Песнь Отмеченной (СИ)

Когда она приблизилась, из-под обломков появился Эландер. Покрытый пылью, сильно кашляющий и вытирающий кровь с лица… но живой.
Слава богам.
— Ты безрассудный, глупый, абсолютный… — он наклонил голову к ней, на его лице мелькнула ухмылка, и она остановила себя. Проглотила свое беспокойство. Ему не нужно было знать, что она почти запаниковала при мысли о его потере; эти боги знали, что его высокомерие и так уже достаточно невыносимо.
Она сделала несколько глубоких, успокаивающих вдохов.
— Я вижу, снова ведешь переговоры со смертью.
Он кашлянул еще несколько раз, а затем его улыбка стала более откровенной.
— С каждым днем у меня получается все лучше.
— Идиот, — прорычала она.
— Посмотри на себя, — ответил он, хватая ее за руку и уводя с пути еще одной стрелы. На мгновение они прижались друг к другу, наблюдая, как Лоренту наконец удалось избавиться от того, кто выстрелил, а затем Кас ткнула локтем в ребра Эландера, чтобы выскользнуть из его хватки.
— Назад к воротам, — напомнила она ему, — и больше не выпендривайся по дороге, пожалуйста.
Он стоял, потирая то место, где она ударила его локтем, улыбка все еще не сходила с его лица.
Кас отвернулась прежде, чем он успел увидеть второй вздох облегчения, вырвавшийся у нее.
Вместе, они вчетвером помчались по улицам, на ходу убивая еще нескольких лучников. В какой-то момент Кас рассталась со своими друзьями. Сначала она ничего об этом не подумала; это случалось достаточно часто во время их предыдущих совместных миссий, особенно таких хаотичных, как эта, и в конце концов они всегда находили дорогу друг к другу.
Она сказала себе, что они будут ждать ее у ворот.
Но их там не было.
Тем не менее, Кас попыталась сосредоточиться на битве, ожидавшей их у ворот, и на инструкциях, которые дал ей Эландер. Он подвел ее к небольшому холму, с которого ей был виден далекий, но четкий вид на дворец, и велел ей ждать его сигнала, а затем отполз, чтобы убедиться, что остальные солдаты заняли свои позиции.
Прошли минуты. Зев и Лорент все еще не догнали ее. Ветер свистел среди деревьев. Солнце, казалось, садилось с неестественной быстротой, и у нее зачесалась кожа головы, когда ее охватило ужасное предчувствие.
Крики были вдалеке.
Она закрыла глаза от звука и подождала, пока он прекратится.
Крики становились все громче.
Она никак не могла понять, что ее друзья были замешаны в этом. Ничего, кроме этого ужасного, зудящего чувства внутри нее. Которое никак не проходило. Она снова попыталась сосредоточиться.
Она не могла.
А потом, кажется, в сотый раз за ночь, Кас обнаружила, что мчится на далекие звуки ужаса.
Она шла по хорошо накатанной дороге к окраине города и в конце концов наткнулась на большой двор, который спускался к маленькому дому.
Этот дом был окружен лучниками.
Несколько десятков солдат и горожан окружили этих лучников, их оружие было поднято и направлено. Лорент и Зев тоже были здесь. Они явно остановились, чтобы помочь; Лорент держал женщину, не давая ей бежать к тому дому, а огонь вокруг рук Зева вспыхивал все ярче и ярче.
Даже издалека чувствовалась напряженность противостояния. Кас замерла на краю двора, какое-то время наблюдая, пытаясь решить, как ей лучше всего помочь.
Внезапно женщина, которую удерживал Лорент, вырвалась на свободу и бросилась к дому.
Кас даже не заметила, летящую стрелу к этой женщине, пока та не попала ей в грудь.
Женщина упала на землю. Через несколько секунд от ее тела осталась лишь обугленная шелуха. Воздух наполнился резким запахом ее плоти, шипящей на траве.
Зев бросился к лучнику, стрелявшему, и Кас почувствовала, словно это в ее грудь попала стрела. Словно ее сердце действительно остановилось.
Потому что даже когда Лорент присоединился к Зеву, их все равно было ужасно мало. Никто из горожан не пошевелился, чтобы помочь, большинство из них все еще смотрели на эту тлеющую кучу пепла, в которую превратилась женщина. Несколько солдат начали действовать, но этого было недостаточно. Этих тварей было слишком много, и они, казалось, были полны решимости держать этот дом в окружении, держать в заложниках тех, кто в нем находился.
