Тридцать девять и девять (СИ)

Элина опустила руку на его спину и прижалась щекой к теплой лопатке. Ничего… Все закончится, когда закончится. Она сможет с ним расстаться, когда будет нужно. Но ведь сегодня еще не нужно! Еще целых десять дней, еще можно так вот просто полежать…
Утром Данил проснулся довольно поздно, но Эля, конечно, еще спала. Он улыбнулся, глядя на лучшее в мире лицо. Он действительно может умереть за нее, может отдать что-нибудь самое-самое дорогое!
Данил снял золотую цепочку и, осторожно пропустив один ее конец под тонкой шейкой Эли, понял, что нужно сделать еще один оборот, иначе украшение будет свисать почти до ее пупка.
Завершив надевание этого двойного ошейника, Давыдов встал с кровати. А золото очень идет к ее смуглой матовой коже! Что ж, это первый его подарок подобного рода. Вторым, по всей видимости, будет обручальное колечко. Интересно, какой у нее размер? Нужно будет мерить на цыпленка!
***
Его предположения насчет погоды полностью оправдались: дождь затянулся надолго. Но впервые в жизни у Данила не упало от этого настроение. Последнюю неделю они проведут в своей маленькой будочке. Через неделю ему нужно будет съездить в Севастополь: всем курсантам надо явиться туда к этому числу. Но на это хватит одного дня. Данил отметится, и у него еще будет несколько свободных деньков, чтобы сделать ей официальное предложение. Пока что он не готов — он должен продумать детали и кое-что узнать в училище. Так что эта неделя в их распоряжении, и Данил не будет торопить события.
Когда он вернулся в дом с ведром воды, Эля уже сидела на кровати, рассматривая висящую на шее цепочку.
— Ты что, решил дать мне ее поносить? Можно так сфотографироваться? — язвительно спросила Элина.
— Можно. Я ее тебе дарю.
— Привет, добренький! А больше ничего не подаришь? А я так хочу колье с камнями драгоценными!
— Хорошо. Позже… А пока носи это. Тебе очень идет! — он сел рядом с ней на кровать. — Не снимай, я прошу тебя.
— Да-да-да! — Эля начала расстегивать цепочку.
— Ладно, выбросим ее в мусор, если тебе не нужно. Давай скорее!
Он подставил ладонь, и Эля сдалась.
— Ты дурак? Ты знаешь, сколько это стоит? Кстати, откуда она у тебя взялась?
— Мне купил ее отец… — Давыдов опустил глаза. — Знаешь… — он мельком на нее взглянул, но снова отвел взгляд, — наверное, я не должен брать у него такие подарки, деньги, вещи всякие там… Но… мне больше ничего не остается, понимаешь?
— Понимаю, — неожиданно спокойно ответила Эля, положив свою нежную руку на его колено. — Не переживай! Вот, тебе же приятно, что я эту цепочку взяла! И, наверное, ему… Зато, когда он будет старый, ты тоже будешь что-нибудь ему дарить! Так всегда бывает!
— Да… — он накрыл ее руку ладонями и поднял глаза. — Только теперь я тебе обещаю, что больше не буду ничего брать у него. И я все равно куплю тебе колье!
— Вот уж точно, что Данечка! — засмеялась Эля. — На фига мне твое колье? С меня цепочки этой хватит!
Теперь у них не было возможности выезжать в город и развлекаться в кафе и на катере, но Данил придумывал массу других занятий, для которых не нужно было выходить и мокнуть под дождем.
Эля обожала бороться с ним на расстеленном на полу одеяле. Она старалась изо всех сил, понимая, что Данил лишь слегка сопротивляется. Она знала, что когда ему надоест, он одной рукой уложит ее на лопатки, сразу же целуя в губы.
Он боялся щекотки еще больше, чем Эля, но он был раз в десять сильнее и доводил ее до истерики, заставляя признавать поражение на двести лет вперед и соглашаться на любые условия.
За эти дни Давыдов понял уже окончательно: ему повезло — он довольно быстро нашел то, в поисках чего другие убивают жизнь. Они часто разговаривали, и он узнал о ней очень многое. Что она росла у каких-то родственников, что брат был намного старше ее, а сейчас она живет с его бывшей женой и думает только о том, чтобы хорошо учиться. Ничего! Скоро она подумает кое о чем еще!
