Играя свою собственную роль (ЛП)

Я зевнула и растянулась на постели, с удовольствием разминая слегка затекшие мышцы. Если повезет, у меня будет множество возможностей, чтобы вернуть мышцы в должную форму. Я закинула руку за голову, улыбаясь своим мыслям. Шум воды затих, но пение продолжалось. Робин вышла из ванной в коротеньком черном халатике – проклятье, эта женщина удивительно выглядела в черном – вытирая волосы полотенцем.
– Act your age mama, not your shoe size maybe we could do the twirl…
Она резко остановилась, заметив меня.
– Доброе утро, – я улыбнулась. – Не могу припомнить, когда мне в последний раз пели серенады в постели.
– Э-э… Привет. – Робин смотрела куда угодно, только не на меня, очевидно, чувствуя себя неловко и не находя подходящих слов. Я не без труда подавила волну паники. Она не могла уже закончить со мной, ведь так?
Не в том случае, если я могу хоть как-то этого избежать.
Я скинула одеяло и села на край кровати, не отрывая взгляда от ее глаз.
– Иди ко мне.
Думаю, мы обе были удивлены властности моего тона. Она моргнула и опустила полотенце на плечо, продолжая смотреть на меня.
– Пожалуйста, – добавила я, протягивая ей руку.
Она колебалась, очевидно борясь с собой, перед тем, как повесить полотенце на спинку стула и медленно подойти к кровати. Робин остановилась в полуметре от меня, но я притянула ее ближе, так что теперь она стояла между моими ногами.
Секунду я вглядывалась в ее лицо, ища намек на то, что мы разделили этой ночью. «Давай, милая; не поступай так со мной…»
Аккуратно, не торопясь, я развязала пояс и распахнула полы ее халата, упиваясь представшим передо мной видом. Она просто стояла, пока я медленно провела руками по ее бедрам и по животу, но когда я коснулась волос внизу живота и мягко поцеловала ее живот, то почувствовала, как дрожь пробежала по ее телу, и услышала вздох, сорвавшийся с губ.
Я обняла ее за талию и прижалась щекой к ее животу.
– Пожалуйста, Робин, – прошептала я, – не отталкивай меня. Я не думаю, что смогу это вынести.
Еще один дрожащий вздох, и я почувствовала нежную руку, поглаживающую мои волосы.
– О, Кэйд… Ты адски пугаешь меня, и ты это знаешь, не так ли?
– Ты тоже пугаешь меня, – пробормотала я в ответ, и ее рука на секунду замерла, прежде чем продолжить движение.
После нескольких минут я, наконец, подняла взгляд на нее, и обнаружила, что Робин смотрит на меня с нежностью, которая успокоила мои опасения. Она взяла мое лицо в ладони и наклонилась, чтобы поцеловать меня.
– Прости, Кэйд. Я не привыкла к тому, чтобы кто-то оставался на ночь… это просто немного выбило меня из колеи. Давай начнем сначала, ладно?
Робин снова поцеловала меня. Этот поцелуй был намного более увлеченным и, когда она отстранись, она лежала на мне, ее одежда валялась на полу, ее груди были теплыми и податливыми в моих руках.
Она вздохнула и слегка приподнялась надо мной.
– Доброе утро. – Она нежно поцеловала меня. – Я восхитительно провела время вчера вечером, спасибо.
– Я… – Я не знала, как сказать ей, что вчерашний вечер значил для меня. И я была уверена, что мы не готовы к объяснениям в любви, безотносительно моих ночных открытий. Так что, я сердечно согласилась: – Я тоже. – Этим словам сопутствовала довольная улыбка.
Я подняла голову и куснула ее за подбородок, поглаживая большими пальцами напряженные соски, и чувствуя как напрягаются мои мышцы в ответ на ее резкий вдох.
– Боже… – Ее подбородок исчез из пределов моей досягаемости, она прижалась лбом к моему лбу. – Проклятье… Как не жаль это говорить, но мы должны остановиться. У меня рейс в 10:20, автомобиль подъедет через час, а мне еще нужно кое-что сделать…
С тихим стоном я опустила голову на подушку.
– Гадство. – Медленно, огромным усилием воли, я убрала руки с ее грудей и положила на кровать ладонями вниз. – Несправедливо. Это так несправедливо.
– Согласна, – произнесла Робин с очевидным сожалением, чмокнув меня в нос перед тем, как отодвинуться от меня и слезть с кровати. – Мне жаль, детка.
