Неутолимая страсть

Первой, кто встретил Кэтрин в Хансдон-Холле, была пухленькая блондинка Бет Спенсер — сестра ее отца, вышедшая в свое время замуж за Джорджа Кери.
— Привет, тетя Бет.
— Кэтрин, не называй меня тетей. Мне из-за этого кажется, что я старая рухлядь!
На щеках Кэтрин обозначились ямочки.
— Извини, Бет. Это мамина идея.
Тетка закатила глаза.
— У нее правил и инструкций больше, чем у самой королевы. Надо будет с ней поговорить…
— Кэтрин, дорогая, ты, как всегда, выглядишь потрясающе. — Ее в щеку поцеловала Филаделфия. — Не сомневаюсь, что это платье тоже твоих рук дело.
— Да, моих. Я сделала тебе дюжину эскизов. Выберешь сама, что тебе по душе.
— Как мило! Дай я познакомлю тебя с моей подругой Лиз Уидцрингтон. Лиз, это леди Кэтрин, которая придумала для королевы несколько самых эффектных нарядов.
— Рада знакомству, Лиз. Пожалуйста, зови меня Кэт.
— Ах, какие красавицы меня окружают!
Кэтрин резко обернулась на знакомый голос.
— Роберт! Вот уж не ожидала тебя увидеть. Ты стал таким… крепким. Загорел на границе и растерял нынче модную бледность.
— Ну и слава Богу! А то при английском дворе не отличить мужчину от женщины.
— Не недооценивай нашу малышку Кэт. Я научила ее безошибочному способу отличать мужчину от женщины, также как мужчину от мальчика.
В смешке Филаделфии присутствовал некий намек.
Роберт поцеловал ее в щеку.
— Наверное, из-за твоего непристойного чувства юмора ты моя самая любимая сестра.
— Так это Филаделфия твоя любимая сестра?
Рядом оказалась Кейт, которая отвела руку в сторону, будто собираясь дать Роберту затрещину.
— Самая любимая сестра после тебя, Кейт! — расхохотался Роберт.
Кэтрин с удовольствием наблюдала за ними. Ей всегда было тепло и уютно в этой семье.
— А вот и мой гость — объявил Роберт. — Не стану говорить, кто он, сами догадайтесь.
Кэтрин вскинула голову, и у нее отпала челюсть, когда высокая фигура вступила в комнату. Он принял ванну и побрился. Безрукавку из овчины сменила отлично выглаженная сорочка. Но сквозь тонкий налет респектабельности все равно проглядывала дикая, грубая мужественность. Не скрывая обожания, все смотрели на него. Филаделфия протянула ему руки.
— Как будто сам легендарный граф Босуэлл объявился перед нами собственной персоной.
В полном изумлении Кэтрин смотрела, как черноволосый дьявол принял руку Филаделфии и галантно поцеловал.
— Боюсь, мой отец никогда не смог бы сомневаться, что я его сын. Должно быть, вы леди Скроуп. Хотя я пока не имел чести встретиться с вами, с вашим мужем мы вели несколько совместных дел.
— Сочувствую вам, лорд Стюарт.
— Ваше остроумие уступает только вашей красоте, миледи. Вы окажете честь, если станете называть меня Патриком.
— Познакомьтесь, это моя сестра Кейт Хауард, графиня Ноттингем, хотя мы ее за это не виним.
Руки Кейт оказались в его руках.
— Добро пожаловать в Лондон, Патрик. Должна признаться, что, когда мы с сестрой были девчонками, мы обе безумно влюбились в вашего отца. Он посещал английский двор в качестве адмирала Шотландии. Так вот, мы вздыхали по нему и еще несколько месяцев спустя после его отъезда видели его во сне.
— Он что, сын графа? — Кэтрин недоверчиво посмотрела на Лиз.
В это время Роберт представлял гостю жену своего брата.
— Позволь, я познакомлю тебя с леди Кери. Для меня она скорее сестра, чем невестка.
Толстушка тетка повела себя как миленькая кошечка, когда Патрик поцеловал ей пальчики.
— Зовите меня Бет, милорд.
— С Лиз Уиддрингтон ты встречался этим утром, Патрик, — продолжал знакомить Роберт. — А это…
— …дитя вашего егеря. Мы с ней столкнулись сегодня в лесу.
Его черные глаза обежали ее со сдержанным интересом, а потом он подмигнул Роберту, давая понять, что это шутка.
Кэтрин онемела. Тремя первыми словами Патрик сумел дважды оскорбить ее. И вдобавок заставил всех посмеяться над ней. До нее вдруг дошло, что таким образом он отплатил ей за обиду, которую она нанесла ему нынешним утром.
