Острова объяты тьмой (СИ)

Но не только хозяину тропического острова удалось заставить плясать под свою дудку этого дурного на всю голову начальника. Как оказалось, дар царского волеизъявления — это семейная черта, и Кэролайн ею пользовалась на полную. Так по её высказанной в приказном тоне просьбе, Максим сначала заставил труппу водить хороводы у разведенного посреди пляжа костра, а после, когда все они изрядно накидались ромовыми коктейлями, хором пропевать куплеты русско-народных песен. Где-то композиции на десятой Кэр загадочно исчезла, а артисты продолжили себе развлекаться и дальше. Но недолго.
Спустя полчаса на пляже случилось очередное происшествие, которое позабавило Анну даже больше, чем весь приевшийся колоритный фольклор.
Это было фееричнейшее зрелище. Она так и сказала Тимуру: «Феерия и дерьмо, что может быть лучше?» Ещё присовокупила к своей фразе парочку комментариев по поводу их семейной тяги устраивать полнейший кавардак. Стоило только уточнить, всем ли гостям положен такой «all inclusive» или она одна удостоена чести быть почётным зрителем?
— Зрителем? — задумчиво переспросил Тим. — Ну нет, ты тут уже как полноправный участник.
— Надеюсь, со стороны организаторов? — тихо рассмеялась она в ответ.
— Конечно.
Их беседу прервал очередной истошный вопль. Кто-то из её коллег судорожно хватал вещи и пытался уплыть в сторону Таиланда (хотя по прикидкам Ани по ту линию горизонта находилась Индонезия), другие же выхватывали из костра поленья, в надежде защититься от порыкивающей где-то в ближайших кустах медведицы.
— Сохраняйте спокойствие! — орал Максим Сергеевич, размахивая руками и призывая людей к порядку.
Ему стоило отдать должное. Оставив за спиной взволнованную труппу, он первый выступил вперёд, порываясь выяснить у выскочившего из зарослей Эдика, что же случилось.
Минутой ранее администратор на полном ходу, без штанов и в наполовину натянутых трусах, с громкими воплями пронесся мимо костра. На закономерный вопрос от Максима, какого черта Эдика понесло туда, тот ответил на простейшем быдло-русском настолько прямо и просто, насколько мог агонизировать его перепуганный мозг. Нечто в духе: «А чё я… а меня, а она… приспичило меня, чё, терпеть?! А там медведь!»
— Опа, рифма, — хихикнула себе в ладонь Аня, наблюдавшая за всем происходящим с веранды.
Тимура же в этот момент занимала куда более практичная мысль: как Настя смогла вырваться на свободу и оказаться именно здесь, поближе к шумным людям, хотя в характере её всегда была тяга к одинокому блужданию по джунглям.
Вообще, всю театральную труппу настоятельно просили не загаживать продуктами своей жизнедеятельности девственную островную природу, а также не менее чистый океан; и Эдичка, по идее, не должен был лезть в кусты, но это уже мало кого волновало. Артисты переполошились не на шутку, и даже полные какого-то безразличного спокойствия охранники с автоматами не вызывали ни у кого из них доверия. Тимур, впрочем, тоже не торопился окликать резвящуюся в пляжных зарослях Настю, да и своим наёмникам приказов никаких не отдавал. Не то чтобы ему было интересно знать, как ведёт себя перепуганная толпа в экстремальной ситуации. Нет. Таких зрелищ в его жизни хватало. Просто у всего происходящего оказался неожиданный эффект: хмурящаяся весь вечер Аня, удостоившая своего спутника едва ли парой-другой улыбок, наконец развеселилась, наблюдая за тем, как коллеги её беснуются в попытках совладать с ситуацией.
Максим Сергеевич тем временем из стадии призыва к порядку перешёл в контрнаступление. Он принялся искать среди мужского состава труппы добровольцев, готовых с поленьями и, видимо, трусами от купальных костюмов кинуться на огроменного дикого медведя. Люди, естественно, возмущенно отнекивались, прикрывались наличием детей и больной старушки-матери, оставшейся в России, а заодно посылали начальника в далёкие дали. Девчонки же собрались кружком, что-то быстренько обсудили и решились на ответные меры.
— Мы сыграем роль приманки, — смело заявила Марго, перевязывая своё ярко-желтое парео с бёдер на грудь, чтобы удобнее было бежать.
