Первая белая книга "На пути в неизвестность" (СИ)
Это вероломное нападение, заставило его поспешить, ускорить процесс, поверить в то что пришло время попробовать испить крови куда больше, для того чтобы доказать самому себе, да и всем окружающим, что церковь которой он служил всю свою жизнь это не пустой звук. Что ни одни лишь молитвы и слепая вера объединяют людей, приходящих в стены его храма. Нет теперь их объединяет настоящее чудо, чудо — создателем которого стал он сам.
— Ваше святейшество, вы меня слышите? — слова, сказанные прямо на ухо епископа, прокатились громом в его сознании, вырвав его из размышлений о прошлом, вернув в реальность. Он открыл свои глаза увидев перед собой своего помощника, глядящего на него с улыбкой.
— Вы живы, какое счастье, вы живы! Я верил в вас, в ваши силы, силы нашей церкви и бога. Слава богу вы живы, епископ Ульрик.
— Где герцог? — это единственное что в данный момент очень сильно беспокоило чудом оставшегося в живых, епископа.
— Он не появлялся. Но его рыцари с легкостью отбили последнюю атаку на восточные ворота. Если бы не они…
— Ты меня слышал? — недовольно прохрипел епископ, чувствуя, как боль, волна за волной прокатывается по его телу.
— Его никто не видел, ваше святейшество. — скрестив руки на груди с опаской ответил помощник.
— Тебе нужно будет написать письмо и отправить гонца в столицу за подмогой, и еще одно… епископ начал кашлять задыхаясь, но после продолжил, чувствуя, что спазмы прекратились:
— Отправь письмо к месту последней стоянки наших войск, они должны тоже узнать о нападении.
— Извините, я взял на себя смелость, пока вы спали и отправил гонцов туда заранее, ваше святейшество.
— Каков, наглец… — кашель снова захватил горло епископа и не давал ему договорить.
— Ты все правильно сделал. А сколько я спал?
— Со вчерашнего утра. Сейчас уже ночь. И о чудо, вы живы! Мы все верили и молились за вас. Многие люди не покидали стен храма все это время, боясь оставить вас, ваше святейшество. То, что вы сделали для города, для храма?! Вы доказали своим поступком, что сам господь ниспослал вас к нам во спасение наших душ.
— Хватит. Оставьте эти речи для прихожан. Я сделал точно должен был сделать. Я нарушил много заповедей, пусть и во благо нашей церкви и города. — епископ закрыл глаза скорчившись от боли в груди.
— Тише, лучше молчите, эти ожоги, они будто внутри вас…
— Как смеешь ты наглец, мне приказывать… — епископ снова разразился кашлем пытаясь приложить к своему рту руку, но так и не смог. Он удивленно попытался пошевелить хоть какой ни будь из своих конечностей, но это ему так и не удалось.
— Что это, что со мной, почему я не могу пошевелиться?
— Вы парализованы, ваше святейшество… — помощник опустил свои глаза и замолчал, не зная, что ему говорить дальше.
— Я что не смогу ходить?
— Я не знаю?
— Я, я, я? — глаза епископа заметались по высокому потолку в поисках ответов, но он так и не смог их найти.
— А мое поручение? — епископ попробовал отогнать самые ужасные мысли прочь от себя, почему-то вспомнив того молодого человека, что стоял возле него совсем не давно в броне охраны порта.
— Которое? — монах наклонился к самому лицу епископа и перешел на шёпот, чтобы их никто не услышал.
— Что ты выяснил, про тот сок, которым были пропитаны бинты единственного беглеца из моей темницы? — епископ гнал прочь мысли о своем параличе переключившись на текущие задачи, которые требовали своего скорейшего решения.
— У меня не было времени для того чтобы выполнить ваше поручение, но проблема решилась сама собой.
— Это как же?
— Крем которым вы намазаны, сделан из сока того же дерева что были пропитаны те бинты и…
— Давай говори быстрее, не тяни? — злобно сквозь зубы прорычал епископ.
— Один из бывших учеников мастера Серо принес мазь, которая снимет боль и поможет вашим ранам перестать кровоточить.
— Кто это?