Взяв ее за руку, Роберт вывел ее вперед.
 
— Самое изысканное егерское дитя в Ричмонде — Кэтрин Сетон-Спенсер.
Патрик вежливо поклонился и заложил руку за спину, отчетливо демонстрируя свое нежелание дотрагиваться до нее. И хотя он сразу же повернулся к ней спиной, уделяя внимание другим дамам, Кэтрин заняла все его мысли. “Кэтрин Сетон-Спенсер! Вот оно что! Тогда нет ничего удивительного, что в первый раз она привиделась мне во сне в Сетоне. Она же внучка графа Уинтона и наследница всех его земель. Боже милостивый, сама судьба вела тебя сегодня за руку, Хепберн! И разве Роберт не упоминал про племянницу, которая унаследует земли Спенсера в Хартфорде? Этот брак был бы волей небес”. Патрик ухмыльнулся, почувствовав, что от злости красотка готова просверлить глазами дырку у него в спине. “Или воля преисподней. В любом случае я не стану противиться!”
Кэтрин взяла Роберта под руку и оттащила в сторону.
— Его отец мог быть графом и адмиралом, но сам твой приятель невоспитанный, грубый дикарь.
— Вообще-то он намного образованней любого джентльмена при английском дворе. Патрик посещал занятия в Эдинбургском университете, в Кембридже и в университете Рима.
— Ах, значит, оттого-то он так заносчив?
— Нет, я полагаю, это идет от уверенности в собственных силах, да еще сказывается присутствующая в нем королевская кровь. Откровенно, Кэтрин, я предпочел бы иметь его своим другом, а не врагом.
Кэтрин передернула плечами.
— А я предпочла бы, чтобы он оставался в Шотландии.
В ответ на ее горячность Роберт усмехнулся:
— Если бы я не знал тебя, мог бы подумать, что ты влюбилась в него.
 Глава 5 
Это был не ужин, а сплошное мучение. Кэтрин с ненавистью смотрела на лорда Стюарта, вызывая недоумение окружающих. Наконец он заметил это и произнес:
— Леди Кэтрин, очень сожалею, что моя овчинная безрукавка так оскорбила вас сегодня утром в лесу.
Все головы повернулись в его сторону.
— Не овчинная безрукавка оскорбила меня, — медовым голосом произнесла Кэтрин, — а волк в овечьей шкуре. Удалось поохотиться, милорд?
Все ждали, что он ответит.
— Я выследил добычу, но вместо того, чтобы завалить, позволил ей уйти. Олениха оказалась недомерком и так тряслась от страха, что не представляла никакого интереса для опытного охотника.
“Так недомерок — это я? Ах ты, дубина стоеросовая!”
— Совершенно с вами согласна, вам больше подошло бы нечто ваших размеров. Единственная проблема — вы слишком велики. Не великан, конечно, но вполне точно подходите под описание дубины неотесанной.
Кейт вовремя вмешалась:
— Почему бы нам не перейти в соседнюю комнату и не выпить после ужина? У нас есть прекрасное шотландское виски.
Мужчины поднялись и пропустили дам вперед. Кэтрин величаво пошла вслед за Патриком, высоко задрав подбородок.
— Чертова кошка, — шепнул он так тихо, что услышала только она.
— Чертов кобель! — выпалила она.
И это услышали все. Изобел Спенсер была готова взорваться, глядя на представление, которое устроила дочь. Схватив Кэт, мать до боли стиснула ей руку.
— Немедленно извинись и уходи отсюда прочь! — прошипела она.
Кэтрин покраснела и прокляла свой невоздержанный язык. Когда стали разливать виски, она выдавила из себя:
— Мне не наливайте, спасибо. Всем доброй ночи. Надеюсь, вы меня извините.
— Конечно, дорогая. — Филаделфия с любопытством посмотрела на нее. — Увидимся завтра.
— Сладких снов, леди Кэтрин, — ласково прибвил Патрик.
Она глянула в другой конец комнаты. Их взгляды встретились и не отпускали друг друга несколько мгновений. В его глазах светился вызов, в ее — непокорность. “Пошел ты к дьяволу, проклятый лорд Стюарт!”
Несколько часов спустя, Патрик стоял у окна и смотрел на дом напротив. Он понимал, что все в нем раздражает леди Спенсер — и его рост, и внешность, и то, как он одевается, и его шотландские манеры. А ему — вот ведь ирония! — в ней нравилось все: её фигура, красота, ее изысканный вкус и ее импульсивность, и безрассудная смелость, и ее наследство. Он криво усмехнулся. “Наследство — это вопрос всей жизни!”