Ребенок от отца моего мужа (СИ)

— Марк, ты обязательно поправишься, это даже не обсуждается! — присаживаюсь на корточки около инвалидной коляски. — Но нам действительно надо поговорить… Понимаешь, у меня за спиной столько боли, которая так и не осталась в прошлом. Она всегда со мной. И я сомневаюсь, что это когда-то изменится. А у тебя вся жизнь впереди. И я всегда буду рядом… но…
— Первая любовь все еще жива? У тебя всегда грусть в глазах, она не уходит, даже если ты улыбаешься, — проводит рукой по моей щеке, едва касаясь, очень бережно.
— Гораздо хуже…Марк. Я… я… — даже сейчас спустя три года мне невыносимо произносить это вслух, — Потеряла ребенка…
Он вздрагивает, как от удара. Хватает меня за руки. Заглядывает в глаза.
— Расскажи мне все, не держи эту боль в себе… — и столько участия в его взгляде, столько заботы, словно он хочет разделить мои страдания.
Впервые за три года я начинаю говорить. Не в мыслях сама с собой, а открыто. То, что даже не рассказывала Леше. Я выплескиваю чувства. О Владе не вдаюсь в подробности — это не имеет значения. Просто рассказала, что был роман с мужчиной, который впоследствии оказался женатым. Выложила все про свой побег, про жизнь в Лондоне и… про потерю… На этом моменте я задыхаюсь, слезы душат, горе, кислотой разжигает внутренности. Я будто снова переживаю все.
— Понимаешь… это не пройдет…я до сих пор чувствую, что мой малыш жив. Знаю, это неправильно, это самообман. Но абсолютно ничего не могу с этим поделать. И те отношения… сомневаюсь, что я способна еще на чувства. Прошлое забрало у меня все. Так что Марк, дело не в тебе, а в том, что я неполноценная, я пустая, выжженная внутри. И калека в данном случае именно я. А ты заслуживаешь другой женщины, которая искренне сможет тебе признаться в любви…
— Илон, мне не нужна другая, — берет меня за руки, сжимает, — Я полюбил, еще там, на перекрестке, как удар молнии, и я пропал. Я не требую от тебя ничего, никаких признаний. Моей любви хватит для нас двоих. Я буду день за днем пытаться унять твою боль, заполнить жизнь радостными моментами. И я дождусь на этих губах, — проводит указательным пальцем по верхней губе, — Искренней улыбки. Сделаю все, чтобы прогнать тоску из твоих глаз. Хотя конечно, и я не подарочек, что за мужик, который не может самостоятельно передвигаться. Но именно ты даешь мне силы для борьбы, и маленькую надежду, что все у нас возможно… Если есть желание, можно все преодолеть…
Его глаза… в них столько чувств, они так открыты, и в этот момент кажутся отдаленно близкими. Нечто там плещется, что находит отклик в моей душе. Марк в принципе, иногда вызывает во мне отголоски прошлой боли. Словно в нем я вижу призраков прошлого. И в то же время понимаю, что это абсолютно другой человек, надежный, заботливый. И как бы он ни старался. Мое сердце молчит. Оно по-прежнему тянется к тому, далекому, любимому, недоступному.
— Я как друг всегда буду рядом. Поеду с тобой на реабилитацию.
Он собирает рукой мои слезы.
— Прошу дай мне шанс доказать, что в этом мире еще есть прекрасное. Что для тебя жизнь еще может заиграть разными красками. Илон, только ты даешь мне силы бороться, только ты озаряешь каждый мой день. Не отменяй свадьбу. Если ничего не выйдет, я отпущу тебя… Но давай попробуем… Я сделаю все, что в моих силах… Просто доверься…
И столько мольбы в его глазах. Понимаю, отказ подорвет его веру, отразится на лечении. И нет, я не верю… ни на секунду не усомнилась — это провал.
— Но я прошу слишком многое. Впереди реабилитация. Неизвестно как она пройдет. И смогу и я хотя бы ходить нормально. На твои плечи из-за меня легло слишком многое. А тут я еще и замуж предлагаю. За душой ни копейки, будущее… оно маячит неразборчивым пятном, — парень чувствует мой настрой. Вижу, как глаза Марка мгновенно угасают, как запал меркнет, и на смену свету приходит тьма.
А ведь он мог сейчас играть в футбол, радоваться жизни… А тут появилась я на дороге… Сил, смелости, не знаю, еще чего мне не хватает сказать: «Нет». Я решила, что поставлю его на ноги. Марк вернется к нормальной жизни, а потом и я смогу уйти. Когда он будет здоров, он меня отпустит, поймет, что я не смогу дать ему полноценной семьи.
 
