Спаси меня (СИ)

— Нет, Кристин, я буду отсыпаться, хочу быстрее поправиться, ты сходи, конечно, но будь осторожнее и не делай глупостей, хорошо?
— Оф, хорошо, мамочка, — снова смеётся, — а ты поправляйся скорее, а то мне без тебя на работе скучно, не с кем обсудить новую причёску зам кафедры. Интересно, какое очередное гнездо она соорудит сегодня?
— Спасибо, — улыбаюсь, — скоро буду снова в форме, и вместе оценим креативные прически Татьяны Борисовны, — обещаю скорее себе, нежели подруге.
После разговора все же заставляю себя подняться и пойти в душ. Всю одежду, включаю ту, что на мне и ту, что до сих пор валяется возле кровати, выбрасываю в урну. Сразу накрывает приступ тошноты, но я смываю его освежающими струйками прохладного душа. Хотелось отмыться, содрать мочалкой не только его запах и прикосновения, но и кожу, которая, подобно губке, как будто впитала в себя все мерзости, унижения и издевательства прошлого вечера. Но не сработает. Как обычно. Вся моя жизнь похожа на злосчастный день сурка, из которого никак не выбраться.
После душа я заметно ожила, даже запах давно остывшего завтрака показался приятным. Подумала, если начну бунтовать и сопротивляться, то он все равно придёт и насильно заставит есть. А мне хочется оттянуть момент нашей новой встречи как можно дольше. Обычно после таких ночей он не приходит ко мне несколько дней, даёт время залечить раны. Опять же, не из большой любви или заботы обо мне, а просто ему нужна здоровая супруга, которую он должен время от времени показывать в обществе, иначе есть маленький шанс испортить свою репутацию, а в преддверии избирательной гонки это ему ни к чему.
Ближе к вечеру пришёл уже знакомый доктор. Осмотрел всю меня с непробиваемым видом, будто ничего особенного не произошло, а я по своей неуклюжести где-то так неудачно упала. Даже вопросы лишние не задавал, только где болит, где саднит, как общее самочувствие? Интересно, он действительно ничего не понимает или просто так искусно делает вид? Наверное, за большие деньги можно и на совесть, и на сострадание наплевать, но как с этим жить свою оставшуюся жизнь? Надеюсь, когда-нибудь у него спрошу. Если выживу.
Все последующие несколько дней прошли в одном и том же режиме. Я много спала, обильно пила и ела, не забывала про процедуры и лекарства, предписанные доктором. Иногда смотрела фильмы на телевизоре, общалась с коллегами, точнее в основном с Кристиной, которая охотно делилась подробностями своей личной жизни. Ничего из перечисленного не помогало вернуть вкус к жизни, но мне приходилось выполнять приказы своего мучителя. Даже если упаду в жёсткую апатию, он за волосы вытащит меня оттуда. Поэтому я давно смирилась со своей жизнью в неволе, привыкла просто следовать указаниям и не задавать лишних вопросов, а самое главное — стараться не провоцировать его.
Кристина звонила часто и как-то проговорилась, что записалась в тот фитнес-центр для ежедневных, вечерних тренировок. Покорившего её сердце красавчика она там больше ни разу не встретила и это очень сильно её огорчало, потому что моя наивная подруга со всей своей безумной фантазией уже распланировала развитие их долгосрочных отношений. Я давно перестала удивляться её влюбчивости, но наученная горьким опытом всегда предупреждала не быть слишком наивной и доверчивой, это очень опасно. Она, конечно, как обычно отшучивалась.
К концу недели я практически дочитала роман «Грозовой перевал» и долго размышляла над странной любовью Хитклиффа и Кэтрин. Для чего вообще нужна эта любовь? Многие попросту теряют голову и сходят с ума из-за объекта своей симпатии. А если любовь ещё и не взаимна, то порой доходят до убийства или самоубийства. Разве это нормально? Хотя если примерять на себе, то, пожалуй, только смерть одного из нас, станет настоящим спасением из этого кошмара.
Когда однажды вечером в замочной скважине послышался звук лязганья металлического ключа, я снова запрыгнула в кровать и притворилась спящей. Но кого я обманываю? Если будет сильно нужно, меня поднимут даже будь я на самом дне ада.
 