***
Вот только Эля внушала себе совсем другое. Она заставляла себя думать, что это просто ее первый, пусть даже очень удачный, опыт. Она прекрасно знала, что из этого почти никогда ничего не получается, она реально оценивала себя со стороны и в сказки про бедных золушек и прекрасных принцев давно не верила. Она совсем не красавица и не имеет достаточного опыта, чтобы противостоять настоящим женщинам! Да, он говорит, что любит ее. Но он мог говорить это тысячу раз до нее и скажет еще миллион — после! Что будет с ней, если она, бросив все, решит остаться с Данилом и в один прекрасный день окажется в роли надоевшей игрушки в драной тряпке перед лицом новенькой нарядной куколки?
 
Она же прекрасно видит, как провожают его взглядом все симпатичные барышни, как смотрят они на него на пляже. Она не может с ними бороться, не умеет! Зато она умеет заставить себя подчиниться голосу здравого смысла. Ей сейчас с Данилом очень хорошо, а когда закончатся каникулы, она уедет и не будет оглядываться! Наверное, она его тоже любит. Ничего, разлюбит! На свете — не единственный мужчина, а она ни с кем другим даже не встречалась. Она знает, что надеяться можно только на себя, и не собирается жертвовать своим главным принципом даже ради такого сильного чувства.
С чувством можно бороться, но Эле конец, если она дождется, когда он бросит ее сам. Тогда у нее не останется уже ничего, она уже не сможет подняться. Да и он, в общем-то, ничего такого ей пока не предлагал! А что он может предложить? Переписываться? Что ж, на это она согласится!
Только почему-то ей становится так грустно, когда она пытается представить себе, как получит однажды по почте приглашение на его свадьбу… Он ведь на четыре года старше и, наверное, уже скоро на ком-нибудь женится. Ну и пусть делает, что хочет! А Эля должна готовиться к скорому завершению этого курортного романа.
Но когда наступала ночь, она начинала считать дни и часы до того момента, когда он уедет в Севастополь. Правда, он сразу же вернется, но для нее это мало что меняет! Только вот если бы не было так холодно…
Из-за плохой погоды они начинали мерзнуть в своем деревянном сарайчике. Собираясь спать, Данил старательно ее укрывал, сам являясь главным источником тепла для ее дрожащего тела. Как нравилось ей лежать так, постепенно согреваясь в его привычных объятиях, слушая, как он говорит ей замечательные вещи! В такие минуты Эле казалось, что на свете нет ничего лучше этого ощущения защищенности, надежности, изоляции от всего внешнего мира. Казалось, что его теплое гладкое тело обволакивает ее полностью, укрывает, словно атласное одеяло… И тогда Эля готова была рискнуть. Готова была сама сказать ему, чтобы он ее не оставлял, чтобы забрал с собой. Куда? Ей все равно… Только бы его длинные ноги всегда образовывали для нее этот уютный стульчик, без которого ей уже так трудно уснуть…
***
Она сидела на кровати и смотрела в окно на проглядывающее из-за туч солнышко. Когда Данил вернется из Севастополя, уже, наверное, снова будет тепло. Сейчас он пошел в гостиницу, чтобы взять документы и рассказать все Лешке. Что рассказать? Элине он сообщил только, что почти все уже придумал, и чтобы она ни о чем не беспокоилась, а просто подождала его приезда, и тогда он будет уже совсем готов обо всем ей поведать. А еще, чтобы она подготовилась к тому, что они сразу же посетят Киев и Эля познакомится с его родителями.
Но она уже и не беспокоится. Она уже на все согласна. Только у нее отвратительное настроение, и она не пойдет его провожать. Не хватало еще разреветься на причале оттого, что любимый оставляет ее на денек и вернется послезавтра! Каким нежным он был с ней сегодня утром, сколько чудесных слов он ей наговорил!.. Но она сейчас чувствует, что ей этого мало. Она хочет еще. Еще немножко…
Данил вошел в комнату. Он уже готов, одет и с сумкой на плече. Он ей улыбается и говорит, что она не успеет соскучиться, как он появится опять. Но почему она не хочет его отпускать? Она не может почему-то сейчас с ним расстаться. Не может, и все! Эля медленно приблизилась и положила ладони ему на грудь: