Корабль в вечность (ЛП)
— Куда Воительница их везет? — спросил меня Дудочник.
— На побережье, — ответила я.
Каждую ночь во время, отведенное мне на сон, я не видела ничего, кроме огня и воды. Они словно слились воедино: я тонула в пламени и горела в волнах.
На четвертый день я очнулась до рассвета осоловелой и уставшей, подремав не больше часа.
— Поторопись, — бросила Зои, прыгая в седло. — Они уже выехали.
Отслеживать противников этим утром стало намного проще — они зажгли факелы, и теперь перед нами маячили пляшущие пятна света.
— Зачем им факелы? — недоуменно просила я.
— Может, не видят смысла скрываться, — пожал плечами Саймон. — Они знают, что мы у них на хвосте и оторваться им не удалось.
Я кивнула, но все равно не могла отвести глаз от огней.
— Они и вчера об этом знали. А вчера из-за грозы было темнее. Что же изменилось сегодня?
— Поторопитесь! — окликнула нас Зои.
Я покачала головой.
— Смотри на землю, — попросила я Дудочника, и мы все последовали за Зои.
Эскадрон Воительницы выбрал для ночевки поляну в окружении низких кустарников. После лошадей осталась вытоптанная площадка. Примятая спящими людьми трава еще не поднялась. Я задалась вопросом, где спала Палома, а где — Зак.
За пределами поляны мы обнаружили в пыли множество отпечатков копыт, уходящих на запад. Сосчитать их не удалось — пыль смазала контуры, но казалось очевидным, что враги ускакали в ту сторону. Вот только меня не отпускали мысли о факелах, впервые зажженных ясной ночью. Солдаты Синедриона как будто нарочно манили нас за собой.
Зои привстала в стременах и нетерпеливо посмотрела на меня.
— Поехали, — позвала она.
— Погоди, — попросила я.
Она отвернулась и поскакала на запад.
Но Дудочник подъехал ко мне.
— Что ты ищешь? — спросил он.
— Этим утром они специально подстраивали, чтобы мы поехали на запад, — сказала я.
— Зачем?
Я указала на следы в пыли, по которым решила идти Зои.
— В ту сторону поскакал не весь отряд.
Дудочник оценивающе посмотрел на меня.
— И куда же направилась вторая половина?
Я оглядела поляну. На ее северной стороне рос естественный барьер из терновника с шипами длиной с мое предплечье.
— Брось ее, если она хочет остаться! — крикнула Зои Дудочнику.
Но он соскочил с лошади.
И первым нашел следы.
Солдаты шли аккуратно, избегая голой земли, где остались бы отпечатки копыт. Но в высокой траве встречались места, где лошади походя щипали верхушки. За последние шесть месяцев я много раз дергала повод, раздосадованная тем, что лошадь на ходу подкрепляется, а теперь радовалась этой несносной привычке.
В узком проходе между терновыми кустами обнаружилась половинка отпечатка подкованного копыта. Не особо убедительно: всего лишь полукруглая отметина в грязи да оборванная трава. Но я была уверена, что мы напали на правильный след.
Зои остановилась в нескольких сотнях метров. Ее лошадь гарцевала на месте, заразившись нетерпением всадницы. Зои смотрела на нас, а Саймон, Криспин и остальные солдаты ждали рядом с ней.
— Командир? — окликнул Дудочника Криспин.
— Возвращайтесь сюда, — ответил Дудочник. — Часть их отряда поехала вот в эту сторону, на север. И они пытались скрыть это от нас.
* ΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩ *
Мы разделились. Десять солдат Инспектора поскакали по явному следу на запад, а четверо присоединились к нашей пятерке и отправились на север. В конце концов, не стоило сбрасывать со счетов вариант, что втайне отколовшаяся группа и была приманкой, искусным блефом. Но я закрыла глаза и открылась боли Паломы. Мысленно коснувшись ее, я тут же об этом пожалела — на меня нахлынула такая волна мучений, что зубы заскрежетали, а дыхание участилось.
— Они повезли Палому в ту сторону, — заявила я, указывая сквозь шипы терновника на север.
— Уверена? — спросила Зои, не сводя с меня глаз.
— Я ее чувствую, — кивнула я.