Он вошёл шумно, быстро и без лишних вопросов. Дёрнул выключатель и ослепил мою тюремную клетку-комнату ярким светом квадратной, занимаемой почти половину потолка, люстры. Я продолжала лежать и не реагировала, кажется даже дышать перестала, пусть делает что хочет и проваливает.
— Поднимайся, — звучит не просьба, а приказ, — одевайся, штукатурь лицо и приводи себя в порядок, — слышу, как на край моей кровати падает что-то тяжёлое, — у тебя на сборы есть час и не больше, — шумно вздыхает, — мы поедем на благотворительный вечер, надеюсь правила поведения повторять не придётся?
Я молчу, сжавшись под одеялом ещё больше.
— Не слышу! — Рявкает и стягивает с меня одеяло. Сразу становится холодно и страшно.
— Да, — вжимаюсь спиной в спинку кровати, — я поняла, поняла!
Видит мой страх и наслаждается. В его глазах снова вспыхивает уже привычный недобрый огонь, но, к счастью, он больше ничего не говорит, а просто выходит, наконец-то оставляя меня одну.
Похоже время, отведённое мне на восстановление, закончилось и теперь снова придётся играть в этой мерзкой, но уже такой привычной игре.
  
Глава 5
 
Подождав пару минут в ожидании, не вернётся ли этот маньяк обратно, я все же нехотя сползаю с кровати. Вместе с тем, как муж стянул с меня одеяло на пол, туда же попадали и те предметы, которые он принёс с собой. Это оказались разного размера красивые коробочки. Поднимаю каждую по очереди и раскладываю перед собой на кровати. Стоит бросить на них хоть один взгляд и сразу становится понятно содержимое. Скидываю с каждой их крышечки. Ну точно, в самой большой коробке лежит бирюзовое платье, расшитое сверкающими в лучах искусственного света, камешками. Это бриллианты, он любит выряжать меня дорого и со вкусом, никогда не изменяет своим предпочтениям. В другой коробке, чуть меньшего размера, оказались чёрные туфли на высокой шпильке. Завтра после них точно будут сильно болеть ноги. В третьей, плоской коробочке, сверкали бриллиантами колье и серьги. Что ж, видно очень важное для него мероприятие, раз не скупился на столь щедрые покупки. Мерзкий. Морщусь, грубо захлопывая крышку с украшениями.
Но в душ все равно иду, мне же надо успеть за час собраться. Теперь весь вечер придётся терпеть его до омерзения липкий взгляд на себе, неприятные до дрожжей касания к телу, страшную улыбку предвкушения. Раньше я репетировала перед зеркалом улыбку, тренировалась натягивать её как можно более натурально. Теперь же могу делать улыбчивое лицо на автомате, словно снимаю один костюм и надеваю другой — счастливой и любимой жены. До сегодняшнего дня никто не усомнился даже, вот так хорошо я научилась играть свою роль. И Кристина, которая знала меня ещё до замужества, и та до сих пор ничего не поняла. Один папа мог понять по моим глазам, что у меня на душе, но его нет, давно уже нет рядом.
Ладно, не время сейчас придаваться грусти и скорбным воспоминаниям, не хочу осквернять память отца вечером в компании изверга мужа. Стираю со щек проступившие капли грустных слез и приступаю к макияжу с причёской.
Когда-то муженек заставил меня пройти полный курс визажа и причёсок, чтобы в любое время я могла выглядеть красиво и ухожено. При желании я вполне себе могу работать по этой профессии, но мне никто не позволит, конечно же. Ловко завершаю свой макияж блестящим хайлайтером на скулах, кончике носа и под хвостиками бровей. Получилось неплохо. Но кое-что все-таки забыла. Быстро перебираю в органайзере свою коллекцию помад и блесков, выхватываю стойкую помаду цвета индиго и наношу на предварительно обведенные карандашом, губы. Теперь осталось найти сумочку под цвет помады, и я готова.
Сумочку нахожу довольно быстро, все потому, что Таня недавно навела порядок в гардеробной. Какая трудолюбивая. Оглядываю себя беглым взглядом в зеркало. Если бы собиралась на свидание с любимым мужчиной, то была бы очень собой довольна. Платье село идеально по фигуре, узкий лиф аппетитно подчеркнул ямочку между грудей, длинные рукава хорошо скрыли желтоватые разводы от заживающих синяков, подол элегантно скользил, приоткрывая линию бёдер. Этот гад специально выбрал платье приятное своему проклятому глазу. Теперь точно все будут пялиться и меня снова ждет мучительное наказание. Чтоб его черти утащили прямиком в ад!