 
— Маргарита, даже не смей! — грозно отозвался Максим.
— Я отвлеку, а вы нападете!
— Нет! Мы не можем так рисковать!
— Пока вы здесь будете препираться, Максим Сергеевич, медведь атакует первым! — возразила Марго.
Ветви у границы пляжа затрещали под поступью тяжелых лап. Своим грузным телом Настя прокладывала дорогу на звук шумных возгласов и, вторя им громогласным рыком, явно намеревалась хорошенько повеселиться.
Максим резко встал на пути у сделавшей было шаг Марго, тогда как остальная часть труппы сгрудились за высоко вздымающимся пламенем костра. Отступать было некуда. Позади — океан, спереди — высунувшая скалящуюся морду Настенька.
— А не пора ли всем баиньки? — вдруг громко поинтересовалась Анна.
— Моя госпожа уверена? — удивленно приподняв брови, спросил Тимур. — Быть может, она пожелает досмотреть картину хотя бы до сцен баталии?
— Уволь меня от сего зрелища, — величественно отмахнулась девушка.
— Как пожелаете. — Перехватив её тонкую кисть, он в поклоне оставил на ней лёгкий поцелуй. И тут же, пряча довольную улыбку в уголках губ, приказал Насте вести себя тихо.
Медведица с ворчливым порыкиванием, попутно сминая седыми боками остатки кустов, развернулась и потопала куда-то в сторону темных джунглей. Театральную труппу, слегка очумевшую и пока ещё не сообразившую, когда уже можно начать возмущаться столь ужасным сервисом, в полном составе настойчиво выпроводили с пляжа. На нём, утихшем от феерий, криков и излишней театральщины, стало как-то неожиданно пусто. И от того спокойно.
— Ну и зачем? — спросила Аня у вставшего рядом Тимура.
Он ткнул пальцем куда-то в дальний конец пляжа, где виднелись чинно прогуливающиеся фигуры: высоченная Хэ Яна и совсем низенькая Кэролайн.
— Вот заразы, — удивленно рассмеялась она в ответ.
— Ещё какие, — хмыкнул Тим, кивком указывая в сторону всё ещё жарко пылавшего костра: — Составишь мне компанию?
***
Песок под бёдрами был очень теплый, шероховатый и вязкий, а ладони, вытянутые к огню — горячими.
Когда Тимур ушёл с обещанием раздобыть чего-нибудь перекусить, Анна осталась в полном одиночестве. Наедине с первозданно-тихой необъятностью мира, которую едва уловимо нарушали потрескивающие в костре поленья и накатывающий мерными волнами прибой. Океан был почти бесшумен и полностью обесцвечен. Идеальный черный вплоть до самого горизонта. Где он тот горизонт? Ни луны, ни звёзд на небе, только пламя, согревающее лицо.
В какой-то момент Аня вдруг почувствовала себя дома. Там, на далекой, ничуть не похожей родине, где вместо бескрайней водной глади широкая река, а над макушкой — бурые ветви вековых елей. Островная природа совсем не походила на ту, знакомую с детства, но и эта земля словно бы пыталась нашептать: «Я принимаю тебя».
— Что-то не так? — окликнул её Тимур. Вернувшись с руками, полными очень сладкой, но абсолютно вредной еды, он увидел сидящую с зажмуренными глазами Аню, отчего-то обеспокоенно нахмурившуюся, едва ли не расстроенную.
— Разговариваю с духами, — с кривоватой улыбкой выдала она. — О, зефирок принёс?
— Что нашлось. — Прямо на песок Тимур вывалил разноцветные, шуршащие упаковкой мешочки. — Так что там с духами?
— Я в них не верю.
— А они в тебя, по ходу, очень даже.
— В том то и проблема, — с тихим выдохом проговорила девушка. — Как бы я не бежала от прошлого, а оно, кажется, может настигнуть меня даже на другом конце света.
— Ну, я ему такое провернуть вряд ли позволю, — ответил Тим, резко разрывая край пакета и ловко подхватывая тут же выпавшие из него мягкие цилиндрики. Несколько из них он закинул себе в рот, а остальные протянул Ане, вместе с тонким, очищенным от листьев прутиком.
— Прямо-таки не позволишь? — она с недоверчивым прищуром взглянула на своего собеседника.
— Это в моих силах, — туманно отозвался Тим.