CULVER (СИ)

Во всем алгоритме жизни Грейнджер Тео был лишь временной переменной, и от этого было слишком больно. Ему хотелось любви, чтобы она не могла дышать без него, ждала встречи так же сильно, как ждет ее он, и просто… любила его.
Тео вздохнул, наблюдая, как вторая булочка начала исчезать у нее между губами, и поднялся со стола, уверенной походкой направляясь к столу Гриффиндора.
Она удивленно пискнула, когда он сел с ней рядом и погладил по тонкой талии, заглядывая в книгу, что она читала.
— О, работа Хильдегарды Бингенской. Серьезное чтиво, — удивился он, с улыбкой откусывая от булочки, которую она держала в руках.
Гермиона замерла и будто бы снова ожила. Она не ожидала, что он к ней подсядет и начнет разговор. Честно говоря, Грейнджер думала, что кроме секса ему больше ничего не нужно от нее, и была приятно удивлена его вниманием.
Она все думала, когда же он скажет, что происходящее между ними — ошибка, и его отец уже нашел ему невесту из Шармбатона с длинными светлыми волосами и ногами длиною во весь рост Грейнджер, и «прости, Гермиона, но прощай».
Низкая самооценка всегда была ее вечной спутницей по жизни, но она просто думала, что это какая-то блажь Нотта, его личный гештальт — повстречаться с грязнокровкой, пока они учатся в Хогвартсе.
Черт, она себе даже не представляла, какие планы у Тео были на нее, поэтому особо не старалась с ним сблизиться, хотя его вчерашняя просьба остаться с ней выбила ее из колеи и заставила усомниться в собственных выводах.
Почему она просто не может наслаждаться отношениями с парнем, который ей так сильно нравится? Пыхтя от злости на саму себя, Гермиона раскрыла толстенную книгу и начала завтрак, стараясь отвлечься от всего, что ее окружало.
И вот теперь герой ее грез сидит рядом и смотрит на нее таким взглядом, каким на нее никто никогда не смотрел. Будто она важна, будто она… все для него.
Захлопнув книгу, Гермиона решила захлопнуть и свою неуверенность. Будь, что будет. Живем один раз.
Она наклонилась к нему и поцеловала, пока Тео удивленно смотрел на нее широко открытыми глазами. Они оба не закрывали глаз: и ее медовые, как жженый сахар, встретились с его, темно-зелеными, как трясина, в которую она погружалась вместе с ним.
— Доброе утро, малышка, — прошептал он ей прямо в губы.
Она улыбнулась и снова поцеловала его, обнимая за шею.
Пусть будет и невеста из Шармбатона с длинными ногами и светлыми волосами. Гермиона знала, что не отпустит Тео, пока сама этого не захочет.
— Хорошее настроение?
Она кивнула и неуверенно посмотрела на галстук, что вчера связывал ей руки. Щеки заалели, и она поспешно посмотрела в его уже смеющиеся глаза. Все же он заметил.
— Прогуляемся сегодня после обеда?
Она быстро кинула взгляд на Гарри, который внимательно на них смотрел, но без осуждения.
— Хорошо.
Он кивнул, взъерошивая волосы, будто бы нервничая и не зная, что ей сказать.
— Да.
Они как идиоты смотрели друг на друга, пока Теодора не отвлек Поттер, спрашивая что-то про слизеринскую команду по квиддичу, и Гермиона расслабилась, разглядывая его профиль.
Грейнджер по привычке кинула взгляд на слизеринский стол и замерла, когда увидела, с каким отвращением смотрел на нее Малфой.
Она помнила, как он ее поцеловал, но поклялась никому и никогда об этом не говорить.
Никогда не вспоминать вкус его губ и свежее дыхание.
Не нравилось видеть ее воркующей с Тео?
«Я вижу, как он смотрит на тебя…».
Нет, Тео, к счастью, ты совсем не видишь…
Комментарий к Глава 13. Обморожение
Mood Гермиона - https://vm.tiktok.com/ZSdrV4xLC/
И я тут написала флаффную Томиону, так что прошу, можете почитать, пока ждете продолжение этой работы)
https://ficbook.net/readfic/11966940
На прошлой неделе я приболела, потому не смогла с вами толком обсудить происходящее, поэтому прошу в комментарии))
========== Глава 14. Укусы змей ==========
Мне страшно любить тебя.
Ведь если мы целое, то полчеловека я.
