Нет грешным покоя (СИ)

Вот оно. Одну картину замазали другой. Подделкой. Но мозг не уничтожал воспоминания. Стоит только заметить это, и краска иллюзий начнет отваливаться.
Брошенный ребенок вырос и стал искать истину. А когда нашел, оказался не готов принять грязную правду. Скорее всего, он и убил своего отца вместе с его маггловским семейством, подставив при этом Морфина Гонта. Позже он повторил этот трюк, но уже с Хепзибой Смит в роли жертвы и домовым эльфом в роли убийцы. Браво!
Рейвен отпустил Морфина, что до этого вертелся как уж, пытаясь вырваться из цепкой хватки. Узник тут же отскочил, яростно шипя, но Рейвену было плевать. Кинув кольцо Гонту, он отвернулся от камеры. В этот момент за спиной его раздался дикий, нечеловеческий крик. Рейвен быстро развернулся, не понимая, что еще удумал узник.
Морфин катался по полу, воя от боли и держась за почерневшую иссохшую руку, на которой красовалось проклятое кольцо. Чернота стремительно расползалась, она полностью захватила руку, и вскоре показалась из-за ворота арестантской робы. Когда она достигла подбородка, Гонт с трудом поднялся, цепляясь за прутья решетки, и уставился на застывшего посетителя. В глазах Морфина не осталось безумия, лишь страх и какая-то безмолвная мольба.
— Что ты хочешь сказать?
Тоска. Желание быть с семьей. С предками. Не хочет быть похороненным здесь. 
— Ты хочешь, чтобы я отнес твое тело на кладбище Литтл-Хэнглтон?
Гнев. Презрение. Погост для свиней. Гонты не грязь. 
В голове возникла кристально четкая картинка, а не смутные образы, как раньше.
Лачуга Гонтов. За ней поросшая лесом лощина. Обитель пикси и дриад. Истинная магия. Там, во тьме, стоит усыпальница. Здесь был похоронен первый из Гонтов. Здесь должен быть упокоен и последний из них. 
Видение исчезло, взгляд Морфина затуманился и остекленел.
Рейвен разжал пальцы узника, и тот медленно сполз на грязный каменистый пол. В следующий миг там уже лежал небольшой каменный идол, и он убрал трансфигурированную фигурку в карман.
В соседнем коридоре завыли заключенные, предупреждая о приближении дементоров.
Рейвен резко встал. Более он не мог здесь задерживаться.
  
Глава 28
 
Пробудившийся. Тот, чья душа преодолела пространство и время, чтобы переродиться в ином мире.
Еще несколько лет назад Северус разработал поисковый артефакт в виде глобуса, чтобы найти подобных личностей, но не спешил выполнять план. Кто будет всерьез воспринимать школьника? Поэтому личность Рейвена Найттанда являлась выходом из сложившейся ситуации. Было ли это маской Снейпа? Скорее наоборот, это было проявлением его настоящей сущности.
Несмотря на дивность этого мира, Рейвен стремился вернуться в Ярнам. Ему хотелось спасти проклятый город, а для этого ему нужны были союзники, что будут лично заинтересованы в этом. Союз с местными магами был неплох, ведь те, в случае успеха, могли бы поселиться в мире, где ненавистный Статут о Секретности не имел бы значения. Но Охотнику также нужны были люди, у которых была тесная связь с той стороной.
Правда, шанс найти союзников был ничтожно мал. И дело заключалось не только в том, что на его пути могли встретиться охотники из враждебных ковенантов. Он мог встретить людей совершенно из иных мест, вроде Лорана, чья трагическая гибель уж слишком походила на то, что постепенно происходило с Ярнамом, и даже иных времен, если говорить о древней цивилизации Птумеру. И это только если брать в расчет мир крови и Луны. Мир Огня был в сотни раз больше и древнее. Винхейм, Изалит, Картус, Курляндия, Милвуд — все королевства и не счесть.
Кто-то мог бояться Узурпатора, кто-то уже прикипел к новому дому — Рейвен смог бы понять их выбор и не стал бы тащить за собой силком. Но если кому-то в голову придет мысль встать у него на пути — он не будет колебаться ни секунды.
Рейвен шел, ведомый Посланниками, по холодным коридорам Азкабана. Пока он незаметно наблюдал за дементорами, ему вспоминались многочисленные рассказы о подземельях Иритилла и об их жутких стражах, что прятали лица за масками и могли одним только взглядом иссушить несчастного, лишив его всякого здоровья. Ступая бесшумно, словно кот, за группой дементоров, он долго размышлял, как уничтожить бестию. Вскоре потусторонние твари разлетелись в разных направлениях, Рейвен последовал за одной из них.
 
