Надежда великого леса (СИ)

Она закрыла глаза, стиснула зубы. По телу Нуа пробежала дрожь, я аккуратно взял ее за талию, чтобы придержать. Как оказалось очень вовремя. Ее качнуло и она обмякла. Значит метки не ошиблись и сейчас она начала своё очередное испытание. Не уверен, что можно забирать ее от этого места. Но мы не можем остаться. Надо обязательно добраться до дома, при этом не вызвав подозрений.
— Насмотрелась? — нарочито громко начал я — Говорил же. Дерево и дерево. Пошли спать, вон на ногах еле стоишь. А завтра выезжать на рассвете. Глупая.
Послышались смешки, это хорошо, значит нас подслушивают, как я и думал.
— Что значит на ручки? Ты сама заставила меня тащится на самый верх города и обещала, что не устанешь. Женщина ты сведешь меня в могилу ещё до свадьбы!
Смех становится все громче. Хоть бы получилось.
— Ладно, иди сюда. И радуйся, что здесь почетный караул. Не хочется отвлекать господ глупыши домашними разборками.
Схватил малышку и прижал ее к груди. Я был натянут словно струна, готов в любую минуту сорваться и убегать.
— Спасибо вам, мужики. Пойдём. Надо укладывать ее спать. Пока ещё чего посмотреть не захотела.
Они лишь рассмеялись нам в след. А я старался не сорваться на бег. Спокойнее. Нужно вести себя уверенно. Чем больше ты прячешься и волнуешься, тем больше вопросов возникнет у стражи. Я всего лишь несу свою невесту домой. Уставшую и капризную. Обычное дело.
Невесту. Как легко было ее так называть. Как мне хотелось ее так называть. Она была бы моей. Навсегда. Нет, не невеста. Жена. Эта девочка, она должна быть моей. Вся целиком и без остатка. С момента нашей встречи и до последнего вздоха. Я сделаю все чтобы так и было.
Мы дошли до дома. Сея и Рик сегодня у менестреля. Уложил свою малышку. Свою. Это было единственно верное слово. Сел рядом. Я буду рядом. Не знаю поможет это ей или нет. Но точно поможет мне.
  
Глава 15
 
Нуа
Я падала. В абсолютной темноте. Она выжигала мое сознание, уничтожала саму меня. Это было жутко. Неопределенность зависшая, давящая. И полная беспомощность. Я могла только лететь вниз и больше ничего. Ни слез, ни криков. Мое тело сковал ужас. Невозможно было даже пошевелиться. Что же мне делать? Это не страх. Это просто переполняющее отчаянье. Ему нет названия, его нельзя перебороть. Нельзя сражаться с тем, чего нет. А в этой бесконечной пустоте нет ничего. Только я и мрак.
Вспышка молнии и раскат грома разрезали тишину и осветлили мрак. Вот теперь, кажется, я кричала. С самого детства я боялась молний и грома. Пряталась под кроватью, бежала к Аэлю. Делала все возможное, чтобы не остаться одной. До такой степени мне становилось страшно. Но в этом бесконечном падении не было никого и ничего. Я рвала связки, надрывала горло. Но мне не становилось легче. Только хуже. Мне нужно собраться. Но я не могу. Я ничего не могу. С чего вообще деревья взяли, что я на что-то способна. Маленькая, беспомощная, брошенная. Нет никого и ничего. Только я и мой детский страх. И крик. Теперь здесь был ещё и мой бесконечный крик.
Передо мной возникали картины. Они проносились так же быстро как и мое тело в этом падении. Но картины повторялись. Вновь и вновь. Пока я не стала улавливать их суть. Ужасающую.
Аэльдар стоит у ворот. Говорит мне напутственные слова, провожая в большой мир. Он, как всегда, собран, сосредоточен. Но вдруг вздох сожаления вырывается у старого рыцаря. Наставник смотрит скептически. Мотает головой, признавая своё поражение, как учителя. Ему не удалось сделать из никчемной меня, друида способного выполнить пророчество. Лишь разочарование в глазах и слова о потраченном времени провожают меня в путь.
Мы прибываем в деревню. Я прошу Сеиахас показать мне торговые лавки, прогуляться по улицам. Все, что мы так долго обсуждали в дороге. Это же такое приключение, и она обещала быть рядом, чтобы я не боялась. Но лучница смеётся надо мной. Ей платят за то, что она меня охраняет. За то чтобы нянчиться нужно доплатить отдельно. И не мало. Ведь забот с такой прилипчивой неумехой достаточно.
 