— Серо учитель фехтования в центре города…
— Да нет же! Тот ученик что принес мазь. Он, наверное, знает о бинтах… — спазмы в горле снова не дали договорить, и епископ разразился кашлем чувствуя, как боль захватила его тело в свои тиски.
— Я не знаю его имени.
— Так узнай, а лучше приведи ко мне. Живо. Чего встал, ищи давай! — вместо ответа помощник поклонился и убежал прочь, растворившись в толпе собравшихся прихожан, читавших молитву.
Епископ отвернулся от собравшихся и уставился на сияющий символ веры над своей головой. Теперь его мучал вопрос, жива ли Маркиза. А если и жива, то что она задумала, да и куда запропастился герцог? Неужели ему абсолютно нет дела до того что твориться в его городе. А еще проклятый Сольвани, это его люди напали на караул два дня назад. Картинка в голове никак не хотела складываться, нужно было больше информации, хотя бы от мальчишки, который спас ему жизнь принеся крем, который также был маленький нитью, связывающей всю эту историю.
Глава 16 «Очень странный господин»
Непогода в Гротеске.
Еще пол дня пролетело в тренировках с Салли. Мы снова и снова устраивали спарринг на деревянных мечах, пытаясь перестать верить в то, что они и вправду деревянные. Звучало конечно глупо, но мой меч к позднему вечеру, за последний час ни разу не сломался. Я был очень рад, а Салли не отчаиваясь радовался вместе со мной. Всего за один день, вместе тренируясь, мы смогли сделать свое деревянное оружие настолько крепким, что оно хотя бы перестало ломаться через несколько ударов.
Совсем уже без сил, но с довольной улыбкой на лице, я медленно шел к нашей с Салли комнате, в надежде по дороге перехватить чего-нибудь съестного. Но у вот не задача, ужин мы уже пропустили и теперь вряд ли могли на что-либо рассчитывать.
— Я, кажется, рук не чувствую? — улыбаясь проговорил, медленно бредя в след за мной, Салли, довольно зевая и закрывая от усталости свои глаза.
— У меня тоже сил почти не осталось. Только есть хочется, — я тоже стал зевать, глядя на Салли, все время не переставая думать о учителе.
— У тебя Лад, к концу дня лучше стало получаться.
— А вот и нет, Салли, просто ты перестал стараться.
— Нет, это не правда! У тебя стало лучше получаться, чем у меня! — Салли настойчиво пытался меня убедить в обратном моим словам, но я не уступал ему.
— Да хватит заливать. У тебя с самого начала все получалось, а потом ты просто стал мне поддаваться! — я остановился, и опершись о стену, посмотрел на Салли.
— А вот и нет! — ответил мне мой товарищ и обидевшись на мои слова вошел в дверь первым, оставив меня во дворе совсем одного.
— Ну, извини! — я сказал уже в пустоту деревянной двери, из-за которой не послышалось не какого ответа.
Руки и в правду просто отваливались. Такая насыщенная тренировка с учителем, а потом с Салли до самого вечера. Если подумать, то я несколько дней провалялся, весь в мази, в ушибах и ссадинах. Мое тело и в правду быстро восстанавливалось, но как мне показалось, очень быстро и уставало, мне непременно нужен был отдых. Сон как нельзя лучше подходил для того чтобы восстановиться, вот только желудок продолжал требовать пищу.
Ноги сами привели меня к большому залу общей столовой, а уже через него к дверям кухни. Той самой кухни, из которой нас с Салли выгнали пол дня назад. В самом зале несколько учеников убирались, кто-то носил воду для приготовления пищи завтрашним утром, кто-то таскал мешки или просто выжидал время до отбоя, который вот-вот должен был начаться. Мне не хотелось ничего красть, ища чем поживиться среди многочисленных полок и поэтому я несколько раз позвал Ходвика и хозяйку Тильду. На мой зов мне никто не ответил, и я стал рыскать в потемках, ища, практически на ощупь, что-нибудь съестное. Кроме того, что я создал огромное количество шума и окончательно не заплутал в темноте, а еще к тому же упал на пол, совершено потеряв ориентацию, где же находиться выход.
