Безвременье. Империя Невидимых (СИ)

— А нам и не понадобится попадать в Эрмитаж, — загадочно произнёс Ланимер, продолжая движение. Не теряя времени, он решил посвятить товарищей в детали своего плана. — Дело в том, что автор картины Якоб Йорданс в середине 1650-х годов повторил этот сюжет в другом полотне, которое теперь хранится в Вене, в музее истории искусств. Картина, написанная в 1638 году, находящаяся в Эрмитаже, и картина, хранящаяся в Вене, отображают одно и то же место, одних и тех же персонажей. Отличий между ними не так много и эти отличия не помешают нам попасть в ту самую харчевню, где проходит пиршество. Так что нам предстоит путешествие не в Санкт-Петербург, а в столицу Австрии! — весёлым тоном закончил свою речь Ланимер.
Его задумка была встречена одобрительными кивками. Что ни говори, а Ланимер всегда знал, как выкрутиться из любого положения. За это его ценили друзья и боялись недруги.
— Хорошо придумал, — откликнулся Билл. На нём была футболка тёмно-зелёного цвета и джинсы цвета хаки, отчего парень сливался с местностью. На ногах для удобства кроссовки.
Впрочем, Ланимер тоже экипировался без лишних причуд и излишеств: чёрные джинсы, в них заправлена чёрная рубашка, на ногах — чёрные туфли. Кожаный пояс утягивал талию, отчего его идеально пропорциональное тело выглядело ещё привлекательней.
Ник вырядился несколько мудрёнее друзей. Он облачился в парусиновые брюки лёгкого кроя и цветасто-пёструю рубаху из разряда «вырви глаз». Коричневые босоножки умудрялись не скрадывать длину ноги, а наоборот, увеличивать. Копну длинных волос он усмирил простой резинкой. Волоски, что были покороче, выбились, торча в разные стороны, но основной пучок гордо шевелился на ветру.
Трое парней шли горными тропами вдоль реки, которая брала начало возле их общины. Ланимер с друзьями упругой походкой быстро преодолевали километр за километром, спеша добраться до намеченной цели. Несколько часов стремительного похода давали о себе знать — движения парней стали менее лёгкими — чувствовалась усталость. Вымотавшись от такого длительного перехода, путники наконец-то услышали далёкий шум водопада. Значит, их поход близится к концу.
Густые заросли кустарника трудно поддавались и юноши уже изрядно устали, продираясь сквозь них. Но вскоре лес начал редеть и трое парней оказались на краю высокого утёса. Река с грохотом низвергала свои воды с каменной кручи. В воздухе стояла водяная пыль, преломляя лучи солнца, и огромная радуга раскинула свод над прекрасной зелёной долиной, где нашло себе приют небольшое голубое озеро.
— Отдохнём немного, и в путь, — предложил Билл, опускаясь на землю.
Ланимер и Ник последовали его примеру. Ник даже откинулся на спину, задумчиво разглядывая пушистые облака, неторопливо бегущие по небу. Ланимер сосредоточенно смотрел вдаль, не желая расслабляться. По его подсчётам, девушка и парень, порвавшие Купюру, уже были на подъезде к Санкт-Петербургу. Судя по тому, что увидел Ланимер в видении, посланном ему Стихией Воды, новообращённые Невидимые недолго блуждали по городу и недолго находились в Эрмитаже. Поэтому времени у него и его друзей оставалось не так уж и много. Этот факт призывал Ланимера к действиям. Парень резко встал, давая понять, что отдых окончен.
Те нехотя встали с земли.
— Дайте мне руки, — повелел он друзьям.
Ник и Билл протянули ему руки, и он крепко их сжал. Подойдя к воде, Ланимер склонился в почтительной позе перед своей Стихией, прося её о помощи. Возникшие на поверхности небольшие водовороты послужили ему ответом на призыв — Вода дала ему согласие.
Ланимер решительно шагнул в воду, увлекая за собой друзей. Даже не пытаясь бороться с течением, юноши заскользили по воде, которая бурлящим потоком неслась вниз. И вот рубеж пройден — три юношеских тела сорвались с кручи вместе с огромной массой воды. Ник от неожиданности заорал, но Билл и Ланимер были готовы к таким событиям.
Вскоре ребята почувствовали, что их полёт не столь стремителен, сколь был вначале. Казалось, будто сила притяжения земли ослабила своё действие. И в следующее мгновение трое молодых людей плюхнулись в воду. Вначале они глубоко погрузились в бездну, а, вынырнув, обнаружили, что никакого водопада рядом нет, а они плывут по широкой полноводной реке. Она проложила свой путь меж лесистых склонов гор. Горы, казалось, вырастали прямо из реки. Горный лес отражался в воде, отчего отсвет воды имел зеленоватый оттенок.
 
