Адаптация (СИ)

Совершенно позабыв про двоих солдат у входа, Калеб в назидание получил удар в живот и, согнувшись от боли, выронил шокер. Следующая подобная оплошность могла стать роковой, и пока один из противников отвлекся на созерцание того «беспорядка», что он оставил в зале, еретик накинулся на второго. Выбив из рук бойца меч, пленник навалился на врага, впечатав того в перегородку, а затем, когда жертва попыталась вырваться и броситься за своим оружием, развернулся, накинул тому на горло цепь и начал душить. Разведчик боролся не только за свою жизнь, и эта мысль придавала ему дополнительных сил.
Уперевшись коленом в спину своей добычи, он до боли в запястьях натянул стальную «удавку». Краем глаза разведчик видел силуэт второго солдата, который словно застыл в дверях. Не будь они в доэлектрическую эпоху, Калеб предположил бы, что тот связывается по рации с командиром или вызывает подкрепление. Пожалуй, отсутствие подобных технологий сейчас являлось неоспоримым плюсом.
На целый миг беглецу показалось, что победа уже у него в руках, но неприятель оказался не промах и, схватившись за цепь, начал активно вырываться. Наконец, оттолкнувшись ногой от стены, гвардеец попятился, врезавшись в противоположную и неслабо приложив Калеба о жесткий камень. Это его слегка оглушило, и гвардеец, воспользовавшись моментом, с легкостью схватился за «удавку», оттянул ее и высвободился из стальных «объятий».
Не успев опомниться, еретик снова схлопотал по почкам и рухнул вниз, но в этот раз не позволил застать себя врасплох и, перекатившись, быстро поднялся на ноги, готовый к новому раунду. Гвардеец не заставил себя ждать, молниеносно сделав выпад, целясь мечом в плечо противника, но острие прошло вскользь: кевларовая ткань не позволила лезвию вонзиться в плоть, в очередной раз отсрочив неприятный конец. Калеб ответил ударом цепи по клинку, и тот вновь оказался на полу, слегка уравняв шансы в заведомо нечестном бою. На передышку рассчитывать не приходилось: второй солдат незамедлительно пошел в наступление, компенсируя временное замешательство собрата. Отбиваться оказалось вдвойне сложнее, и причиной тому служили не столько наручники, сколько удивительная техника боя. Стражники словно предвидели его действия, вовремя ставили блоки, парировали, казалось бы, внезапные атаки, и в какой — то момент возникло ощущение, будто он дерется сам с собой. Более того, бойцы действовали необычайно слаженно, как если бы были созданы для битвы в паре. Сейчас Калебу как никогда не хватало Ричарда — уж вместе они бы нашли, что ответить.
Разведчик увернулся от очередного выпада и тут же бросился на неприятеля, пресекая повторную атаку и пытаясь уравнять шансы. Наручники сильно ограничивали возможные приемы — приходилось импровизировать, приспосабливая то цепь, то браслеты в качестве подручных средств обороны. В какой — то момент он сообразил, что гвардейцы, облаченные в увесистые доспехи, сильно уступают ему в подвижности и скорости, но превосходят броней и навыками ближнего боя. Тогда Калеб решил, что его единственный шанс на победу — это перейти в активное наступление и вымотать своих противников. Он сделал ложный выпад и, резко развернувшись, ударил ногой в грудь ближайшему солдату. Тот, по — видимому ожидая от своей жертвы совершенно иных действий, пропустил опасный маневр и послушно отлетел к стене. Маска слетела с его лица и упала на пол, разлетевшись на множество осколков.
Уже замахнувшись, чтобы вырубить оппонента, пленник вдруг замер, остановив свой кулак в паре сантиметров от вражеской головы. Калеб не мог поверить собственным глазам: затаив дыхание, он смотрел на изможденное лицо, в точности, как у него самого. Перед ним словно повесили зеркало, отражение в котором упорно не желало повторять движение хозяина и будто бы хотело жить собственной жизнью. Вот только второй «он» был существом из плоти и крови, что не менее внимательно рассматривало его самого. На ум внезапно пришла неприятная догадка: капсулы! На борту не хватало четырех десантных капсул. Ему тогда еще подумалось, что ими воспользовались товарищи для высадки на Тау — Риге. Достаточно несостоятельная версия, но почему — то она его успокоила, отвела все подозрения и раздумья в этом направлении.
