I love you baby (СИ)

К вечеру поднялась температура. А кости ломило так, словно по ним проехался асфальтоукладчик. Том начал бредить.
- Крис, он запретил вас звать. Но ему очень плохо, - Том замер и прислушался.
- Я спрошу у него сам, хорошо? – Крис? Нет, точно кажется.
- Хорошо.
Мужчина распахнул дверь и в несколько шагов пересек комнату, встал рядом с кроватью. Замер, вздохнул и потянулся к пряжке на штанах.
- Том… да?
- Хам? – голос был совсем слабый.
Крис быстро разделся.
- Все будет хорошо, - шепнул, ложась рядом.
- Хам… я…
- Я все знаю. Иди ко мне.
И Том пошел.
- Доверься мне.
И Том доверился.
Позволил Крису поцеловать себя, сначала медленно, потом все более и более страстно, позволил чужим рукам касаться себя везде, выгибался, подставляясь под ласку, стонал, умоляя взять, царапался и кусался.
- Том… - представляя себе их первую близость, Крис фантазировал, как не торопясь оближет любовника, как найдет каждую эрогенную зону, как заставит кричать и умолять, как возьмет – нежно и неторопливо. В реальности все получилось немного иначе. Том умолял, но ни о какой неторопливости не могло быть и речи. Наоборот.
Крис лизнул набухший сосок, втянул его в рот, и Том моментально отозвался глухим стоном и стиснул ладонями голову, притягивая к себе еще ближе. Рука накрыла сочащийся смазкой член, и омега стал лихорадочно толкаться в кулак, хватая воздух открытым ртом.
- Пожалуйста… - тихий шепот.
- Сейчас, Томми, разведи ножки, - Крис встал на колени между длинных ног и тронул пальцем отверстие – выделявшаяся смазка, казалось, заливала простыни. Том шумно выдохнул. – Давай, подтяни коленки, раскройся, - бешено прошептал Крис.
Только не торопиться, только не порвать, молился про себя, понимая, что еще секунда, и самоконтроль скажет ему «до свидания». Том согнул ноги в коленях и, обхватив их руками, подтянул к груди, разводя их еще шире, бесстыже раскрываясь. Крис перенес вес на руки и медленно вошел.
- А-ах…
- Да, малыш, так, - Крис остановился и уткнулся омеге в шею, переводя дыхание. Перед глазами все плыло и пылало. Но как же было хорошо!
Омега под ним застонал и подался бедрами навстречу. И Крис сорвался.
Том потерялся в ощущениях, потерялся во времени и пространстве – не существовало больше Тома и Криса, не было спальни и кровати, была лишь неутолимая животная страсть, нашедшая, наконец-то, выход. Том не знал, сколько времени прошло – час, день? Да и имело ли это хоть какое-то значение? Наверное, нет.
- Ляг на живот, - скомандовал спустя вечность Крис. Том безропотно повернулся, приподнял зад.
- Да-а…
То, что творил с ним Крис, было феерично. И Том стонал и подмахивал, позволяя делать с собой все, что было угодно альфе.
Крис с силой сжал зубы и повернул Тома на бок. Ничего не соображавший от долгого оглушающего оргазма омега позволил крутить себя, как куклу. Крис обнял Тома за талию, прижал к себе и расслабился, почувствовав, как растет узел. Дальше от него ничего не зависело. Через полчаса можно будет принять душ и позавтракать. А потом все начнется сначала. И, говоря откровенно, Крис не мог сказать, что ему это не нравилось.
Том отдышался и попытался вырваться, вытолкнуть из себя чужую набухшую плоть.
- Т-шшшш, ты мне член оторвешь, - и сжал еще крепче. – Полежи немножко.
Том уткнулся лбом в подушку и затих.
Медленно наваливалось осознание произошедшего.
========== Глава 6 And I thank God I’m alive ==========
Есть люди, которые умом создают себе сердце, другие — сердцем создают себе ум: последние успевают больше первых, потому что в чувстве гораздо больше разума, чем в разуме чувств (П.Я. Чаадаев)
.
- Пойдем в душ? – Крис уткнулся носом за Томовым ухом. – Ты как?
- Иди первым, - спокойно ответил Том. Не знал альфа, как тяжело ему далось это видимое спокойствие.
