Песнь Отмеченной (СИ)

Казалось, они менялись каждые четыре часа.
Когда приближалась очередная из этих смен, она притворялась спящей. Она прислушалась к приближающимся новым шагам, подождала, пока не услышала, как удаляются старые, и тогда приоткрыла один глаз.
На данный момент был лишь один новый страж.
Вероятно, еще один на подходе — до сих пор их всегда было двое, — и в то же время она знала, что сможет пройти мимо этого одинокого, уже скучающего на вид стража. И Капитан Эландер не возвращался, чтобы допрашивать ее несколько часов подряд, поэтому была надежда, что, когда она выйдет, ей не придется беспокоиться о его ужасной магии. Путь, по которому она спустилась в эту грязную камеру был извилистым, и она, возможно, не сможет…
Нет. Это не важно.
У нее нет иного выбора, кроме как попытаться; она и так пробыла здесь достаточно долго. Она не могла ждать, пока ее маскировка спадет.
Она сбежит из этого дворца, что бы ей ни пришлось сделать, а потом уберется от него как можно дальше. Несомненно, позже за ее голову назначат внушительную награду, но она может сменить имя. Снова. Может уговорить остальных поменять место своего убежища. Снова. Асра сейчас слишком слаба, чтобы двигаться, но Кас сама пронесет ее через все двенадцать миров, если это потребуется. Ее и ее дурацкие, шумные колокольчики.
Но сначала… сбежать.
Кас прижалась щекой к песчаной земле, ее тело свернулось калачиком в позе спящего, когда она вновь посмотрела в сторону поста охраны. Все так же лишь один стоит там. Она изучила его чуть внимательней. Талию опоясывал свободный ремень, и, благодаря отблеску факельного света, отражавшемуся от металла, она могла сказать, что на нем висели ключи. К тому же ремню был прикреплен меч, на лодыжке в ножнах покоился клинок, а на костяшках черных перчаток поблескивали металлические шипы. Эти шипы выглядели так, будто очень сильно вонзятся в кожу, если ему удастся ее ударить.
Между тем, сама Кас была… значительно слабее вооружена. Несса взяла ее дротиковый пистолет. Королевские солдаты, прежде чем бросить ее в эту тюрьму, отобрали у нее все ножи; они обыскали ее грубыми руками, изъяли у нее оружие, попытавшись забрать с ними и ее достоинство.
Но они не сняли с нее сапоги.
А это значит, что они также не забрали у нее Огненный кристалл, который она закинула в один из сапог.
Ее взгляд переместился на зарешеченную дверь камеры. Промежутки между прутьями были исключительно узкими. Она могла просунуть руку — возможно, достаточно, чтобы схватить стража за руку или за пояс, — но не смогла бы вывернуть свою руку, чтобы достать до замка на двери камеры, даже если бы ей удалось украсть у стража ключи.
На этом все и решилось: ей придется как-то раздвинуть прутья своей камеры.
Ее глаза поднялись к мерцающему факелу над головой стража. И пока она смотрела на пламя, в ее голове начал складываться план, переплетаясь с тревожными мыслями, которые пытались его подавить.
Она глубоко вдохнула несколько раз затхлый, землистый воздух. Постучала пальцами по холодному полу десять раз и обратно до одного и погрузилась в ощущение этого твердого пола.
Затем она поднялась на ноги и принялась за дело.
— Эй! — позвала она.
Страж скосил на нее глаза, но не двинулся с места.
Она свистнула, привлекая его внимание.
Он издал раздраженный гортанный звук, бросил быстрый взгляд вокруг — возможно, надеясь заметить какое-нибудь приближающееся подкрепление — а затем, наконец, повернулся и потопал к ней, позвякивая ключами на поясе, рука его легко покоилась на эфесе меча.
— Чего тебе, воришка?
— Вы все забыли отобрать у меня это, — она подняла Огненный кристалл.
Он прищурился из-за слабого освещения, его глаза вдруг расширились, когда он понял, что это.
— Его… у тебя не должно его быть Отдай мне. Немедленно.
