Зерг по имени Маша (СИ)

– У твоей сестры носящей имя Седьмая, был контакт с генором, что сейчас находится под нашим покровительством. Он доложил мне, Седьмая также входит в число заговорщиков.
– Ну надо же, я почему-то не удивлена. Хорошо, я возьмусь за ваше задание, после получения платы.
– Да будет так.
Из входа, через который они пришли выползло несколько трутней и пара гидралисков. Эта компания всей толпой забралась к Уруму на голову и стала проводить ему «лоботомию» в полевых условиях. Маша посмотрела на Итальяшку.
– Что происходит?
– Ты же хотела способность создавать мимиков. Вот они добывают для тебя эссенцию безопасным способом. – ответил Итальяшка.
– В смысле эссенцию безопасным способом? Да они же ему череп вскрывают.
– Ну да. Чтобы заполучить навык, нужно поглотить значительную часть тела донора эссенции или его мозг. Но надзиратели и владыки слишком большие, достаточно поглотить только часть их мозга, чтобы получить их эссенцию.
– А то, что он лишится части мозга, ему не навредит?
– Не навредит. – ответил за Итальяшку Урум, которому проводимая лоботомия, похоже, совсем не мешала. – Часть мозга будет небольшая и я смогу её регенерировать.
Минут через десять бригада «нейрохирургов» самоучек закончила с работой, а Маше вручили кусок мозга размером с баскетбольный мяч, ещё тёпленький и истекающий кровью.
– И это маленький кусочек?! Тут килограмм восемь будет! – застонала Маша.
– Что-то не так великая? – не понимала недовольства своей госпожи Саша.
– Да всё так. Подержи, мне надо сформировать ёмкость, чтобы растворить в ней мозги.
– Так нельзя делать. – авторитетно заявил донор серого вещества.
– Я уже так проделывала когда извлекала эссенцию из человеческого трупа.
– То был иной вид. Растворение в кислоте даже полезно для усвоения эссенции, а тут чистая информация в белковом виде, переводить её ещё в какое-то состояние - это всё равно, что создавать посредственную копию с оригинала. Так что ешь и не морщься.
Маша ещё раз с печалью посмотрела на громадный кровоточащий кусок мозгов в её руках.
– Ну, приятного аппетита. – пожелала себе Маша.
***
Седьмая шла туннелями, наверно, к самому экстравагантному ваятелю, или геноро, как их называли в улье. Этот искатель совершенной формы жил в самом глухом углу улья, к нему не шли матери стай за новыми членами семьи, его не просили об излечении ран и болезней, немногие разумные зерги обращались к нему за улучшениями. Абатур был по своему творческой личностью и часто увлекался, своей работой, из–за этого не все зерги, что обращались к нему за улучшениями, оставались живыми. Поэтому вокруг него сложилась нехорошая слава, но он был лучшим. На входе в логово Абатура стояла пара охранников гидралисков. Вид у них был, мягко говоря, необычный, за полупрозрачным панцирем головы виднелся раздутый мозг. Седьмая сразу сообразила, что это псион–эмпат, считывающий эмоции. Если бы Седьмая пришла сюда с агрессивными намерениями, то они бы это почувствовали и подняли тревогу. Ваятели не были способны создавать сети контроля, как матери стай или надзиратели, поэтому Абатур пользовался методом, которым он подсмотрел у людей, своим помощникам он просто платил улучшениями, веспеном и биомассой.
– Заходи. – Прошипел один из гидралисков ещё до того, как Седьмая что-либо сказала, – он ждёт.
Седьмая зашла и увидела, как Абатур работает над каким-то люгером, кто-то оторвал бедняге задние ноги. Абатур приживлял ему новые ноги, видимо, люгер был здесь новенький, иначе ни за что бы не пошёл к этому ваятелю. Ноги-то он ему сделает новые, ещё более сильные и прочные, чем были, да вот только уже знакомая с Абатуром Седьмая знала, что ваятель не остановится на ногах и улучшит ещё что-нибудь. Традиционно, Абатур не пользовался наркозом, поэтому «пациент» был жёстко зафиксирован клешнями, растущими из прочного хитинового стола.
