Песнь банши (СИ)

— Удачи, а я пока присмотрю за нашим болезненным. Действия яда должно хватить еще на двадцать минут, но если что, то я его снова поцарапаю. У тебя куча времени, можешь не торопиться.
— Лучшая новость за этот день.
Я взяла карту Мирабилиса, где красной каплей был выделен нужный мне дом. Что ж, вот и пришло время встретиться с потерявшимся отцом, что осмелился вершить чужие судьбы. Я таких никогда не любила, и узнать о виновности своего же папы было сложно, и я до последнего не хотела в это верить. Но факты были слишком реальными и очевидными, чтобы просто игнорировать их происхождение и ясность.
С каждым шагом, что я приближалась к нужному месту, мое сердце билось быстрее, и новый шаг давался с трудом. Мы так долго не виделись, и наша вынужденная встреча была связана с Лаэртом и подчинением. Неужели в моей жизни ничего не бывает случайно или просто так? Неужели я должна снова и снова проходить через тяжелые испытания, которые раздирали меня изнутри и заставляли болеть душу? Чем я это заслужила?
Складывалось такое ощущение, будто бы кто — то сверху испытывал меня на прочность и каждая новая глава моей книги жизни была пропитана большим количеством крови, потерь и стрессов. Каждый новый день дарил мне не только желтое, яркое солнце, что освещало мрачный путь, но также и загадки, которые необходимо было решить. Некромант не останавливался, однако если с его планами я уже смирилась, пусть и не понимала их, то вовлеченность моей семьи во все происходящее ставило меня в тупик.
Я просто не знала, что делать дальше!
Дом у отца был одноэтажный и небольшой. Была небольшая зеленая лужайка, цветущий сад и красивый красный забор с острыми пиками. Все было слишком сказочно и как — то приторно идеально. Не хватало только двух деток и собаки во дворе, чтобы дополнить эту картинку. Но я была слишком взрослой, чтобы верить в подобное счастье. Так просто не бывало.
Подойдя к большой, украшенной лепестками линии дверь, я замерла на мгновение, затаив дыхание и пытаясь вернуть себе смелость. Я слишком боялась, и сердце так быстро билось, отчего кружилась голова.
— Давай, это же твой отец, а не чудище болотное, — прошептала я себе под нос, и быстро несколько раз стукнула по деревянной большой двери с красивой круглой ручкой и глазком, который располагался выше моей головы сантиметров на двадцать. Вот что значит, быть маленького роста.
Послышался шум и чей — то незнакомый голос, словно кто — то переговаривался и спорил и вскоре мне открыли. Вот только сделал это не отец, а мальчик лет восьми. Он был немного щуплый, и подозрительно знакомый, словно имел схожие со мной черты лица.
Я просто застыла на месте, не имея сил пошевелиться.
— Кайл, ты почему не спросил кто там? А вдруг это злой дух? Дурашка ты моя маленькая, — это был голос отца. Я бы узнала его из тысячи, даже в бреду и обмороке. В горле встал ком, и сердце ухнуло в желудка. Но стоило ему появиться рядом с Кайлом, как я перестала моргать. — Гайя? — удивленный, чуть сдавленный вдох и в нем вопрос, от которого защемило где — о в груди. — Что ты тут делаешь? — и теперь уже испуг и страх в черных, как и у меня глазах напротив.
— А я — то никак не могла понять, почему ты так быстро сбежал, когда мама умерла, — горькая усмешка охватила мои губы. — Ты всегда хотел сына, — это была простая констатация факта, смешанная с тоской от жестокой реальности.
— Гайя… — начало было говорить отец, но я не слушала его. Слишком сильной была боль в груди. — Ты не понимаешь…
— И не хочу понимать, — бесцеремонно перебила мужчину, мазнув взглядом по ребенку. — Нам нужно поговорить, — сухо произнесла я, и, не спросив разрешения, зашла в дом.
— Да, конечно, проходи, — уже после проговорил Ренар.
— Папа, папа, а кто эта девушка? Она красивая, на тебя похожа. Пап, а кто она? — Кайл дергал отца за край рубашки и слишком много говорил. У меня от его болтовни уже через минуту разболелась голова.
Судя по всему, этой мой младший брат.
— Понимаешь, малыш. Она твоя старшая сестра, — с улыбкой произнес Ренар, и мне стало вдвойне тошно.