— Отдам, — она снова сжала его в руке. — Я сказала капитану, что теперь подчиняюсь, верно? Так что я хочу отдать его; просто не хотела, чтобы кто-нибудь нашел его у меня, не желаю больше неприятностей, поверь. Я отдам его тебе…
 
Страж нахмурил брови явно вообще ей не веря.
— … в обмен на более мягкое наказание, конечно же, — добавила она, отчего морщины на его лбу немного разгладились. — Так давай заключим сделку? Я отдам его тебе, а ты сообщишь магистрату, что я была хорошим маленьким заключенным, поэтому он должен быть со мной помягче.
— Посмотрим. Сначала отдай мне его.
Она колебалась, в основном ради того, чтобы сделать свое представление более правдоподобным. Тяжело сглотнув, она разжала руку. Осторожно прихватив кристалл между кончиками пальцев, она просунула его через решетку.
Как только страж потянулся к нему, она ловко вывернула руку назад, раскрыв ладонь. Кристалл откатился назад, когда с ее губ слетели Огненные слова.
Они звучали быстро, плавно, легко — настолько, что заклинание застало его врасплох, даже несмотря на то, что он относился к ней с подозрением. Кас несколько раз повторяла это заклинание с Зевом, достаточно, чтобы могла произнести его даже во сне. Это было заклинание, окутывающее свою цель пламенем. Она не могла усилить или полностью контролировать его силу, как это мог Зев с его врожденной магией Огня, и все же она могла сделать достаточно, чтобы исполнить задуманное.
Кристалл с треском рассеялся клубом красного дыма. Дым заклубился, извиваясь в воздухе, превратившись в нити, которые быстро обвились вокруг ближайшей твердой цели — стража. Страж развернулся, яростно хлопая по воспламенившимся частям униформы.
Но это был не обычный огонь.
Его будет не так легко погасить.
Огонь продолжал гореть, пока он извивался и кричал.
Крики эти, слава богам, пока оставались без ответа. Однако Кас сомневалась, что это долго продлится, поспешно отдала на Огненном языке еще одну простую команду: Вендит.
Переместись.
И огненное сплетение зашевелилось. Оно оставило стонущего стража, который теперь катался по земле, обезумев от боли, и нашло еще один прочный объект, вокруг которого могло обернуться: решетки тюрьмы Кас. За считанные секунды прутья накалились докрасна, став податливыми от жара божественной магии.
Она услышала крики вдалеке. Шаги, стучащие по каменным ступеням. Скрежет обнажаемых мечей.
Она переминалась с ноги на ноги, едва дыша, ожидая, когда огненное плетение закрутится выше и оставит ее с секцией раскаленных прутьев, с которыми она сможет разобраться. После, казалось, вечности ожидания, это наконец произошло: секция, почти такая же высокая, как и она сама, ярко вспыхнула, а после остыла до мягкого оранжевого оттенка. Основная часть огненного плетения теперь была окутана вокруг двери камеры, направляясь к верхнему углу — иными словами, на безопасное от нее расстояние.
Кас приложила подошву сапога к этим светящимся прутьям. Они уже были недостаточно горячими, чтобы расплавить ее сапог, но достаточно, что оставаться гибкими. Она осторожно раздвинула их, сначала одну сторону, потом другую, пока не образовалось отверстие, достаточно большое, чтобы она могла пролезть через него. На пути к выходу ее рука задела одно из раскаленных прутьев, и кусочки плавленной стали прилипли к подошве ее сапог, делая ее шаг неуклюжим, но это не имело значения.
Потому что она была свободна.
Она, как могла, почистила свои сапоги о пол и опустилась у обугленного и неподвижного тела стража. Она сняла с его пояса ключи и меч, а затем вскочила на ноги…
Как раз в тот момент еще трое стражей с грохотом спустились по ступеням в углу помещения.
— Вендит! — крикнула она.
Огненное плетение сорвалось с двери камеры и, подобно горящему ястребу, пронеслось через комнату. Сначала оно покружило вокруг стража, которого уже атаковало, а затем, точно разумное и способное считать его бессмысленной мишенью, полетело к следующему ближайшему стражу. Тот оступился и ударился о стену, когда пламя окутало его.