Безликий (ЛП)

— Постой, Тоня.
Остановившись у входа в комнату, Тоня повернулась, бросив на Винтер нетерпеливый взгляд.
— Это не подождет? У меня через час урок гончарного мастерства, а мне еще нужно привести себя в порядок.
— Всего на секунду, — заверила ее Винтер.
— Хорошо. В чем дело?
Винтер не придумала никакого тонкого способа выяснить нужную ей информацию. Не тогда, когда ее нервы взвинчены, а разум помутился от бесконечных потрясений, которые одолевали ее день за днем. Поэтому она просто перешла к сути вопроса.
— Почему ты никогда не упоминала что моя мама оставила тебе наследство по завещанию?
Тоня замерла, выражение ее лица стало невозможно прочитать.
— Я просто полагала, что ты знаешь. Это не секрет, — наконец сказала она.
— Ты знала ее?
Тоня кивнула, ее глаза смягчились.
— Она работала волонтером в художественном лагере каждое лето. Я ходила на все занятия, которые она там вела. У нее был удивительный талант.
Ледяной страх, охвативший Винтер после того, как она увидела грузовик Дрейка Шелтона, припаркованный рядом с ее домом, позабылся, когда она представила себе красоту маминых работ.
Это наследие, которое будет радовать Винтер всегда.
— Да, это так, — согласилась она мягко.
— Когда твоя мама поняла, что я серьезно занимаюсь гончарным искусством, она начала давать мне частные уроки, — продолжала Тоня, смаргивая внезапно выступившие слезы. — Тогда-то я и сказала ей, что надеюсь получить степень в области искусства. Но родители настояли, чтобы я осталась здесь и занялась сувенирным магазином. Она обещала, что у меня будут деньги на стипендию, необходимую для поступления в колледж, если я захочу этим заниматься. Я действительно никогда не думала об этом. Пока она не умерла.
Винтер вздохнула. Копаться в воспоминаниях о Лорел Мур все равно что сдирать струп со старой раны. Болезненно, неприятно и, вероятно, необходимо, чтобы душа Винтер когда-нибудь исцелилась.
— Ты использовал деньги на художественную школу? — спросила она подругу.
— Часть. Остальное я сэкономила, чтобы открыть собственную студию. — Губы Тони искривились в невеселой улыбке. — Я никак не ожидала, что эта студия будет в Ларкине. — Между ними воцарилась тишина, когда они погрузились во взаимное чувство скорби о потере женщины, которая коснулась жизни их обеих. Затем Тоня стряхнула с себя печаль. — Это проблема? Если тебе нужны деньги…
— Нет, нет. Ничего подобного, — быстро заверила Винтер.
— Твоя мать… — Тоня остановилась, как будто ей требовалось собраться с мыслями. Она глубоко вдохнула, расправила плечи и посмотрела на Винтер. — Она спасла меня. Я росла озлобленным ребенком, который никогда не вписывался в это место. Искусство дало мне выход, который помог сосредоточиться на чем-то позитивном. — Ее руки сжались по бокам, показывая глубокие, тлеющие эмоции. — И даже сейчас студия — это мое место дзен. Она нужна мне, как большинству людей нужен воздух, чтобы выжить. — Натянутая улыбка тронула ее губы. — Лорел подарила мне это.
Винтер потянулась, чтобы слегка коснуться руки Тони. Ее мама могла разрушить жизнь, но по крайней мере одну она спасла.
— Я рада.
Тоня отступила назад.
— Я поговорю с тобой позже.
— О. — Винтер поразило внезапное воспоминание. — Еще кое-что.
— Что?
— Почему ты вчера появилась на ферме Сандера? — поинтересовалась Винтер, прежде чем Тоня успела уйти.
Тоня нахмурилась.
— Я не была… о, подожди. — Она щелкнула пальцами. — Я искала тебя.
— Зачем?
Тоня пожала плечами.
— Просто хотела убедиться, что с тобой все в порядке. А сейчас мне действительно нужно бежать.
— Спасибо, что принесла ключ.
— Без проблем.
Энергично двигаясь, Тоня поспешила по коридору, с напряженной спиной и высоко поднятой головой. Винтер потянулась в карман, с ужасом вспомнив, что у нее нет телефона.
Ей действительно нужно с кем-то поговорить.