Поток быстро нёс юношей вперёд. Уже через несколько минут они оказались возле небольшого городка. На берегу прямо у кромки воды стояли дома, чудом прицепившиеся к откосу горы. Их было много, и они выглядели мило и привлекательно.
Но больше всего бросалась в глаза четырёхугольная часовня, острый шпиль которой пронзал высь, взлетая в небо в виде невероятно острой пирамиды. Часовня стояла в глубине городишки, но из-за своей высоты и помпезности отличалась из общей массы строений.
Дома были маленькие и тесно прижимались друг к другу своими белыми стенами. Почти каждый из домов имел мансарду с балконом, а с балконов свешивались корзины с яркими пестрыми цветами. Жилища, приютившиеся у воды, были огорожены небольшими каменными заборами, чтобы во время полноводий, вода не посмела хозяйничать внутри них. Некоторые хозяева таких домов, явно были рады близости воды и выстроили небольшие причалы и доки — «гаражи» для своих лодок.
Из всего этого живописного городка особо выделялся большой двухэтажный дом, сложенный из белого камня. Величественность, высокие стрельчатые окна и искусная каменная кладка, делали его наиболее приметным среди своих собратьев, что наводило на мысль о том, что это средневековый замок. Рядом с ним высилась четырёхугольная башня, и «ломаная» многоярусная крыша венчала её, предавая затейливый и нарядный вид.
Дома, стоящие прямо у склона, скорее всего во время постройки закладывались таким образом, что каменная твердь горы являлась их задней частью. Благодаря этому возникало ощущение, что они выросли внутри горы, а затем выдвинулись из неё, показав свои фасады. Зрелище, надо признаться, было настолько восхитительным, что походило на сказку, ожившую средь гор и высоких многовековых деревьев, окружающих малюсенький городок.
— Где это мы? — отплёвываясь и фыркая, спросил Билл, мощными гребками направляясь к берегу.
— В Австрии, — Ланимер оглянулся, ища подтверждение своим словам, будто ожидал увидеть табличку с надписью «Австрия».
— Что это за река? — не унимался любопытный Билл, видимо плохо знающий географию.
Ланимер посмотрел на него с удивлением, потому как, по его мнению, об этом должен был знать каждый.
— Это Дунай, — терпеливо сообщил Ланимер, решив заняться ликбезом друга. — Вторая по протяженности река в Европе после Волги. До Вены уже рукой подать, так что надо выбираться и высушить одежду.
Вскоре ребята достигли берега недалеко от городка и растянулись на песке, обсыхая на солнышке и любуясь красотами.
— Ланимер, ты бы хоть высушил нас как-то побыстрее! — недовольно буркнул Ник. — У тебя это здорово получается.
— Сами справитесь! — недовольно ответил тот, выжимая свою чёрную рубашку. Парень интенсивно встряхнул её. Но это не сильно помогло — она имела мятый вид.
Что ни говори, а одежда юношей имела очень жалкий вид, и ребята поняли, что без магии им явно не обойтись. Ну не идти же в столичный город в мятой одежде? Хоть их никто и не видел, но им самим было неприятно разгуливать мокрыми и мятыми.
Билл тут же занялся решением этой проблемы. Из-за того, что все Невидимые обратились с помощью каких-то Предметов, то и магия их не могла быть простой. Вначале они должны были создать Предмет, способный воздействовать на окружающее, а затем уже с помощью него добивались желаемого результата. Билл поднял с земли довольно увесистый и округлый камень. Вода хорошо поработала над обтекаемой формой камня, и парень удовлетворённо хмыкнул.
 
Билл снял с себя футболку, чтобы Предмет мог контактировать с его телом и прижал к груди холодный валун. Он сконцентрировал мысли на своих желаниях, стараясь материализовать их. Ему достаточно было представить, что камень, подобно утюгу, способен разгладить мятую вещь. Сгустки энергии, сформированные силой желания, стали плавно перетекать к камню. И тут Билл вскликнул от боли и отшвырнул от себя камень — на обнажённой груди парня пылало яркое пятно ожога. Что ни говори, а «утюг» оказался весьма горячим.