Я драматично вздохнула, но внутренне улыбалась. Я могла бы привыкнуть к этому голосу, называющему меня 'детка' по утрам. Или в любое другое время, которое ей понравится. Я повернулась на бок, с разочарованием наблюдая, как Робин снова одевается, скрывая от моего взгляда свое великолепное тело.
 
– Я полагаю, мы сможем продолжить это позже, мисс Вард?
Она бросила взгляд на мое обнаженное тело, и улыбку, которая появилась на ее губах, можно было описать только как злую. Очаровательно злую.
– Будь уверенна.
Ее взгляд заставлял мое тело гореть. Я застонала и закрыла голову подушкой, слыша как она, смеясь, выходит из комнаты.
– Все, что я могу сделать для тебя сейчас, – прокричала она, спускаясь вниз по лестнице, – это приготовить кофе… спускайся, как только будешь готова, найди там себе что-нибудь.
Я лежала неподвижно еще минуту, пытаясь взять эти чувства… эти УДИВИТЕЛЬНЫЕ чувства… которые Робин вызывала во мне, под контроль.
За ней приедет автомобиль. Она уезжает. На два месяца.
Я расстроено обняла подушку.
Я не увижу ее два долбаных месяца. Не смогу почувствовать то, что чувствовала этой ночью два гребаных месяца. Не смогу коснуться ее, обнять ее, испробовать ее… "Иисус, она еще даже не уехала, а я уже скучаю. Это плохо, Кэйд".
Приглушенный телефонный звонок прервал угнетающие мысли. Я отбросила подушку в сторону и скатилась с кровати, внезапно осознав, что теряю впустую то оставшееся время, которое могу провести с ней. Быстро собрав свою скомканную одежду, я вытащила из шкафа Робин футболку UCLA и черные шорты, на секунду задержавшись, чтобы вдохнуть знакомый аромат, перед тем как одеть их.
Я начала спускаться вниз, счастливо насвистывая, и чуть не столкнулась с Робин, которая почти бежала вверх по лестнице. Тревога была написана на ее лице. Заметав меня, она резко остановилась, и коротко улыбнулась, разглядывая мой новый наряд.
– Проклятье. Ты хорошо выглядишь в моей одежде. – Она моргнула, и тут же отгородилась от меня. – Но ты должна уехать. Сейчас.
Тонкое замечание о том, что она даже лучше выглядит вовсе без одежды, умерло на моих губах. Я посмотрела на нее.
– Прошу прощения?
Робин пролетела мимо меня в спальню, чтобы вернуться через минуту, и сунуть мне в руки груду одежды – моей одежды.
– Моя сестра только что звонила. Она будет здесь в любую минуту, ты не можешь оставаться здесь.
Я автоматически взяла одежду и позволила ей стащить меня вниз по лестнице, изумленная поворотом событий. Мы были в холле, и Робин бормотала что-то насчет того, что ее сестра выбрала неудачное время, когда я, наконец, вышла из паралича.
Я остановилась и стряхнула ее руку, которой она, отнюдь не нежно, тащила меня к двери.
– Почему?
Робин нахмурилась, нервно глядя на дверь.
– Почему что?
– Почему я должна уходить, если твоя сестра придет сюда. Ты – взрослая женщина, Робин. Это твой дом. Ты можешь приглашать сюда кого заблагорассудится, независимо от того, придет ли твоя сестра или нет.
Ее глаза сузились, лицо стало ледяной маской – буквально за секунду моя возлюбленная превратилась в незнакомку. Она отстранилась и скрестила руки на груди.
– Осторожней, Кэйд. Я не терплю давления. Ночь, проведенная в моей постели, не дает тебе права указывать мне, как обращаться со своей семьей. Я не стану выгонять свою сестру только потому, что ты хороша в постели.
Я моргнула, мой удивленный вздох был явственно слышен.
"Ой".
Удивительно, сколько боли могут причинить несколько небрежно брошенных слов. Часть меня знала – она не это имела в виду. Робин нервничала и была испугана, и пожалеет об этих словах, как только обдумает их. Вообще-то я могла сказать, что она уже сожалеет о сказанном – она закрыла глаза и сжала пальцами переносицу, тихо ругнувшись.
– Черт, Кэйд, прости…
Но от ее сожалений произнесенные слова на стали менее ранящими, и это нисколько не уменьшило моего гнева.