 
Ноги Касии внезапно задвигались без ее ведома, увлекая ее в безумном беге к своим друзьям. Она не думала, что сможет выдержать еще один заряд электричества, который использовала раньше. Но она должна была что-то сделать, что угодно.
Когда она достигла подножия холма, ее взгляд случайно уловил бледную полоску луны, висящую в раннем вечернем небе. Мысли о предыдущем разговоре с Эландером быстро проносились в ее голове.
Род Лунных. Магия, которой они обладают. Магия, которая может отражать, усиливать…
А потом последняя мысль: это глупо.
Эта последняя мысль была самой громкой в ее сознании, потому что она снова играла с опасными вещами, которых не понимала, и понимала это.
Но она все равно шагнула вперед, не сводя глаз с едва заметной полоски луны, ее рука дрожала, когда она подняла ее перед собой. Она глубоко вдохнула. Мир словно замедлился, и с каждым глубоким вдохом все вокруг, как будто собиралось в единое целое. Ее взгляд метнулся от этой луны к огню, пылающему в руке Зева, и у нее была только одна мысль: пусть этого будет достаточно.
Вышедший из нее взрыв, был намного, намного мощнее, чем она предполагала, — такой огромной силы, что ее отбросило на травянистый холм. Ей каким-то образом удавалось держать глаза открытыми, чтобы защитить их от интенсивной волны энергии, которая рикошетом вернулась к ней.
Итак, она увидела ту силу, которую высвободила, когда она смешалась с магией Зева. Как она сделала ее ярче. Мощнее. Как усилила ее. Она создала целую стену огня, протянувшуюся от одного конца двора в другой — достаточно длинную, чтобы не пощадить ни одного лучника, когда эта стена продвинулась вперед. Она испепелила их, как будто их тела были сделаны из сухой соломы.
Но на этом огонь не остановился.
Кас пыталась остановить его, но в данный момент это было далеко за пределами ее контроля.
Небольшой дом, который окружали эти лучники, был поглощен за секунды.
Крики. Хлопанье окон. Свист ветра и взрывающееся пламя. Пауза, мгновение ошеломленной тишины, если не считать треска дерева и завывания клубящегося огня. А потом еще крики, так много криков…
Кас поднялась на ноги и побежала к аду.
Кто-то крикнул ей, чтобы она остановилась. Она не знала, кто именно; она едва слышала их из-за грохота слов в голове, слов, которые преследовали ее, пока она мчалась по двору: что я наделала? Что я наделала, что я наделала…
Ей казалось, что она оставила свое тело в траве, но почему-то продолжала бежать. Каким-то образом она добралась до дома. Каким-то образом она нашла выбитое окно и пролетела через него, а когда обрела равновесие, то начала искать и кричать, выискивая всех, кто мог быть внутри.
Казалось, прошла вечность, прежде чем она услышала ответ. Тоненький голос. Голос ребенка. Она опустилась на землю, под тяжестью дыма, и ползла так быстро, как только могла, через горящий дом. Стены отваливались, обнажая опорные балки под ними. Несколько из этих балок загорелись. Они сдвигались и лопались вокруг нее, каждый из этих хлопков осыпал ее кусочками пепла и угольков.
Спустя минуту поисков ее взгляд остановился на большом дверном проеме, на его раме, объятой пламенем. Сквозь отверстие, которое быстро заполнялось черным дымом, ей показалось, что она увидела движение. Она подошла ближе и увидела его: маленький мальчик съежился в комнате с другой стороны, глядя на дверь, через которую он хотел пройти, набравшись смелости.
Кас удалось сделать еще несколько шагов к нему, прежде чем верхняя часть дверного проема рухнула.
Она вскинула руки, чтобы защитить себя, а затем опустила их как раз вовремя, чтобы увидеть лицо мальчика, теряющееся в водовороте пламени и дыма.
Она почувствовала, как в горле поднимается крик. Он так и не вышел. В горле у нее было слишком сухо — настолько сухо, что становилось трудно глотать или даже дышать, не говоря уже о том, чтобы издавать какие-либо звуки. Она должна была продолжать идти, продолжать ползти, чтобы как-то попасть в эту комнату.