 
— Да? Ура! Я всегда хотел иметь старшую сестру… Ты ведь Гайя? Красивое имя. А я Кайл, — и мальчик без предупреждения схватил меня за руку и начал ее радостно и сильно трясти. — Будем дружить? — и столько счастья было в этих темных глазах, что оно могло растопить даже самое ледяное сердце.
Но не мое.
— Первый Старший Каха, — задумчиво произнесла я. — Не ожидала… хотя, учитывая причину, по которой я здесь, то ничего другого ты сделать и не мог.
— Гайя, давай я тебе все объясню. Ты должна меня понять, — пытался достучаться до меня отец, но я была неумолима. Мне не хотелось слушать его жалкие оправдания. За то, что он сотворил с Фосом его стоило отдать под суд — без разбирательств и оправданий. И не будь он мне нужен, как проводник магии и создатель знака подчинения, то именно так он бы и оказался.
Внутри дом был красивым, прибранным и в нем было столько гармоничности, что меня снова затошнило. Теплая и семейная атмосфера, которой никогда не было у меня. И даже у Мийи. Мы просто этого, видимо, не заслужили. А почему? Потому что были банши или потому что, наша мать была не такой уж и любимой женщиной в жизни этого мага? Ха!
Как же противно мне было здесь находиться. И создавалось такое стойкое чувство, будто я была грязью, что осела на идеально начищенный бриллиант. Грязь, от которой просто избавились, когда пришло время, отбросили, как пыль под ногами.
Вновь сердце сжалось от обиды, но на место горечи пришли злость и обида, которые не так просто исцелить. Особенно, когда это чувствовал брошенный ребенок.
— Я пришла по делу и мне плевать на твою семью и твои причины.
— Гайя, мне больно слышать от тебя такие слова… — казалось, будто отцу и действительно неприятно, но это меня не особо волновало сейчас.
— Повторюсь, мне плевать, — кратко и четко произнесла я. — Я хочу знать по какому праву, ты применил печать принуждения на Лаэрте и сделал это ради Мийи? Вот на это я бы очень сильно хотела услышать объяснения, — я вела себя нагло и гадко, но сейчас мне было настолько плохо, что выдержать все это могла лишь изобразив дрянь. Так было проще. Да и давался мне этот образ всегда легко и просто.
Вот только сейчас контролировать свои истинные эмоции было крайне тяжело.
— Откуда ты… — замешкался Ренар, резко бледнея. — Мийя тебе все рассказала?
— Сама узнала. Говори, — потребовала немедленный ответ, сложив руки на груди и выразительно посмотрев на отца.
— Может, сначала выпьем чай? Я заварил твой любимый. Кайл от него просто в восторге.
— Рассказ и детали, — резко произнесла я, сев на мягкий диван и закинув ногу на ногу.
— Начать стоит с того, что ваша с Мийей мать была красивой и умной женщиной, — приступил рассыпаться в комплиментах Ренар, с философским выражением на лице. — Меня восхищал ее характер, ее желание помочь своим подданным и любовь к банши. И она хотела сильных дочерей, — он выделил именно последние слова и неприятное предчувствие заставило внимательнее посмотреть на отца. — Мы с ней были хорошими друзьями, моя семья часто помогала банши с магией и защитным контуром. И я был сильным магом. В те времена у меня уже была любимая девушка, но она была больна, и только Старшая Каха знала секрет лечения этой болезни, — в его голосе явно слышалась скорбь, от которых неприятный озноб прошелся по моему телу.
— То есть, вы с мамой друг друга не любили? — решила я уточнить, чувствуя, как почва начала медленно уходить из — под моих ног. Все, что я знала и во что верила эти двадцать пять лет рушилось, разлагалось, исчезая и превращаясь в пепел.
— Мы дружили, — уточнил мужчина, нервно проводя руками по волосам. — У нас была взаимопомощь. Но к вам с Мией это не относится. Вас обеих мы любили одинаково и всем сердцем.
— Ближе к Лаэрту и Мийе, пожалуйста, — настоятельно попросила я отца.
— У нас были хорошие отношения с Лийтой. Она была моей хорошей подругой. И ее любовь к банши была сильнее всего. Она была готова на все, ради своего народа. И для этого ей нужны были сильные дочери, — вновь повторил он, словно до меня с первого взгляда не дошло. — Хотя бы одна из них. Чтобы исцелить свою возлюбленную я согласился прожить с Лийтой тридцать лет. Именно столько было нужно, чтобы создать необходимое зелье и подождать, чтобы оно набрало силу.