Голод (СИ)

Спасибо доктору Ричардсону и его выкрутасам.
Отчаянно хотелось знать, он всегда переодевается только перед зрителям в лице обалдевших медсестёр и пациентов?
А где же шест и эротичная музыка для полного счастья?
Больница заработала бы сотни миллионов долларов, если бы этот врач таким образом проводил реанимационные действия или отправлял в глубокий шок для предстоящей операции.
А что старая добрая анестезия была уже не в моде?
Кажется, судя по тому, что сегодняшним представлением была впечатлена даже Рози, вывод напрашивался сам. Видимо сегодня луна в какой-то сильно эротической точке, раз врачи ведут себя подобным образом.
Казалось, что ещё немного и мы чисто по девически пустились бы в бурное обсуждение увиденного, если бы не подскочили синхронно от резкого голоса доктора Ричардсона, который опять взялся словно из неоткуда:
- Рози, вы закончили?
Он вообще человек?
Или проникает в помещения как приведение?
Потому что мы не слышали его шагов или звука открывающей двери за этой ширмой, заболтавшись по душам.
Когда голова доктора Ричарда появилась из-за ширмы, я взвизгнула, судорожно обхватив обнаженную грудь здоровой рукой, поскольку клочки от моей майки теперь валялись где-то под ногами Рози на стерильном полу предоперационной.
Лицо доктора Ричарда стало непроницаемым и холодным. Но его синие глаза снова резко потемнели, словно в безоблачном синем небе появилась целая рать грозовых туч, затянувших небосвод темными облаками, сквозь которые били молнии, когда он смерил меня долгим взглядом, задержавшись на руке, обхватывающей вздымающуюся грудь.
Я хотела зашипеть на него, мол, как вы смеете, но не смогла выдавить не единого писка, судорожно вдыхая воздух и глядя в эти грозовые глаза, уничтожающие мою волю.
- Поторопитесь, - наконец буркнул доктор Ричард, и его лицо исчезло за ширмой, когда мужчина прошагал мимо нас темным силуэтом в сторону другой двери, отрывисто добавив, - Рози, подготовь операционную и можешь быть свободна.
  
Глава 7. 
 
Я что останусь с этим маньяком одна?!
Но её глаза выражали неясное сомнение, когда она, слегка нахмурившись, выглянула из-за ширмы, в ту сторону, куда прошагали крепкие длинные ноги доктора Рича:
- Но кто будет ассистировать вам, доктор Ричардсон?
- Никто не будет, Рози.
Его ответ прозвучал так резко и беспрекословно, словно он рыкнул: «Не задавай лишних вопросов! Просто делай, что тебе говорят!»
Когда девушка снова повернулась ко мне, в её карих глазах стояли непрошенные слезы, а мне захотелось выйти из-за ширмы, предварительно одевшись, и высказать ВСЁ, что я думаю об этом сексуальном деспоте и его методах лечения!
И я бы точно это сделала, если бы в комнате не раздался снова этот жуткий сексуальный низкий голос, который теперь был нежнее шелка и теплее солнца:
- Рози, милая, у тебя и так сегодня очень загруженная ночь. Передохни, сейчас я справлюсь сам. Эт не полноценная операция, я всего лишь наложу пару швов и только.
Я кивнула девушке, широко улыбнувшись, как будто говоря: «Вот! Слышала! МИЛАЯ!», на что Рози снова залилась краской, смущенно улыбнувшись мне в ответ.
Пока доктор Ричардсон был в этом же помещении, мы не посмели бы сказать вслух не единой мысли.
-Рози, поможешь мне?
Девушка прикусила нижнюю губу от непередаваемого счастья, когда поспешно стянула с меня спортивные брюки, заляпанные кровью, быстро, но всё-таки с большой осторожностью нацепив на меня эту жуткую безликую сорочку, которая была подобно детской распашонке, только завязывалась сзади.
Но, даже не смотря на то, что Рози усердно завязала все эти веревочки, мой зад и спина светились сквозь огромную дырку, и я абсолютно не понимала, КАК я смогу пройти мимо доктора Ричардсона в таком убогом виде?
- Идем….те, - Рози осторожно прикоснулась к моему плечу, прерывая мои размышления, кивнув вперед, и собрав всю свою волю и последние крохи решительности в кулак, я вышла из-за ширмы, шлепая босыми ногами по стерильному полу, и стараясь не споткнуться об полы этой бесформенной огромной сорочки.
 