— А Зака? — поинтересовался Дудочник, но Зои уже развернула лошадь и устремилась в указанном мной направлении, свешиваясь с седла набок, чтобы лучше видеть следы.
— Что насчет Зака? — повторил Дудочник.
— Его я не чувствую, — сказала я. — Но мне плевать. Нужно следовать за Паломой.
Эти слова звенели в голове, пока мы ехали за Зои. «Его я не чувствую». Зака не пытали — мое тело являлось живым тому доказательством. Раньше я никогда столь внимательно не прислушивалась к своим внутренним ощущениям. Каждая секунда без боли приносила одновременно облегчение и ужас. Я была частью плана Зака, но до сих пор не знала, в чем этот план заключается.
Зак велел мне покончить с собой, если его начнут пытать. Я рассеянно коснулась шеи, на которой висела капсула Паломы. Порванный шнурок я на всякий случай завязала на два узла. Салли предупреждала, что это не легкая смерть, но лучше такая, чем пытки. Если для Воительницы действительно важны какие-то сведения, известные только Заку, то ни в коем случае нельзя допустить, чтобы она их получила. Но Заку я доверяла ничуть не больше, чем Воительнице. Его сведения уже не в тех руках. И единственный способ его остановить — покончить с собой.
Но сперва я должна разыскать Палому. Без меня Дудочник и Зои вряд ли ее найдут. Снова я цеплялась за ниточку надежды. Я позволила себе думать, что смогу найти Палому. Что когда придет помощь, она будет еще жива. Что мне откроется способ остановить Зака, пока не стало слишком поздно.
* ΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩΑΩ *
Теперь мы ехали осторожнее, чтобы люди Воительницы, отделившиеся от основного отряда, не заметили, что их преследуют. Малочисленный отряд оставлял меньше следов. И мне было сложнее отыскивать Палому — в последние несколько часов ее боль притупилась, казалась приглушенной.
Через полдня, когда мы нашли следы в грязи близ ручья, Дудочник посмотрел на север.
— Они едут в Сюльпис — это ближайший гарнизон, который подчиняется Воительнице. В паре дней пути отсюда.
— А Воительница с ними? — спросила я, стоя по щиколотку в воде, пока лошадь пила, а Дудочник изучал следы.
Дудочник покачал головой.
— Она никуда не поедет без многочисленной охраны. Готов поспорить, что она осталась с большим отрядом.
— Почему они разделились? — спросил Криспин.
Заколебавшись, я покосилась на Зои, которая отдыхала на берегу ручья.
Зои перехватила мой взгляд и вздохнула.
— Не надо меня щадить. Вряд ли ты скажешь что-то более страшное, чем я себе уже навоображала.
Я кивнула.
— Палома ранена. Наверное, она их задерживала. И они уже получили от нее все, чего хотели.
— Значит, поехали, — постановила Зои, вставая. — Нужно успеть ее отбить, пока они не добрались до гарнизона.
Мы держались на расстоянии от всадников Синедриона и не зажигали ни факелов, чтобы светить себе в темноте, ни костров, когда останавливались перекусить или дать лошадям отдохнуть.
На рассвете следующего дня мы обнаружили круг пепла на месте стоянки людей Воительницы в сосновом бору.
— Они думают, что мы последовали за основным отрядом, — сказал Дудочник. — Если бы считали, что их преследуют, ни за что не разожгли бы костер.
Он подошел к большому дереву неподалеку от пепелища и встал на колени, чтобы рассмотреть его повнимательнее. Ближе к корням, примерно в ладони от земли, вокруг ствола была содрана кора, на мху валялись ее кусочки.
— Они держат Палому в кандалах, — догадался Дудочник.
Муравьи привлекли мое внимание к темным каплям крови.
Я быстро встала.
— Поехали.
Но Зои было не так-то просто надуть. Она опустилась на колени рядом с нами и принялась разглядывать следы.
Про кровь она ничего не сказала, хотя я заметила, как ее взгляд задержался на каплях. Наклонившись к стволу, она мрачно улыбнулась.
— Палома продолжает бороться, — сказала Зои, указывая на полосу содранной кандалами коры. — Все еще пытается освободиться.