Невеста по пятницам, или Семь пятниц на неделе (СИ)

Прошло ещё несколько месяцев, прежде чем Фамилиен узнал, что это действительно были две разные девушки.
Правила этикета того времени предписывали прислуге носить платья из плотных тканей с длинными рукавами. Такое всегда было и на ней – тихой неприметной горничной, убиравшей комнату Фамилиена и приносившей ему утренний кофе. Каждый день! Каждый день он видел её, но не замечал. Так бы произошло и на этот раз, но когда она ставила перед ним чашку, рукав её платья немного приподнялся, обнажив запястье. У Фамилиена сердце остановилось – это она! Он был готов поклясться, что именно это трогательно хрупкое запястье с маленькой родинкой он сжимал в ладони во время танца на первом балу-маскараде. Он поднял взгляд, всмотрелся в черты её лица. Эти губы – это они улыбались ему из-под маски. Дьявол! А он ведь даже не может сходу вспомнить, как её зовут. Кажется, Лилая? Какое красивое имя! Так подходит его экзотической птичке! Почему он не замечал её раньше? Каким остолопом был! Искал за тридевять земель, когда она всегда была рядом! Его горничная. Как такое может быть? И как могло получиться, что его женой стала совсем другая?
Фамилиен понял, что друг его предал. Лорд рассказал ему во всех деталях о леди, которая вскружила голову, а Михель передал эту информацию сестре, чтобы она притворилась его экзотической птичкой. Это был преднамеренный обман, чтобы заполучить Фамилиена в мужья и добраться до его состояния.
Старые записи прерывались на этом моменте. Что произошло с лордом Фамилиеном, его супругой и его возлюбленной горничной неизвестно. Известно только о судьбе сокровищ, которыми владел лорд. Они не достались ни Мелани, ни её алчному семейству. Считается, что Фамилиен спрятал их в тайнике, где они и хранятся по сей день.
  
Глава 34. Приданое
 
Глава 34. Приданое
Утро началось с чудесного рассвета. Солнце выкатывалось из-за горизонта безмятежно. Лёгкие облачка беспечно плыли по небу. Мирно чирикали птицы. В общем, ничто не предвещало сумасшедшего калейдоскопа событий, которым суждено было обрушиться на Николетт через пару часов.
Она расположилась в библиотеке за чашкой кофе. До официального начала рабочего дня ещё оставалось немного времени, и она решила продолжить изучать бумаги, которыми занималась вчера вечером. История лорда Фамилиена не выходила из головы. Хотелось узнать, как сложилась его дальнейшая судьба. Но больше о его жизни в документах ничего не было. Имелись только схемы замка за разные годы, из которых можно было понять, какая часть постройки подверглась реконструкции, а какая остаётся неизменной со времён лорда Фамилиена.
– Что скажете? – голос Теодора раздался над самым ухом.
Николетт так углубилась в бумаги, что не заметила, как он зашёл в библиотеку. Лорд сел напротив. В его руках тоже дымилась чашка кофе. Вид у Теодора был миролюбивый и какой-то уютный. Ему шла простая белая рубашка, которая источала запах свежести. Николетт испытала неожиданное удовольствие оттого, что Теодор заявился сюда разделить с ней утренний кофе.
– Удивительная история, – ответила она на его вопрошающий взгляд. – Я невольно пропиталась симпатией к лорду Фамилиену. Мне жаль, что судьба обошлась с ним так неласково.
– Вы поверили тому, что здесь написано?
– Почему нет?
– Я нашёл эти бумаги в старом архиве замка. И долго склонен был думать, что на них изложены реальные события. Но постепенно пришёл к выводу, что это не более, чем выдумка. Вы заметили, что записи сделаны женским почерком?
Пожалуй, Теодор прав. Аккуратные слегка витиеватые буквы больше свойственны барышням, нежели мужчинам.
– Что с того?
– Кто же тогда, по-вашему, автор этих строк? Если бы не женский почерк, можно было бы предположить, что сам Фамилиен описал свою жизнь для потомков. Но если его исключить, кто остаётся? Его супруга Мелани? Она бы не стала записывать историю, в которой выступает в невыгодном свете. Лилая? Но она была горничной, а значит, не обучена письму. Я думаю, бумаги, которые вы держите в руках, это всего лишь чья-то попытка написать роман, – усмехнулся Теодор. – И надо отдать автору должное – талантливая попытка.
 