Риксан погибает от стрелы. Его не успевают доставить в город. Менестрель бледен, его заворачивают в белоснежный саван. Поют похоронные песни. Отправляют в вечный путь. А Сея что-то кричит. Ее лицо искажено гневом и ненавистью. Она смотрит мне прямо в глаза. И натягивает тетиву лука. Потому что она знает кто виноват в этой смерти. И она намерена за неё отомстить.
Мариам, говорит, что любит меня. Шепчет слова, прожигающие меня насквозь. И я тянусь к нему. Я признаюсь ему. В своей любви. В своём бессилии. А он начинает смеяться. Его глаза темнеют, наполняются презрением. В них плещется надменное равнодушие, которое убивает мое сердце. Наёмник отталкивает меня, чтобы я продолжила свое падение. Хотя как можно пасть ниже.
Фиралон смотрит на меня. Его глаза чернее темноты. Из них струится тьма и торжество. Он вскидывая руки и меня окутывает красное сияние. Разрушающее. Опустошающее. Моя сила, моя связь с лесом, мой свет жизни. Все это перетекает к эльфу. Он становится как будто больше. Криво улыбается. Все-таки роль жены для меня слишком почётна, пожалуй, он оставит мне жизнь лишь в качестве подстилки. И я вижу, как Фиралон срывает с меня одежду кусками.
Я уничтожена. Предана. Растоптана. Наверное, я мертва. Возможно, не физически. Но все во мне потухло, образовалась лишь темная пустота. Никто не в состоянии выдержать столько боли. Поэтому меня больше нет. Нет чувств, мечтаний, страха. Все это кануло вместе со мной в бесконечном мраке.
Разве ты не боишься, дитя? Думаешь твой страх кончился? Это только начало.
Мне нечего боятся. Мне вообще больше ничего не надо чувствовать. Все кончено. Я вижу свои страхи. И живу в каждом из них.
Думаешь, дитя, ты живешь во страхе? Да ты не знаешь ничего о нем.
Я потеряла все. Семью, друзей, любовь. Вы отобрали у меня это, наделив предназначением. Мне нечего бояться что-то потереть. У меня никогда ничего и не было.
Тогда почему ты кричишь? Отчего слёзы текут по твоим щекам?
Это боль. Обида. Расстройство. Гнев. Вы собрали для меня целую палитру чувств. Уж будьте уверены, я найду в себе силы вернуть ее вам с лихвой.
Не стоит. Я слышу твое имя, Надежда великого леса. И я подтверждаю, ты научилась смотреть в глаза страху. Бороться с ним, биться за себя, даже мстить. Твой сухоцвет осыпался пеплом, и он опасен.
Я открыла глаза. Хотела поднять руки, но не смогла пошевелится. Приподняла голову и увидела, что на стуле сидит Мар. Но он уснул уперевшись в кровать, а руки его держат мои ладони.
Эта картина словно запустила мое сердце. Испытание высушило меня, буквально вырвав все с корнем и уничтожив душу. Но этот мужчина. Его строгие черты разгладились во сне. Волосы растрепались. А руки так нежно согревали мои ладони. Он был со мной. Снова. Как всегда. Что интересно он делал? Переживал? Поддерживал? Да. Наверняка. Я не могу сомневаться в нем. Не после того что было, не после его слов и взглядов. Если я не верю ему, то тогда никому.
Аккуратно стала приподниматься на локтях, стараясь не тормошить наемника. Но куда там. Его рефлексы сработали моментально, на первое же мое движение.
— Нуа, ты очнулась? Ты в порядке?
Он осматривает меня взглядом, будто проверяет на сохранность. И что-то ломается во мне. Самозащита? Независимость? Не знаю. Но я смотрела на наемника и понимала, что он держат в руках не только мои ладони, а мою жизнь.
Он нужен мне. Плевать на метки, плевать прошла ли я испытание или нет. У нас может осталось совсем немного времени. И я не хочу больше его терять.
 
— Мариам.
Я начала цепляется за его руки, поднимаясь все выше. И вот уже сижу перед ним, вцепившись в эти могучие плечи. Смотрю в эти ореховые глаза, в которых заключён мой дом. Слушаю его рваное дыхание.
— Теперь в порядке.
— Моя маленькая, — прохрипел он мне уже в макушку.
Я была на своём месте. Здесь в объятьях Мариама. Мне нечего боятся, пока он рядом.