– Седьмая. Приветствую тебя. – Сказал Абатур, отвлекаясь от своей работы.
– Здравствуй, Абатур.
 
– Ты принесла?
Кожа на животе Седьмой взбугрилась, по её воле брюшко выдавливало из себя нечто в обратную сторону, на животе открылась щель, обнажая что-то вроде сумки кенгуру, только больше и вместительнее. Вскоре там стало появляться зеленоватого вида яйцо зерглинга. При созревании яйца размягчают свою внешнюю оболочку и увеличиваются вместе с эмбрионом, сразу после того, как мать стаи сносит яйцо, оно ещё маленькое, размером со страусиное, это удобно при транспортировке. Матери стай, обладающие нужными навыками, способны транспортировать в себе несколько десятков таких яиц и не давать развиваться им раньше времени.
– Это зерглинг? – спросил Абатур, беря из рук Седьмой яйцо и внимательно его рассматривая.
– Да.
– Насколько старо яйцо?
– Уже несколько месяцев. Она снесла его вскоре после того, как появилась сама.
– Плохо. За это время она могла сильно измениться.
– Она почти не откладывает яйца.
– Это не её основная специализация.
– А в чём её специализация?
Абатур проигнорировал вопрос Седьмой. Вместо этого он просто проглотил яйцо, не разжёвывая, и вскоре в его голове, в одном из множества прозрачных пузырей всплыл эмбрион зерглинга. Абатур - суть ползающая биолаборатория, имел весьма специфический вид, чем-то он походил на гидралиска и не имел ног, вместо этого он передвигался ползком, помогая себе множеством рудиментарных лапок, растущих из тела. Сверхразум вообще наделил Абатура излишним количеством конечностей, одних только полноценных рук у него было четыре, а ещё четыре громадных жвала, в одной паре из которых были мутагены, а в другой - стволовые клетки для быстрого приживления. Но с тем же успехом жвала могли резать плоть, как и сращивать её, они были очень остры. По бокам на большой голове–груди было множество прозрачных пузырей, это мобильные пробирки Абатура, при желании он мог вырастить в них любой орган или конечность для трансплантации. Не все ваятели могли создавать жизнь из ничего, но такой совершенный творец, как Абатур, мог, но это не любил. Задача геноров - это поиск совершенной формы, изменять и искать новое до тех пор, пока существо не будет удовлетворять всем возможным потребностям. Это цель Абатура и его проклятье, потому что доходя до совершенной формы в чём-то одном, существо теряло в чём-то другом. На пример, можно было сделать существо умным, но взамен оно теряло силу, а если сделать существо одновременно и сильным, и умным, то оно потеряет в гибкости мышления. Та же самая тупость, но постепенная. Выход Абатур видел в узкой специализации зергов, пускай трутни трудятся, надзиратели правят, а гидралиски сражаются. Когда он служил Керриган, ему приходилось мириться с таким подходом, но все создаваемые им существа казались ему эрзацем. Ему всегда хотелось создать такое существо, которое будет обладать небывало гибким и хитрым умом, будет сильно как физически, так и псионно. Когда рой лишился своей королевы, его цель, в создании идеального существа, казалась ему наиболее актуальной. Он стремился дать рою новую королеву. Множество экспериментов дало интересные результаты но все они были провальными. В какой–то момент Абатура осенило: королевы не рождаются в инкубаторах. Даже при Керриган королевы не выводились из яиц. Она лично отбирала из матерей стай тех, кто наиболее выделялся своими способностями, и только тем оказывали честь мутировать в более совершенную форму. Абатур решил использовать подход Керриган в создании королев улья для создания новой хозяйки роя. Он создал максимально гибкое и прозорливое существо, полностью свободное от догм зергов, подбросил яйцо случайной дикой стае и потихоньку, через посредников, стал наблюдать за поведением экспериментальной особи. Результаты казались ему неоднозначными, ему даже казалось, что эксперимент провален, но до сих пор ему не удавалось заглянуть в образ мышления экспериментальной матери стаи. Снесённое ей яйцо должно было пролить свет на многие вопросы.