Крис натянул джинсы на голое тело, взял футболку и вышел в коридор. Том проводил его взглядом – мужчина качнулся у двери, тоже вымотался.
 
Устало потянулся, чувствуя блаженную негу во всем теле. Ничего не чесалось и не зудело. Да, он знал, что желание скоро вернется, но сейчас… как же хорошо было сейчас. Первым порывом было поблагодарить Криса за участие и выпроводить, после пришло понимание, что течка еще не закончилась, и его еще скрутит, если рядом не будет альфы. Все-таки, что ни говори, а с его приходом стало гораздо легче. Но стыдно… сейчас, когда эйфория немножко спала, Тому стало ужасно стыдно – он вел себя, как животное, похотливое животное. Злился ли он на Криса? Нет… у того были инстинкты, вполне логичные и оправданные реакции, естественное, заложенное природой желание свободного альфы совокупиться со свободным омегой, пометить, сделать своим. Это нормально. А вот себя Том ненавидел за слабость, за глупость. Он читал, что постоянное подавление сущности может вылиться в бесплодие и ряд заболеваний, в том числе и нервных. И за то, что он не подавил эту течку, организм, вполне возможно, еще скажет ему спасибо.
Главное, чтобы эта неделя не нанесла непоправимого ущерба. Том на секунду замер, охнул и со стоном уткнулся носом в подушку. Не нужны ему противозачаточные? Сам справится, да? И это во время марафона на пике фертильности… поразительная беспечность!
В дверь постучали. Том укрылся одеялом и разрешил войти.
- Доброе утро, - мать несла в руках стопку постельного белья. – Как себя чувствуешь? – Том покраснел.
- Гораздо лучше. Мам, мне так стыдно…
- Глупости, - твердо сказала мать. - Я рада, что ты согласился принять помощь.
Том вздрогнул: в том состоянии он был готов принять помощь от кого угодно. Как тогда, в общежитии… там не было любви, не было симпатии, элементарного уважения тоже не было – ничего из того, на чем строятся отношения. Было лишь сводящее с ума всепоглощающее желание, ничего общего не имевшее с означенными чувствами. Желание, которое, объективно говоря, мог удовлетворить любой свободный альфа. Изменилось ли что-то сейчас? Только то, что у них с Хамом все-таки была пара свиданий. И Том симпатизировал ему в глубине души, хоть и боялся себе в этом признаться.
- Ванная свободна, - крикнул из коридора Крис.
Том встал и накинул халат.
- Я вам завтрак оставила. Омлет, тосты, кофе в кофеварке – все, как ты любишь.
- Спасибо, мам.
- Сынок… - мать смотрела виновато. – Прости меня…
Том замер.
- Ты запретил его звать, но… ты так страдал.
Том обнял мать, поцеловал в макушку.
- Все в порядке, я не обижаюсь.
- Просто… доктор сказал, что у омеги может случиться нервный срыв. Что последствия могут быть необратимы, ты столько времени на таблетках… Я испугалась. Ты метался, бредил. Прости.
- Все хорошо. Ты поступила правильно.
Мать печально улыбнулась – подкладывать сына под чужака было очень больно, хоть и необходимо для него самого. Она была противна сама себе, чувствуя себя предательницей, пошедшей по пути наименьшего сопротивления ради собственного спокойствия.
Мать перестелила постель, открыла окна, чтобы хоть немножко выветрился стойкий запах вязки. Скрестила пальцы и зажмурилась – хоть бы у ее ребенка все сложилось.
Том быстро ополоснулся и побежал в кухню – следующий виток мог наступить в любой момент, надо было успеть принять таблетки и хотя бы кофе выпить. Крис сидел за столом и с видимым удовольствием поглощал омлет. Увидев Тома, широко улыбнулся.
- Я уже собирался нести тебе завтрак в постель, - Том подошел к плите, снял крышку со сковородки. М-да….
- Да уж, если к концу твоей трапезы здесь осталось бы хоть что-нибудь съедобное.
- Ну, я проголодался, - без тени раскаяния ответил Крис. – Все-таки, знаешь, выматывает…
- Я тебя вообще-то не звал, - резко ответил Том. – Не нравлюсь – вали отсюда.