— Я останусь с тобой. И ты непременно будешь ходить, — вымученно улыбаюсь. А на душе такое ощущение, что я собственной рукой подписываю себе приговор.
 Глава 29 
 
Когда-то в другой жизни я мечтала о свадьбе. Представляла, как буду выбирать роскошное платье, как Влад будет стоять рядом, и я скажу: «Да!». Мы соединим наши жизни, любовь белой атласной лентой пройдет сквозь наши сердца… Мечты… глупой наивной девочки…
Я выхожу замуж, на мне красивое платье, зал украшен белыми розами, рядом со мной не Влад…
Если учитывать, что у нас каждая копейка на счету, то торжество получилось на грани фантастики. Конечно, постарались друзья Марка и мой Леша. Он приехал, ходил со мной по салонам и выбирал для меня платье. На цену сказал не смотреть.
Мы давно не выделись, мой друг превратился в статного красивого, уверенного в себе мужчину. Едва его узнала. Вычурные манеры, другая мимика, одежда самых известных брендов. Все бы хорошо, вот только взгляд… там больше нет озорства, там метал. Как бы Леша ни старался сделать вид, что все осталось по-прежнему, между нами пролегла тень. Нет больше такой отчетливой связи как в детстве. Возможно, так и должно быть, мы повзрослели, у каждого из нас своя дорога.
Леша купил мне дорогущее платье. Проигнорировав мои возмущения. Я действительно не понимаю, зачем тратить такие деньжищи, если столько всего требуется Марку. Пусть реабилитация и оплачена, но расходы все равно предстоят огромные.
А если уж положить руку на сердце, то и свадьбы мне не хочется. Почему нельзя тихо расписаться? Зачем устраивать вот это все? Но кто меня слушал…
Леша… он странно относился к Марку. Вначале посмотрел на меня, как мне показалось с сожалением.
— Ты уверена в своем выборе?
— Да… — ответила без радости. Язык не повернулся изливать душу.
Он в курсе нашей истории в общих чертах. Вначале узнав, что я пропадаю в больнице, отчитывал меня. Сейчас же копать глубже не стал. А раньше бы не успокоился, пока не докопался до истины.
А сейчас Леша лишь неопределенно кивнул.
Друг тоже ничего не говорил о своей жизни. Только общие фразы. Он стал закрытым, замкнутым… далеким.
Но и меня ведь нельзя назвать той улыбчивой, влюбленной девчушкой. Все меняется… Жизни все равно на нашу боль и проблемы, она стремительно идет дальше.
Нас объявляют мужем и женой. Под всеобщие крики радости. Глаза Марка светятся от счастья. Он стоит на костылях, не захотел во время бракосочетания сидеть в инвалидной коляске. Тянет ко мне губы, сжимаю кулаки, отвечаю на поцелуй. Дикое ощущение неправильности происходящего.
— Все будет, родная, обещаю, — шепчет. — Ты будешь счастлива.
Выдавливаю улыбку в ответ. Несколько слезинок все же скатываются по щекам.
— Наша невеста уже плачет от счастья! — выкрикивает Клос.
Дальше нас ждет шикарный ресторан. Музыка. Веселье. Я пытаюсь сыграть радость и хочу, чтобы это все поскорее закончилось.
— Я думала, твой отец приедет, — начинаю разговор, чтобы пресечь очередной поцелуй. Это тема первая приходит на ум.
— Потом ему скажу. Только не обижайся… — мнется, на щеках появляется легкий румянец. Сегодня Марк позволил себе несколько бокалов. И хоть ему сейчас нельзя, но что я могу сказать… свадьба все же. — Это не из-за тебя. Не хочу, чтобы он меня видел в таком состоянии… Вот встану на ноги и обязательно к нему в гости поедем. Познакомлю тебя, заодно и брата увижу, — он сейчас гораздо более разговорчив. Обычно об отце из него и слова не вырвешь.
— У тебя есть брат?
— Ну как брат, — стискивает в руках салфетку. — Можно сказать и так… Родился от его… пассии… жены… типа…
— Но ведь ребенок же ни в чем не виноват. Это брат твой!
— Как подумаю, кто его мать, — проводит рукой по горлу. — Ступор у меня.