Все люди севера (СИ)

- Без еды я скоро ссохнусь до размеров мелкого Льота, который не может поднять щит, чтобы прикрыть свой тощий зад от врага! - поддержал его братец, и оба невесело хохотнули, так одинаково хлопнув себя по лбу.
Пока они усмехались и еще придумывали шутки про Льота, которого задирали за его тощий вид, Ракель вслушивалась в их слова и не видела там ни одного повода для шутки. Люди голодали. Пройдёт совсем немного времени, прежде чем зима превратит их из воинов в ослабших стариков и старух, которые не смогут держать оружие.
Но ей казалось, что люди северного полчища, стоящие по ту сторону стены, накормлены и обогреты. Для Ракель этого было достаточно, чтобы всерьёз подумывать примкнуть к ним.
- Как бы я хотела послушать этого конунга прежде, чем наши люди начнут умирать в драках за кусок промёрзшего навоза, - Ракель пнула грязь под ногами.
- Твой отец не сдаст город, - пожал плечами Фюн.
- А вы бы что сделали? Сдали?
- Я бы, как ты выразилась, послушал, - Эта разгладил бороду. - Если севернее нас земля покрылась льдом, то долго ли нам самим осталось? И если у конунга Скалля есть еда и слова, которые меня убедят, то я готов с ним встретиться.
***
Когда совет начался, в небольшом зале у очага, над которым висел котёл с рагу, было не протолкнуться. Тепло и еда манили людей. Сейчас Ракель была преисполнена решимости выступить против отца, хоть и знала, что он упрям, как настоящий баран. 
А вот Хрут знал, что сытые и обогретые люди будут слушать каждое его слово. Вряд ли они подозревают, что вяленое мясо, которое сегодня добавили в это ароматное рагу, последнее из запасов ярла. Каждый получал тарелку со скудной порцией и кусок лепёшки. Но этого должно хватить, чтобы подкупить голодных людей. 
Увидев сморщенные, убитые холодом овощи на столе, Ракель не сдержала тяжёлого вздоха. Запахи в зале сделали своё дело, она подхватила тарелку с рагу и стала закидывать еду в рот. Один кусок лепёшки Ракель отправила в большой карман своего платья. 
- Давно ли ты видела столько еды? – довольный Фюн показался рядом.
Он держал в руках металлическую миску, в которой с горкой лежали куски мяса, выловленные из общего котла. 
- Угу, - задумчиво жевала Ракель. – Только это последнее, что оставалось у отца.
Фюн и Эта замерли. Они задумчиво посмотрели в свои миски и стали жевать медленнее.
- На кой Хрут тратит запасы?
- Это подкуп, - проворчала девушка. – Чтобы завтра вы все пошли за ним на войну. Отец считает, что победит конунга и отберёт всю еду. 
Братья поджали губы и переглянулись.
- Значит, выбора у нас нет? Либо победить конунга, либо примкнуть к нему?
Ракель вздохнула и промолчала. Продолжая набивать рот рагу, девушка услышала голос отца:
- Люди Урнеса! - Хрут прервал дружное чавканье и хлюпанье. - Перед нашими воротами стоит враг. Северный конунг решил, что может спокойно пройти через наши земли, взять наши корабли, а более того, как вы знаете, затуманить нам головы своими россказнями о скорой смерти богов!
Люди задумчиво продолжали жевать.
- Говорят, что он бессмертный!
- А ещё, что оружие его врагов обращается против своих хозяев!
- А ещё, что он бог, пришедший спасти людей!
- А! - рявкнул ярл Хрут, махнув рукой на людей. - Вы верите слухам, которые он сам и распустил о себе. Поверите ли вы, если я скажу, что вчера в мою ноздрю залетал Нидхёгг[2], а Фафнир[3] нашептал мне на ухо, где можно откопать золото цвергов? – он развел руками в стороны. Кто-то загоготал, но некоторые начали перешептываться, чем окончательно вывели ярла из себя. – Не верьте этому отребью, что хочет захватить ваши дома! Он никакой не бог, глупцы!
- Кем бы он ни был и кто бы не посещал твои ноздри в ночи, ярл, но ясно одно - зимы и правда стали длиннее, а от лета уже не остается и следа, - Фюн прокашлялся перед тем как взять слово, его громкий голос пронесся над всеми, и люди устремили свой взор на огромного воина и его брата. - Нам нечего есть. Если же боги сказали ему, когда всё это закончится, то может стоит послушать?