Когда они отошли достаточно далеко, Найттанд хищно улыбнулся и вытянул руку в сторону дементора. Огненный шар врезался в дементора. В воздухе запахло палеными тряпками. Тварь закрутилась на месте, стараясь сбить пламя, но тщетно. Рейвен прибавил к этому дополнительную струю огня. Он знал, что дементоры не издают звуков, но вдруг они могут общаться мысленно, и к нему уже со всех сторон летит стража тюрьмы?
Через минуту на полу остался лишь обгорелый труп в истлевшем балахоне. Над телом на мгновение вспыхнула золотая дымка и тут же рассеялась, а Рейвен почувствовал небывалое удовлетворение. Однако удовольствие длилось недолго. Несмотря на то, что в узком коридоре недавно бушевало пламя, стало резко холодно. По стенам пополз иней. Резко стало тяжело дышать.
Слух Рейвена достиг неприятный скрип когтей по камню. Он взглянул на почившего дементора и не поверил своим глазам, видя как тот предпринимает попытки подняться с земли. И чем больше разрасталась удушающе ледяная область, тем лучше у него это получалось.
Найттанда захлестнуло отчаяние. Как такое возможно? Неужели, лишившись всего, даже жизни, тварь все равно была способна вытягивать энергию из окружающего пространства.
— Так, значит? — хрипло спросил Рейвен, и тут же дементор повернул голову в сторону голоса. — Пожиратель душ. Жрешь только светлые эмоции, счастье и радость, теплые воспоминания, оставляя все остальное, словно объедки? Так испробуй же истинный вкус человечности! — пламя в его руке мгновенно окрасилось в черно-белый оттенок, будто выжигая окружающий цветовой спектр.
После того, как верховный повелитель Вольнир поддался влиянию Бездны, хранители могил открыли эту пиромантию. Черное пламя Бездны не давало тени. Говорили, это непроницаемый огонь человечности. 
Страх, враждебность, раздражение, презрение, вина, стыд, отчаяние, гнев — пусть дементор захлебнется этой отравой.
Балахон повторно упал на пол, но души в этот раз не выпали. Рейвен недовольно цокнул языком и, перешагнув остатки врага, двинулся дальше по коридору.
Посланники вели его по коридорам, пока вдруг не припали к решетке одной из камер и стали требовательно трясти ее, что выглядело довольно комично, учитывая их размеры. Найттанд остановился напротив, снимая с себя невидимость.
— Тебе не осточертела эта клетка?
Заключенный вздрогнул и уставился на нежданного визитера.
— Если разум еще при тебе, у меня есть для тебя выгодное предложение…
* * *
Из Азкабана он забрал двоих: мужчину в годах, родом из Карима и девушку-ровесницу из Хейда. Был еще один, но его разум был настолько поражен из-за дементоров, что Рейвен счел милосердным убить его, тем самым окончив его страдания.
Переместившись через рунную плиту в Хогвартс, Рейвен оставил пробудившихся на попечении Пандоры и собрался в Лютный по делам. Одли лишь покачала головой, но оставить бывших заключенных не смогла — святое лечение, что использовал Снейп, не могло убрать все последствия жуткого заточения.
Гарбхан был рад возвращению целого и невредимого Найттанда, но, рассмотрев его внимательнее, отметил, что вылазка в Азкабан не прошла бесследно.
— Ну и вид у тебя, Рейвен. Не хотелось бы встретить тебя в темном переулке.
— С каких пор тебя пугает серый цвет кожи и синяки под глазами? — вздохнул тот.
В зеркало он, конечно, не смотрелся, но чувствовал себя порядком вымотавшимся.
— Если ли б только это, — Мамон взмахнул палочкой, и перед глазами Рейвена зависло небольшое зеркало.
Он скептически уставился на свое отражение и едва заметно вздрогнул.