Невероятный русский

Семь раз отмерь, один отрежь — не грех помнить эту пословицу любителям быстрых решений.
Вспомним ещё пословицы и поговорки с числом семь:
Семеро с ложкой, а один с сошкой.
У семи нянек дитя без глазу.
Семь вёрст не крюк.
Семеро одного не ждут.
Семь лет молчал, на восьмой вскричал.
Семь лет не виделись, а сошлись — и говорить нечего.
Семь бед — один ответ.
Семь лет мак не родил, а голода не было.
А вот когда мы вспоминаем семь смертных грехов, то имеем в виду вполне конкретные: лень, гордость, гнев, зависть, обжорство, похоть, жадность.
Попутного ветра и семь футов под килем мы по привычке желаем мореплавателям. Но это означает всего-то 2,1 метра глубины — в старину для кораблей небольшого водоизмещения этого было вполне достаточно, а вот для современных огромных лайнеров — капля в море.
А вот с числительным восемь я нашла всего-то парочку пословиц:
Восемь девок, один я, куда девки — туда я.
Весна да осень — на дню погод восемь.
Что из фразеологизмов с числом девять прежде всего приходит на память? Конечно же, девятый вал! Это о чём-либо грозном, опасном, гибельном, основанном на поверье, что девятая волна во время шторма самая сильная и опасная.
За девятерых работать — вот это трудовой энтузиазм!
Девять десятых (перен.) — подавляющее большинство, почти все.
Попасть в десятку — как и попасть в яблочко, попасть точнёхонько в цель, поразить цель.
Дело десятое — это о чём-то несущественном.
В народе говорят:
Пока до начальника доберёшься, раз десять споткнёшься.
Избавишься от одного порока — вырастут десять добродетелей.
Вспомнились ещё фразеологизмы с числительными:
КругОм шестнадцать — это означает сплошные неприятности.
Опять двадцать пять! — сердимся мы из-за повторяющейся ситуации (разговоров, поступков).
Пятьдесят на пятьдесят — понятно, что речь идёт о равных возможностях.
«Сто (тысячу, миллион) раз тебе говорю!» — сердимся мы порой, хотя никто точного подсчёта, конечно же, нашим словам не вёл, да оно и не требуется — и так всё ясно.
«Сто процентов!» — утверждаем мы частенько, хотя, конечно же, никакие сотые доли от числа высчитывать не собираемся.
Ну и сто грамм для храбрости.
Как же это здорово: дать сто очков вперёд! То есть значительно превосходить кого-либо в чём-либо.
Сто к одному — о чём-то, что может произойти с большой степенью вероятности.
Теперь, надеюсь, нет сомнений, что числительные важны не только для математиков, но и для всех носителей нашего любимого языка!
  
Раздел тринадцатый. О некоторых словах — отдельно
   
Небесные тела
 
Среди астрономов бытует анекдот. После лекции кто-то из студентов обращается к профессору: «Вы очень интересно рассказали о небесных телах, но я всё же не понял, как учёным удалось узнать имена планет и звёзд».
Так когда и как люди дали небесным светилам имена, привычные для нас сегодня? Давайте посмотрим на небо с лингвистической точки зрения.
Для того чтобы назвать светило, необходимо было как минимум его открыть. Ни Коперник, ни Кеплер, ни Ньютон ничего не знали о планетах, находившихся от Солнца дальше, чем Сатурн. Другое дело — светила, известные со времён древности, к которым относились видимые невооружённым глазом Меркурий, Венера, Марс, Юпитер, Сатурн и, конечно же, Луна и Солнце!
 
Тысячи, тысячи лет мы живём под светом «звезды по имени Солнце»!
Название нашего дневного светила принадлежит к древнейшему пласту русской лексики. В древнеславянских наречиях его произносили как «сълнце» или «слонце». Суффиксы «н» и «ц» придают этому слову ласкательное значение (сравните: окно — оконце). По мнению филологов, эти суффиксы подчеркивают желание древних славян задобрить могущественного бога дневного неба.
Это слово существует во всех языках мира. Автор этимологического словаря Макс Фасмер прослеживает связь между русским солнцем, латинским sol и греческим Гелиос, а также указывает на соответствия с другими языками индоевропейской семьи.
Солнце было объектом поклонения во многих культурах. В Древнем Египте бога солнца называли Ра, в Древней Греции — Гелиосом. Древние славяне дали ему имя Ярило.
В слове «Ярило» санскритский корень аг, означающий «возвышение», «движение вверх».
В отличие от Солнца у ночной красавицы два имени. Астрономы называют её только Луна, а вот народ серп Луны часто называет месяцем. «Луна» значит «светящая», «блестящая».
Кстати, физиологи утверждают, что поэты ввели человечество в заблуждение: влюблённым не стоит сидеть под луной, а лучше плотнее задёрнуть занавески в доме. Врачи доказали, что ни один человек не может длительное время находиться в комнате, залитой лунным светом, без ущерба для здоровья!
Корень слова «месяц» имеет отношение к словам «мера», «мерить». А измеряли с помощью Луны время. Один лунный цикл составляет 29,5 дня, то есть практически равен одной двенадцатой части года. Этот период времени так и назвали — месяц.
Названия таких планет, как Меркурий, Венера, Марс, Юпитер, Сатурн, подарил нам Древний Рим. Понятно, что планеты были названы в честь богов. Но названия эти не только «божественные», но и смысловые. Меркурий — «сверкающий», Венера — «несущая утро», Марс — «пламенный», Юпитер — «лучезарный», Сатурн — «сияющий».
На небо можно смотреть бесконечно — так оно завораживает. Но полезно иногда заглянуть и в словарь, чтобы узнать что-то новое для себя о происхождении названий звёзд и планет.
  
Что значит «герметичный»?
 
На зиму мы варим варенье, засаливаем огурцы, помидоры, маринуем грибы. Все эти «вкусности» герметично закрываем крышками. Да и крупу предпочитаем хранить в герметичных банках.
А вот как в нашем языке появилось слово «герметичный»?
Великого египетского мудреца по имени Тот греки называли Гермесом.
Перед Всемирным потопом Гермес успел записать сведения по всем отраслям знаний. Чтобы эти записи не попали в руки недостойных людей, Гермес зашифровал их. Он рассуждал так: мудрецы последующих поколений найдут способ прочитать их, а глупым они ни к чему.
Эти тайные фолианты назвали по имени их создателя «герметичными», то есть закрытыми для непосвящённых. Последователей учения Гермеса стали называть «герметиками». А позже появилось и понятие «герметично закрытый сосуд».
Учениками и последователями Гермеса считали себя греческий учёный Пифагор, итальянский поэт Данте, кельтский волшебник Мерлин, английский философ и естествоиспытатель Бэкон.
Все эти блистательные люди несли миру главную заповедь Гермеса, изложенную им в притче. «Душа — это свет, закрытый покрывалом. Когда за этим источником света не присматривают, не ухаживают за ним, то этот огонь постепенно ослабевает, а потом и вовсе гаснет. Если же подливать масла в светильник, то он начинает сиять неугасимым светом».
О чём говорит Гермес в этой притче? О том, что человек живёт по-настоящему только тогда, когда в его душе горит светильник любви. Делать добрые дела — это и значит подливать масло в светильник.