На кого их шьют вообще????
В этой распашонке без проблем поместились бы две беременные девушки!!!
Доктор Ричард стоял у раковины, тщательно намыливая свои красивые руки и казалось даже не обратил внимания на наше появление, что меня несказанно радовало, т.к. я была намеренна пробраться мимо него подобно мыши, не сверкнув перед ним голым задом, покрывшимся мурашками.
- Устрой мисс Вин в операционной и возвращайся ко мне.
Рози послушно кивнула, подтолкнув слега меня вперед, и я была рада, что она шла так близко ко мне, загораживая сзади моё тело собой.
Всё получилось просто прекрасно, когда мы зашли в саму операционную и Рози, протянула ко мне руки, помогая устроиться на одной из кушеток, пока я старалась не обращать внимания на это жуткое место. Пытаясь устроиться получше на этом плоском холодном чудовище, обставленном аппаратурой, которая тихо вибрировала и монотонно тихо гудела, я старалась глубоко дышать и думать о предстоящей операции позитивно.
Мне не собирались резать живот и копаться во внутренностях и это было просто до шикарного прекрасно! Скоро я усну, а когда проснусь, уже будет всё в порядке и останется позади страшным сном!
Я снова не услышала, как доктор Ричардсон подобрался вплотную ко мне, буквально подскочив на кушетке, когда услышала над собой его глубокий манящий голос:
-Благодарю, милая! А теперь сходи в кафе и перекуси с доктором Джеком.
Кажется, Рози заглянула в комнату операционной, потому что ее голосок прозвучал очень близко, но я не видела ее, распластавшись на этом неудобном твердом постаменте для резки.
-Мне пригласить доктора Сэдрика для анестезии?
- Нет, Рози.
-Нет?
То, как ошарашено выдохнула Рози заставило меня нервно дрогнуть.
О чем идет речь?
- Операция пройдет под местной анестезией. А теперь иди, милая.
Очевидно, Рози не сразу послушалась этого тирана, помявшись у дверей, но, в конце концов, я услышала щелчок двери, понимая, что мы остались с доктором Ричардом в этой жуткой комнате наедине.
Вцепившись в широкий край своей бесформенной одежды, я напряженно прислушивалась к каждому звуку, когда доктор Рич ходил вокруг кушетки, гремя каким-то железными предметами, от звука которых кровь застывала в жилах.
Я представлялась самой себе не иначе, как жертвенным ягнёнком, возлежащем на алтаре для принесения в жертву.
Когда он, наконец, пододвинул низкий стул и осторожно опустился на него, я вся дрожала от ужаса, не в силах взять себя в руки и рассуждать логически.
- Тише, девочка, тише - его голос снова убаюкивал меня легкой пеленой, отчего к дрожи и стучанию зубов добавились ещё и мурашки, - сейчас я поставлю тебе маленький укольчик, после чего ты не будешь чувствовать боли или моих прикосновений к своей руке. Хорошо? Ты слышишь меня? – когда его палец, затянутый в резиновую перчатку, пахнущую тальком и резиной, прикоснулся к моему подбородку, поворачивая голову к нему, я снова от неожиданности дернулась, но послушно посмотрела в его синие глаза снизу вверх, стиснув зубы, чтобы они не стучали так громко, - скажи, что слышишь.
- с-с-слышу - с трудом удалось выдохнуть мне, на что мужчина натянул на половину лица маску, но мне казалось, что он улыбается, потому что в уголках его глаз собрались легкие морщинки.
-Молодец, котенок.
Странное тепло разлилось в груди, опускаясь в живот и достигая бедер, когда я слышала это обращение к себе. Конечно, он просто пытался успокоить меня, и ничего личного в этом не было, но я была ему благодарна и за это.
Когда мужчина поднялся, я следила за ним сквозь пелену ресниц, наблюдая, как она набирает в шприц какой-то раствор и склоняется надо мной.
  
Глава 8. 
 
Всё это время я лежала не шелохнувшись, чувствуя, как моя пылающая рука теряет свою чувствительность и ожидая, когда же мои веки станут тяжелыми и я провалюсь в свой желанный, хоть и искусственный сон, но сон всё не шел.