Герой моих грез и кошмаров
– Универсалы – благословение богов, их нельзя «вывести» специально, подбирая будущему ребенку одаренных родителей, – напомнил инспектор о давно сделанных учеными выводах. – Такие чародеи – счастливая случайность.
– Упаси боги от подобного «счастья»!
Инспектор недоверчиво прищурился.
– Почему? Это слава, почет и богатство.
– И обязанности, которые мало кого сделают счастливым.
Словно слыша нашу перепалку, Оливер застонал и перевернулся на бок.
Я быстро скастовала заклинание спокойного сна, единственное, что сейчас по-настоящему необходимо маленькому чародею, у которого проснулась четвертая стихия.
– Универсал мальчик или нет, ему придется учиться в пансионе, – резко заявил Аламейский.
– Нет!
– Вы погубите ребенка.
– Я это точно сделаю, если отправлю его туда!
Аламейский не сводил с меня недовольного взгляда.
– Какая же вы упрямая, госпожа Рутшер. Делаете вид, что не замечаете опасности.
Я не собиралась первой разрывать зрительный контакт, хоть синие глаза инспектора и казались сейчас черными омутами.
– Когда нам с будущим королем было по девять лет, на каникулах довелось отправиться на охоту. Оторвавшись от сопровождения, мы наткнулись на логово серой квиры. Ни у меня, ни у принца не поднялась рука на маленькие пушистые комочки. Мы никому не рассказали о своей находке, справедливо опасаясь, что выводок уничтожат. А через год на торговом тракте стали пропадать люди. Разбойники в основном, но это не меняло дела – гибли люди. Остатки истерзанных тел указывали на стаю квир. Их и нашел отряд боевых магов, когда прочесывал местность.
– К чему вы мне это рассказали, ваше чародейство? – В душе клокотало раздражение вперемешку с горькой обидой. – Наша с Оливером ситуация напоминает вам ту с квирами? Скроете пробуждение стихий моего сына – случится трагедия?
Чародей закатил глаза, словно я не уловила верный посыл между строк.
– Госпожа Рутшер, я не сравниваю вас с хищной нечистью, хоть вы и пушисты, как она.
Меня передернуло от «изысканности» комплимента.
– В девять лет я не мог проконтролировать потенциально опасную ситуацию, сейчас же это в моих силах.
– Посадите Оливера в клетку и будете наблюдать?
– Нет, – сухо отрезал Аламейский. – Я хочу предложить новую сделку.
Этот мужчина был моим врагом и одновременно надеждой на спасение. Все, что у меня есть в жизни, – мой ребенок. Я готова защищать его до последнего.
– Сделку? Озвучьте условия, ваше чародейство.
– Вы помогаете мне, а я устраиваю вас в пансион помощницей целителя.
Я даже дышать перестала, не веря своим ушам. А ведь это лучший выход!.. Сын будет под моим присмотром постоянно.
– Я согласна!
Аламейский съехидничал:
– Вы даже не поинтересуетесь, что я потребую взамен?
– Теперь, понаблюдав за ходом расследования, я вам доверяю.
– Зря, – фыркнул чародей. – Я ведь могу захотеть непотребных вещей.
Воспрянув духом, я сумела парировать:
– Да, можете. Но, подозреваю, вам не понравится их подача.
Ухмылка Аламейского утратила естественность. Припомнил, как я снимала последствия вредоносных чар бокала?
– Ладно, перейдем к делу. – Он посерьезнел. – Мне нужна ваша помощь в поисках древних артефактов и определении их подлинности.
Я обрадовалась, понимая, что легко и с удовольствием выполню свою часть сделки.
– Отлично, я согласна!
– Подождите, вы недослушали. На охоту за очередным предметом я могу отправиться в любое время суток, поэтому вам придется жить в моем доме.
– А как же пансион? Как я буду там работать? И Оливер? Я не могу оставлять его надолго!
– Сейчас лето, – напомнил Аламейский. – До начала учебного года вы поживете у меня. И возможно, за это время поможете найти нужный артефакт. Счет идет на дни.
Эмоции схлынули, включился разум. Я напряглась, опасаясь подвоха. Среди древних артефактов есть немало опасных и даже запрещенных. Аламейский – друг короля, но мне бы не хотелось влезать в темную историю… заговор, например.
– Что конкретно вы ищете, ваше чародейство? Насколько это особенный артефакт?