Рита Дакота — Полчеловека
— Ты просто невыносим, Теодор Нотт! — зашипела Гермиона, и не будь они в библиотеке, — Тео был уверен — она посоревнуется в громкости с банши или Вальбургой Блек — Тео помнил, как истошно кричит картина в доме на Гриммо, когда присутствовал на собрании Ордена по просьбе Кингсли.
 
— Это ты невыносима, — в такт прошипел он, тайно наслаждаясь этим спором, как и она, в принципе. — Не знаю, где ты взяла всю информацию, но это бред умалишенного. Уж прости, но если я тебе это не скажу, то скажет кто-то другой и в более резкой форме!
Гриффиндорка резко поднялась над столом и задохнулась от возмущения, хлопнув ладонями по дереву так сильно, что чернильница подскочила. Волосы, собранные в пучок, выбились из прически и завивались подобно змеям на фреске Медузы Горгоны от ее магии и возмущения.
Гермионе никогда не перечили в вопросах учебы. Она всегда была первая в классе — не по одному предмету, а по всем. На любую магическую или магловскую теорию она могла выдвинуть собственную идею, а то, что не понимала — рано или поздно подчиняла себе. И вот сейчас Нотт, который вызвался ей помочь, наглым образом рушил ее детище — готовый законопроект об освобождении домашних эльфов, что она подготовила для Визенгамота.
— В первом же чтении его забракуют, — Нотт ухмыльнулся, складывая руки на груди. — Твои доводы просто смешны и, — он наклонился к ней ближе, зная, что она кипит от ярости, — не-ле-пы.
— Ах ты…
Она застыла, пожирая его улыбающееся лицо глазами — он довел ее. Раньше у нее никогда не было проблем с ответами, она никогда не ругалась, а со спокойствием доказывала свою правоту. Но вот сейчас ей не хочется ничего объяснять, лишь вцепиться Нотту в волосы и терзать эти непослушные кудри, пока он не признает ее идею блестящей.
Какой кошмар. Во что он ее превращает?
Но в то же время маленькая часть ее души сладко пищала о том, какое наслаждение иметь соперника по интеллекту, а не простого оболтуса, который будет заглядывать ей в рот и со всем соглашаться.
Она поджала губы и села обратно на свое место, невольно замечая заинтересованные взгляды и шепотки учеников в их сторону.
Гермиона неловко откашлялась, подтянула и без того идеально затянутый галстук и сложила руки перед собой, поправив перед этим чернильницу и перо.
— Тогда что ты предлагаешь?
Тео ухмыльнулся, наклоняя голову набок. Как же паскудно он ухмылялся, но в то же время от этой улыбки в животе все сладко сжималось.
— Отказаться от него и придумать что-то более нужное для жителей волшебного мира, чем лишение их помощи в воспитании детей, готовке и уборке.
— Эльфы не воспитывают детей, — накинулась на него Гермиона, но остановилась, когда заметила, как желваки Нотта двигаются под кожей, а взгляд ожесточился. — Они рабы и… их используют… и…
— Меня воспитывал эльф после смерти мамы, Грейнджер, — он буквально открывался ей в такой неудобный момент, — так что советую тебе подойти к изучению данного вопроса немного глубже, чем полностью полагаться на книги старого пердуна, живущего три столетия назад, когда эльфов убивали за любую провинность!
Он расстроен и зол; Гермиона видела, что он еле усидел на месте вместо того, чтобы оставить ее здесь одну со своим Г.А.В.Н.Э.
— Прости, Тео, — она хотела взять его за руку, но они лежали скрещенными на его груди, — я не знала об этом… ты можешь рассказать, чтобы я поняла? У моих друзей нет домашних эльфов, хотя… — она скривилась, — есть Кикимер, но он самостоятельная единица.
Тео посмотрел на нее внимательно: почему-то он был уверен, что Гермиона не заинтересуется его детством и тем более не будет о нем спрашивать.
— Моя мама была зельеваром, и в один из дней, когда мне было четыре, ее не стало. Я почти ее не помню, был слишком мал, а после… — Нотт смотрел ей прямо в глаза. — После ее смерти Хоупи воспитывала меня, как мать, которой у меня отныне не было. Она учила меня читать и писать, гуляла со мной, даже как-то сыграла в квиддич. Было весело, — он усмехнулся. — И когда отец уехал в Аргентину, Хоупи осталась в Хогвартсе по своему желанию — до сих пор присматривает за мной и приносит любимые сладости. Хочешь познакомлю?