 
- Хотите общаться с этим мерзким гнусным захватчиком? - взревел Хрут. - Может быть, вы все хотите видеть его своим конунгом? – он выставил вперед длинный палец с обрубленной фалангой и обвёл им людей.
По воцарившейся тишине Ракель вдруг поняла, что люди не готовы единогласно ответить на этот вопрос. Власть ярла уже давно подвергалась сомнению, его глупость стоила людям многого. Они были измотаны и голодны, а ещё очень злы.
- Завтра утром мы противостоим мелкому ублюдку! Разобьём его армию и развеем по ветру все слухи о его неуязвимости! Мы отстоим Урнес, мы соберём все силы и дождёмся лета, а там боги одарят нас пышными полями и жирным скотом, а рыба сама будет бросаться нам в лодки, - ярл топнул ногой по деревянному полу.
Люди неуверенно подняли руки вверх и выкрикнули слова поддержки. 
Нет, так не должно всё закончиться! Отцу не затуманить умы несчастных голодных людей.
Ракель тяжело задышала, а потом поднялась со своего места, выходя ближе к огню. Она готовилась к этому моменту уже очень давно, наверное, пару последних лет. Сейчас или никогда.
- Зима измотала всех нас! - произнесла она с вызовом. - Ваши головы отупели, вы плетётесь за упрямым ярлом, как истощённые коровы на убой. И вас будет ждать только такая участь.
- Ракель! - взревел Хрут. - Ягнёнку не пристало перечить...
- Барану? – фыркнула девушка. - Кто-то наконец должен начать тебе перечить, - люди переглянулись, но Ракель этого не заметила. - За нашими стенами не просто войско, а войско с непобедимым конунгом во главе. Войско, которое добровольно пошло за ним, сбегая от огромной опасности. Я говорю о зиме, которая пришла и к нам, – её голос был громкий, немного хриплый и очень властный. В ней упрямства было никак не меньше, чем гнева. Ракель так давно хотела произнести всё это, что сейчас не ощущала страха. – Отец, ты убил их первого гонца, так и не пожелав выслушать послание конунга Скалля. Они, люди за стеной, уже поняли, что зима не отступит. Пора понять и нам.
- Гахколь-глой-гылой-хохт! – Рауд, стоящий рядом со своим отцом, уже достал короткий топор и направил его в сторону сестры. – Гы-уюош-ехи-ашишь-ехё-охо-ховво!
Ракель отшатнулась, но рука Эты прикрыла её.
- Брат прав! – взревел Реки, тоже появляясь рядом с отцом. – Позор каждому, кто будет слушать слова глупой девчонки. Вы что, растеряли последнюю честь и позволите женщине указывать вам, что делать?
- А мне это скажешь? – из-за стола поднялась женщина, которая в плечах была почти так же широка, как и братья-близнецы. 
Когда она скривилась от отвращения, шрамы на её лице исказили лицо. 
- Анникен, - сглотнул Реки. Ракель знала, что он давно неравнодушен к этой грозной воительнице, но она последние пару лет только поднимает насмех его намерения. – Если тебе есть, что сказать, говори! Ты заслужила право голоса своими великими победами в боях.
Ракель обиженно сглотнула. Да, Реки был прав, она ещё никогда не ходила в походы. На её счету ещё нет великих побед. Но лишь потому, что отец не позволяет ей участвовать в битвах! Ракель бы давно заслужила их доверие. И стала бы в глазах братьев и отца такой же уважаемой воительницей, как и Анникен.
- Что ты предлагаешь? – женщина кивнула в сторону Ракель, позволяя той продолжать высказываться.
Хрут зло зарычал, а его сыновья предостерегающе посмотрели на сестру, пытаясь заставить её замолчать.
- Открыть ворота и выслушать конунга, - уверенно произнесла девушка.
Гомон заполонил зал, а глаза ярла Хрута испуганно бегали по лицам людей. Он отчётливо видел зарождающееся предательство. Его власть трещала, как тонкие веточки в костре, готовая вот-вот исчезнуть в пламени гнева отчаявшихся людей. 
- Твоя детская глупость против моей мудрости? - рявкнул он, перекрывая голосом шум.
- Мое желание жить против твоего упрямства, - огрызнулась Ракель. - Ты должен был выслушать конунга прежде, чем гнать голодных истощённых людей в сражение.