Подчеркнуто официальное обращение удивило инспектора – он вопросительно вскинул брови. Задумался и тотчас улыбнулся, будто прочитал мои мысли.
– Не переживайте, госпожа Рутшер, о моих поисках известно королю, нарушать закон я вас не заставлю. Опасные артефакты отправляются в хранилище Церестана, для личного пользования я ищу вполне безобидный.
Чародей сделал паузу, и я затаила дыхание, опасаясь, что не узнаю, какой именно. С него станется интриговать!
– Мне нужен древний артефакт исцеления.
О… Неожиданно. И немного разочаровывает. Он ищет его для себя, чтобы убрать шрамы от когтей демона? Единственный вывод напрашивался сам собой. И не подумала бы, что Аламейский может расстраиваться из-за внешности! Но, похоже, и у сильных мужчин есть маленькие слабости.
Свои наблюдения я благоразумно оставила при себе. А вдруг ошибаюсь?
– В свою очередь, я тоже кое-что уточню, – напряженно произнес Аламейский. – Почему на приеме у градоначальника вы не почувствовали, что мне подсунули древний артефакт из церигия?
Ожидает, что я покаюсь в подставе? Мол, решила предать и не сказала о бокале, а потом передумала? А вот и нет тут злого умысла!
Я пожала плечами.
– Подозреваю, из-за того, что бокал уже был активирован, то есть наполнен вином, я его и не почувствовала. А сегодняшние звали, предлагали помощь – вот и все.
– Как у вас все просто. – Аламейский недовольно поморщился. – Проверим. Если это так, нужно учитывать эту особенность в дальнейшем.
Какой-то пакостный дух подстрекал сегодня к откровениям – и я неосторожно раскрыла все карты:
– Если настроюсь на поиск, почувствую артефакты в любом их состоянии, на разумных расстояниях, естественно.
Аламейский по-настоящему обрадовался:
– Если это так, я повышу вам плату.
– О, вы мне даже платить собираетесь?..
Он посмотрел так, словно я превратилась в чудовище.
– Госпожа Рутшер…
Я перебила, поспешив оправдаться:
– Простите, я думала, мои услуги – плата за будущую должность в пансионе и поблажки Оливеру.
На скулах Аламейского играли желваки. Он явно хотел резко высказаться в мой адрес, но сдержался. Зато выдал неожиданное признание:
– Мне жаль, что Вандур умер – слишком легко отделался за свои преступления. За хорошую работу платят хорошие деньги, госпожа Рутшер.
Я промолчала. Еще опять что-то не то скажу, не так взгляну, и он будет насмешничать.
– Кстати, как быть с сожженным коттеджем?
– Это уже не ваша забота, – отрезал мужчина и ушел разбираться с моими вещами.
В путь мы отправились в карете инспектора. Господин Корс сильно огорчился, что его услуги не пригодились. И чтобы он не остался в должниках, я предложила принести дары храму Гармонии от имени Оливера – немного удачи моему сыну не помешает.
Когда покидали Подгорск, мальчик все так же спал, обняв дорожную подушку, сидя между мной и Хлоей. Лил устроилась рядом с Аламейским и чему-то мечтательно улыбалась.
В некотором отдалении ехала карета с решетками на окнах – градоначальника с племянником тоже везли в столицу. Возглавляли нашу процессию и замыкали, как я узнала из обрывков разговора инспектора с Хельцем, боевые маги и особые спецы, с которыми меня пообещали познакомить уже этим вечером. Что ж, путешествие сулило нескучное времяпрепровождение.
Глядя в окно на золотящиеся урожаем поля и редкие яблони с еще зелеными плодами, я остро осознала, что жизнь круто повернулась, будущее туманно, но влечет надеждой. Ни своего дома, ни стабильного заработка, ни надежной мужской спины, за которую можно спрятаться в случае надобности. Впору печалиться и переживать? Нет. Это сделает только хуже. Нужно верить в мудрость богини, которая лучше знает, как переплести нити случайностей.
Главное, что моя семья рядом и наша тайна стала известна именно этому инспектору по делам магов. Аламейский непредсказуем, но хороший человек, из тех, кто скрывает благородство под слоем цинизма. Думаю, мы найдем общий язык, тем более я теперь на него работала. Вот уж не думала и не гадала, что способность, натренированная дедом, выручит спустя годы…