 
Теперь же мысли сами собой нахлынули на него, как волна после землетрясения, смывая все на своем пути. Конечно, перед ним оказался клон, других вариантов просто быть не могло. Но тут же возникли новые вопросы: кто, а самое главное — зачем? Могло ли это произойти во время полета? Сколько нужно времени, чтобы вырастить полноценного клона, и не просто вырастить, а обучить всему тому, что сам Калеб умел и использовал на уровне инстинктов?
Кажется, аналогичными думами озадачился и его двойник, чьи глаза потухли, будто разум блуждал по глубинным тропам рассудка. Но рефлексы другого «Калеба» оказались все так же молниеносны. Тот резко оттолкнул своего прототипа, тем самым сохранив ему жизнь, поскольку в ту же секунду между ними пронесся клинок второго гвардейца. Сам же Калеб и вовсе позабыл о другом солдате, кажется решив, что две одинаковые морды заставят задуматься и его тоже. Но нет, противник в маске и не думал сдаваться. Да, он дал им немного времени поразглядывать друг друга и, видимо поняв, что бывший коллега перешел на сторону врага, решил закончить дело в одиночку.
Настоящему Калебу теперь стало чуть легче, ведь, кажется, сражаться придется лишь с одним противником, и если до того у него появлялась мысль, что и под этой маской скрывается до боли знакомое лицо, то теперь он был абсолютно уверен в ошибочности своих суждений. Отступив обратно к дверям, Калеб попытался отыскать освободившийся меч, но тот лежал слишком далеко и, увы, прямо за нападавшим, как, впрочем, и шокер. В его же распоряжении не было ничего, лишь голые кулаки да звонкая цепь, в противовес остро наточенному клинку. И даже с этим скромным арсеналом он совершенно не собирался сдаваться, уж живым — то точно.
Противник наступал, выставив меч вперед: медленно надвигался неспешной, самоуверенной походкой, намекая жертве, что уже все предрешено и деваться некуда. Калеб обладал иным мнение на этот счет, и, переступив порог тронного зала, покосился на солдат, все так же лежавших без сознания. Их оружие станет отличным подспорьем в предстоящей схватке, да и места здесь побольше — будет, где развернуться. Оставалось лишь улучить момент и броситься к заветному арсеналу или же к так манящему мечу Ричарда. Однако планам этим не суждено было сбыться. Едва разведчик приготовился к рывку, как гвардеец ринулся на него, целясь прямиком в грудь, что являлось несомненно ложным маневром, которым и сам Калеб воспользовался бы в данной ситуации.
Все закончилось в одно мгновение. Яркая вспышка, и тело неприятеля задергалось в конвульсиях и рухнуло на пол. Маска слетела, явив, казалось бы, отброшенное предположение: тот, кто только что пытался его убить, оказался еще одним клоном. Калеб оскалился, желая найти и порвать на мелкие кусочки голыми руками того, кто сотворил это не только с ним, но и с его многочисленными версиями, превратив в рабов без прошлого и свободы. Он оторвал взгляд от тела и посмотрел на спасителя: тот стоял в нескольких метрах дальше по коридору, держа в руках шокер, и, плотно сжав губы, смотрел вперед. По активно перекатывающимся желвакам на его лице отчетливо угадывалась внутренняя борьба. С кем бы или чем бы тот не сражался, но битва была ожесточенной и кровавой.
— Беги! — прошипел клон и перевел оружие в боевой режим. — В подвале есть выход… — каждое слово давалось ему с трудом. — Все не то, чем кажется…
И прежде чем Калеб успел что — либо спросить, двойник поднес шокер к подбородку и нажал на спуск.
Гул от выстрела разнесся по коридору, заставив задрожать стекла в многочисленных окнах. Калеб поборол желание закричать и схватиться за голову, проклиная того безумца, что придумал все это, каким бы всемогущим тот себя ни считал. Его губы сжались в гримасе боли и отвращения, но чувства сейчас были неуместны, лишь трезвость ума поможет ему выбраться. «Есть выход», — напомнил себе разведчик слова двойника и, мотнув головой, чтобы прогнать навязчивые мысли, быстро подошел к телу. Стараясь не смотреть на собственный труп, он подобрал шокер, переключил обратно на оглушение и спешно направился прочь, припоминая маршрут, по которому его сюда тащили. Где — то среди многочисленных поворотов притаилась дверь в подвал, а за ней, возможно, не только спасение, но и ответы на многочисленные вопросы.