Блок-шот. Дерзкий форвард (СИ)

Мгновение — и ладонь уже оказалась под нею. Нащупав маленькую горошину, пальцы сжали её, причинив боль. В глазах показались слёзы, но она продолжала молчать, глядя на него, словно загнанный зверёк на голодного хищника.
Губы Дэна искривились в усмешке. Низ живота свело спазмом и внутри стало просыпаться желание. Сука всё ещё возбуждала! Во рту пересохло. Её бездействие дурманило. Недолго думая, он освободил маленькую грудь из плена и стал спускаться обратно к талии. Прессовые мышцы, плоский живот, пуговка джинсов, молния — её дыхание участилось, и голова замоталась из стороны в сторону в знак немого протеста.
— Позови его, и я закончу, — выдохнул прямо в лицо, обдав его жаром. Пах, словно нарывающая рана, пульсировал. — Или мне трахнуть тебя прямо здесь, пока он сидит в соседней комнате?
Василиса почувствовала, как его горячие пальцы медленно поползли под тонкую ткань трусиков. Секунда — и они коснулись плоти. По щекам покатились слёзы.
— Позови.
Она свела ноги, но это мало, чем помогло. Едва пальцы Дэна пришли в движение, глухой стон отчаяния зародился где-то в груди, но потух у самого горла, однако когда он собрался ввести их внутрь, Василиса не выдержала. С губ наконец сорвались рыдания, и в этот момент в кармане её джинсов зазвонил телефон. Чупрунов грязно выругался, прекратив ласки, и полез за грёбаным мобильным. Он лишь успел сбросить вызов, а потом ощутил, как его оторвали от девушки и с силой ударили об стену.
Упав на холодный пол, Вася с диким ужасом отползла к противоположной стене, трясущимися руками застёгивая ширинку на джинсах. Липкий страх заполнил сознание, а потому тело всё ещё ощущало фантомные прикосновения, которые она снова и снова пыталась стряхнуть с себя, как назойливых насекомых, не заботясь, что происходило с Чупруновым и во что это вообще могло вылиться.
  
Глава 25. «Заклятие» на ночь, или Стекло — ничего не слышу
 
Рустам вошёл в раздевалку, когда там уже никого не осталось. Разговор затянулся дольше, чем он думал. Самарин оказался достойным тренером, тем, кто хорошо знал, что такое «честь». Теперь стало ясно, почему лёгкий форвард Тедеев ещё числился в команде, а не был выгнан с позором за кордон. Причина крылась вовсе не в «Разящих», хотя сохранение именно команды Тима стояло в приоритете. Оказывается, прошлое могло не только подрезать крылья, но и давать надежду. Пускай ложную, но осознание того, что был кому-то нужен, грело душу.
Устало улыбнувшись, Рустам достал мобильный — пусто. Хотя чего хотел? Она знала, что звук телефона всегда выключен во время тренировки. Чёрт, придётся придумать, почему пришлось задержаться больше, чем на полчаса. Врать не любил, но и рассказывать о том, что было вилами на воде писано, пока не хотелось. А вдруг не выгорит?
Поменяв грязную футболку на чистую, Рустам убрал вещи в рюкзак и собрался уходить. Уже находясь в дверях, он отыскал номер Васи и стал ждать ответа. Она наверняка нервничала. Когда знакомый рингтон зазвучал совсем близко, на усталом лице отразилось удивление, а когда мозг соотнёс место со звуком, усталости словно не бывало. Он уронил рюкзак на пол и двинулся к душевным, всё ещё до конца не понимая, что Василиса там забыла. Когда открыл дверь, понадобилось несколько мгновений, чтобы сложить «1+1». Заплаканная девушка, Дэн, его рука на её шее, расстёгнутые джинсы — Рустам ломанулся вперёд, напрочь забыв о травме. В глазах полыхал огонь, внутри — пламя: горячее, как в Пекле.
Эффект неожиданности позволил без какого-либо сопротивления со всей силы ударить Чупрунова об стену. Кровавого следа на белом кафеле не осталось — досадно! Перед тем как ещё раз приложить его об стену, почувствовал сильную боль в боку. Успел, сука! Рустам развернул его к себе и нанёс сокрушительный удар в челюсть. Руку свело спазмом — плевать! Уничтожить, гниду! Растоптать, как таракана!
Он опустился на колено, желая нанести ещё несколько ударов уже находящемуся без сознания Дэну, но усиливающаяся боль в боку вернула в реальность, остудив помутившееся сознание. Рустам оставил неподвижное тело ублюдка, а сам, часто и прерывисто дыша, упал на колени, прикрывая повреждённое ребро, как будто кто-то мог его ударить.
 
Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
— Никогда… — прошептал, задыхаясь, Тедеев. Секунда — его глаза встретились с затравленным взглядом Василисы: — Никогда не отключай звук на телефоне, ладно?
Словно по щелчку, она бросилась к нему, упав на колени рядом:
— Рустам… Рустам, тебе больно?
Бледное лицо, дыхание и неподвижная правая кисть, сотрясаемая лёгким тремором, давали исчерпывающий ответ на прозвучавший вопрос.
— Пускай он орёт и утром, и днём, и вечером, — продолжал бормотать Тедеев. — И даже ночью на всю громкость пусть орёт, только чтобы его было слышно.
— Рустам…
Он наконец поднял на неё глаза — подобия улыбки как не бывало:
— Ты в порядке, да? Я же вовремя успел?
— Рус…
— Да?
— Да, — выдохнула Василиса, быстро закивав.
Рустам прижал её к себе здоровой рукой, поцеловав в макушку. Правая кисть по-прежнему дрожала. Указательный и средний пальцы не слушались. Оказавшись в объятиях, Вася ощутила тяжесть его тела, получившего опору.
— Тебе больно?
— Нет… Да, — прерывисто дыша, отозвался он. — Чёртова рука не проходит. И ребро… Эта мразь успела ударить.
— Тебе нужно встать. Нужно встать, Рустам, чтобы корпус был ровным. Ты даёшь большую нагрузку на ребра. — Василиса хотела высвободиться, но он не отпускал. — Давай встанем, Рустам. Пожалуйста.
Кое-как всё же поставив его на ноги, Вася увидела мокрый след на бледной щеке, который он не успел вытереть рукою. Ему было больно! Она позволила опереться на своё плечо, и медленно они вернулись в раздевалку. Едва только сел, облокотившись спиной об холодную стену, дышать стало легче. Прошло пять или десять минут, Рустам не знал точно, боль потихоньку утихала, и вдруг дверях показался тренер:
— Тедеев? Гущина? Вы всё ещё здесь? Я только хотел закрыть раздевалку.
— Чупрунов, — открыв глаза, Рустам посмотрел на Евгения Ивановича. — Чупрунов там.
Немое «Зачем?» читалось во взгляде Василисы. Самарин двинулся к душевым. На полу увидел неподвижного капитана «Отважных», и пальцы крепко сжали ручку двери:
— Какого?.. Чья работа?
— Моя.
— Твою мать, Рустам! — не сдержался мужчина. — Я закрыл глаза один раз, но это уже ни в какие ворота. — Он захлопнул дверь и обхватил голову руками.
— Этот урод напал на мою девушку, — ощетинился парень. — Я должен был смотреть?
— Какого чёрта твоя девушка вообще забыла в мужской раздевалке?!
Сердитые глаза уставились на Гущину.
— Я ждала его на улице, но Рус задерживался, Евгений Иванович. Я подумала… Я решила, с ним что-то случилось.
— Даже если бы случилось что-то, ты бы полезла в драку?
Василиса растерянно пожала плечами — более чем исчерпывающий ответ.
— Вашу мать!..
Самарин смотрел на сидевшего неподвижно парня, а сам судорожно соображал, что мог предпринять в этой ситуации.
— Ладно, поднимай свой зад со скамейки. — Он снова подошёл к двери и заглянул в душевую. — Гущина, забирай давай своего телохранителя отсюда, чтобы глаза мои вас не видели. Вас здесь не было, ясно?
— Да, Евгений Иванович, — благодарно закивала Вася. — Мы…
— Поднимайся, Тедеев! Чтобы до понедельника дома сидел, ты понял? Понял?
— Да.
— Кулаки! — Самарин остановил его у входа. — Покажи свои кулаки!
Рустам поднял правую руку, и тот увидел, что костяшки, на которых могли бы остаться синяки, закрыты гловелеттами.
— В первый раз готов сказать «спасибо» за то, что пропустил мои нотации мимо ушей. Когда выйдешь на учёбу, снимешь их.
— Я не могу.
— Отправлять в нокаут игрока из команды соперников ты можешь, а снять чёртову перчатку нет? — рыкнул тренер. — Гущина, проследишь за этим! А теперь стройным маршем пошли домой, пока Чупрунов не пришёл в себя. Быстро!