Нет… не просто с кем-то.
С кем-то конкретным.
С Ноа.
Глава 17
Ноа сложил последний мешок удобрений на деревянные салазки в конце теплицы. Приехав в фермерский кооператив, он с облегчением обнаружил, что ему не придется разгребать грузовик с дерьмом, но не мог отрицать, что к тому времени, когда закончил упаковку и распаковку тяжелых мешков, поясница начала побаливать.
 
Как справлялась миниатюрная Винтер? Мешки весили столько же, сколько и она.
Покачав головой от удивления, Ноа закрыл теплицу и забрался в грузовик. Утренние дела заняли больше времени, чем ожидалось, и теперь ему не терпелось попасть в больницу. Не только из желания убедиться, что с Винтер все в порядке, но и просто чтобы побыть вместе с ней.
Не в первый раз он стремился разделить обед со своей подругой. Не раз он перекраивал свое расписание, чтобы зайти в «Винтер Гарден», когда знал, что толпа поредеет, и она могла присоединиться к нему на несколько минут. Ему никогда не приходило в голову, что это не просто отдых после напряженного утра.
Или, по крайней мере, он никогда не допускал мысли, что это может быть чем-то большим.
Поднимаясь по склону холма, Ноа проехал мимо тихого фермерского дома. Он ненадолго задумался о том, чтобы остановиться и пройтись по окрестностям. Ему хотелось знать, где нужно стоять, чтобы заглянуть на кухню и увидеть стойку, на которой Винтер оставила свой телефон. В конце концов, он поехал дальше, чтобы свернуть на усыпанную гравием дорогу, которая приведет его обратно в город.
После того как Сандера ранили, вокруг дома прогуливалось более двадцати человек. Одни во дворе, другие на крыльце. Он не сомневался, что несколько человек зашли внутрь, чтобы сходить в туалет или попить. Невозможно точно определить, кто мог схватить телефон.
Двигаясь достаточно медленно, чтобы уклоняться от тракторов, которые переезжали с одного поля на другое, Ноа позволил своим мыслям вернуться к разговору с Джеем Уилером. Выяснить удалось не так много. Он уже знал, что отношения Лорел с мужем и свекром складывались непросто, хотя Джей намекнул, что в реакции Эдгара на жену кроется нечто большее, чем разочарование.
Отчаяние…
Ноа встряхнул головой, пытаясь отогнать подозрения. Не получилось.
Эдгар выглядел типичным мягкотелым профессором, но он все же мужчина. То, что его жена открыто заводила одного любовника за другим, не говоря уже о том, что подвергала его финансовому риску своими экстравагантными тратами, несомненно, приводило его в ярость. Добавьте к этому его разочарование от ее отказа становиться женой, о которой он, несомненно, мечтал.
Ноа уже начал задаваться вопросом, где находился Эдгар Мур, когда убили его жену, когда услышал позади себя звук автомобиля. Взглянув в зеркало заднего вида, он увидел грузовик, мчавшийся по холму на бешеной скорости, разбрасывая за собой гравий.
— Идиот, — пробормотал он, замедляя ход, чтобы прижаться к обочине узкой дороги.
Есть люди, которые не заботятся о безопасности. Ни своей, ни чужой. Если грузовик окажется в кювете, Ноа плевать, но он не собирался присоединяться к этому придурку.
Ноа продолжал давить на тормоза, когда грузовик объехал его. Бормоча проклятия, подождал, пока псих проедет, и только потом понял, что машина остановилась. Повернув голову, он увидел смутные очертания человека на водительском сиденье, но из-за положения солнца невозможно определить больше, чем то, что на нем бейсбольная кепка и толстое пальто с поднятым воротником.
Подумав, не заблудился ли водитель, Ноа начал опускать стекло. В этот момент ему бросилась в глаза табличка на боку грузовика.
Дерьмо.
Дрейк Шелтон. Ноа дернулся назад как раз вовремя, чтобы увидеть, как водитель поднял дробовик и направил дуло в его сторону.
Последней мыслью Ноа, когда он пытался уклониться от выстрела, были сожаления о том, что так и не признался Винтер в своих чувствах. Разочарование, охватившее его, подействовало так же разрушительно, как и пули, которые врезались в окно, разбив его на тысячу болезненных снарядов.