В словах лорда была логика. Но роман это или не роман, Николетт хотелось узнать, что произошло дальше.
– Здесь явно не хватает нескольких листов, – она кивнула на записи. – Повествование обрывается неожиданно. Где-то должно быть продолжение. Вы пробовали найти?
– Я не нашёл продолжение. Но догадываюсь, чем закончилась история.
– Чем?
Теодор не успел ответить на вопрос. Дверь в библиотеку распахнулась, и внутрь вкатился… довольный розовощёкий папенька. Какими судьбами родителя снова занесло в Рош-ди-Вуар? Крайнее удивление не помешало Николетт подскочить на ноги. Руки папеньки были раскрыты, он стремительно приближался, и она приготовилась очутиться в отцовских объятиях. Но неожиданно вся буря приветственных эмоций вместе с объятиями обрушилась на Теодора.
– Зятёк, дорогой! – отец потискал остолбеневшего лорда. – Я, как только узнал, сразу в дорогу. Ох, молодость! – погрозил он беззлобно пальцем. – Вот так, сгоряча, без отцовского благословления?
Николетт сама начала ощущать, как потихоньку столбенеет. Это что же, папенька как-то узнал о «тайной помолвке» дочери? Кухарка проболталась? Или Мариэлла? А может, генерал Дидье?
– Папенька, ээээ… понимаешь… – только и смогла выдавить Николетт.
– Конечно, понимаю, – отмахнулся отец. – Не беспокойтесь, дети, я мешать вашему счастью не намерен. Ох, зятёк, – снова переключился он на Теодора, по-отечески похлопывая по плечу, – а я ведь сразу почувствовал. Ещё в прошлый мой приезд. Родительское сердце не обманешь.
Отец довольно крякнул и продолжил свой радостный монолог:
– Тебе, мой дорогой, повезло, малышка-то моя, красавица, благовоспитанная, прилежная, молчаливая, кроткая, – перечислил папенька все качества, которые требовал от будущей супруги генерал Дидье.
– Кроткая, – с каким-то нервным смешком повторил пребывающий в крайне озадаченном состоянии Теодор.
– И приданое у неё вполне приличное, – заверил папенька.
– Приданое? – это уже пискнула Николетт.
Она думала, что безвыходная ситуация совсем лишила её дара речи. Но от изумления голос всё-таки прорезался. Николетт была уверена, что всё, что у них в имении представляло хоть какую-то ценность, уже было отдано в качестве приданого сёстрам. И давно свыклась с мыслью, что является бесприданницей.
– Да, приданое. Разве мог я обделить мою младшенькую? – папенька, наконец, оторвался от «зятька» и потрепал по голове Николетт. А потом махнул рукой кому-то в коридоре: – Вносите!
  
Глава 35. Две минуты тет-а-тет
 
Глава 35. Две минуты тет-а-тет
В каком бы смятении от всего происходящего не находилась Николетт, в ней моментом вспыхнуло жгучее любопытство после папенькиного «Вносите!». О чём речь? Что же сейчас внесут в библиотеку? Она вытянула шею и увидела в проходе спину одного из слуг. Похоже, был ещё и второй. Однако заметить, что у них в руках, Николетт не успела. Обогнув работников, в дверь ворвался генерал Дидье. О, боги! А он-то тут откуда?! Хотя вообще-то Теодор предупреждал, что генерал обязательно явится ещё раз. Но более неподходящего момента для его появления придумать было сложно.
Дидье захлопнул за собой дверь, оставив слуг с таинственным приданым Николетт куковать в коридоре. Чеканной походкой он прошествовал к столу и вопросил с недовольством и раздражением:
– Многоуважаемый господин Огюстье, извольте объяснить, что тут происходит? О каком приданом речь, если у нас с вами была договорённость насчёт вашей дочери.