И уйти в закат (СИ)

— А вот и нет, — сказала я. — Ты нереален. Ты — всего лишь голос в моей голове.
— А кто сказал, что голоса в твоей голове нереальны, девочка Бобби? — спросил он. — Ты вольна думать, что я не существую, но боль, которую я могу тебе причинить, вполне реальна.
Его пальцы стали удлиняться и превратились щупальца, обвившие мои руки и ноги. На щупальцах были присоски, как у осьминога, и я чувствовала, как они прилипают к моей коже.
— Я могу выпить всю твою кровь, девочка Бобби, — сообщил Пеннивайз. — А потом выплюнуть ее обратно. И сделать так десять тысяч раз.
— Похоже, что тебе здесь довольно одиноко, — сказал я. — И времени свободного просто уйма.
— Похоже, что ты больше не боишься меня, девочка Бобби, — ответил он, подражая моему тону. — Это огромная ошибка.
— Подожди минутку, — попросила я. — У меня вторая линия.
***
Процедура мне была уже знакома: крышка багажника, чьи-то руки, мешок, сдираемый с губ скотч, горячий асфальт под ногами. На этот раз я даже умудрилась не упасть.
— Как ты? — спросил Кайл.
— Чудесно, — сказала я. — Лучший сервис в моей жизни.
Судя по положению солнца, прошло куда больше двух часов, и дело близилось к вечеру, но пейзаж вокруг поменялся не сильно. Степь от горизонта до горизонта, пыль, скудная растительность, никаких следов присутствия человека, если этих двоих не считать.
— Тебе что-нибудь нужно?
— Да, — сказал я. — В кустики.
— Так иди.
Я потрясла руками.
— Со всем этим будет затруднительно, — сказала я.
— Справишься, — сказал Дон.
— Да как? Хотя бы ноги освободите.
— Ладно, — Дон достал нож и разрезал скотч на моих джинсах.
— Руки тоже было бы неплохо, — сказала я.
— Обойдешься, — сказал он. — Иди, пока я не передумал.
— Ну, это ж не моя машина, — сказала я. — И химчистку я тоже оплачивать не буду, если что.
Я побрела куда-то в прерии, загребая теплый песок босыми ногами. С укрытиями тут было неважно, густая растительность отсутствовала, а ландшафту не хватало изгибов.
— Хватит! — крикнул Дон, когда я отошла метров на пятьдесят. — Делай свои дела и возвращайся!
— Хотя бы отвернитесь, — потребовала я. — Да ладно, ребят, куда я здесь денусь-то?
Они отвернулись, и мне кое-как удалось стянуть джинсы и сделать свои дела.
Итак, у меня есть свободные ноги и пятьдесят метров форы. А у них есть машина.
На местности никаких укрытий, никакого человеческого жилья, до которого были бы шансы добежать в надежде получить помощь. И если я попробую, и у меня не получится, они, скорее всего, еще и изобьют меня после того, как поймают.
Нет, это еще не тот шанс.
Я побрела обратно.
В нескольких шагах от меня в пыли что-то тускло сверкнуло, и это заставило меня приглядеться. Обломанное лезвие ножа, длиной около десяти сантиметров. Ржавое, пыльное, но…
Я сделала вид, что споткнулась, упала на живот, схватила лезвие, и, неуклюже поднимаясь, спрятала его в карман джинсов. Прикрыла его руками, чтобы содержимое кармана не особенно бросалось в глаза.
Тщетно.
Едва я вернулась к этим двоим, как Дон поинтересовался, что это у меня там.
— Где?
— В кармане, — одной ладонью он отвел мои руки в сторону, второй залез в карман. — Железка, надо же. Хотела пырнуть меня этой железкой?
Вот такая я неблагодарная скотина. Хотела пырнуть их обоих после всего того, что они для меня сделали.
Я внутренне собралась, ожидая удара, но вместо этого он достал нож и разрезал скотч на моих руках. И швырнул злополучной обломок мне под ноги.
— Давай, — предложил он. — Один на один. Если ты сможешь меня хотя бы поцарапать, клянусь, я тебя отпущу.
Врет, равнодушно отметила я. Судя по тому, что я видела, он не пойдет против слова Пророка. К тому же, мои шансы с ним драться… Ну, он большой, сильный, и нож у него не сломан. Здоровый такой, охотничий, со зловещими зазубринами.
Даже если бы они не заметили мою находку, я все равно не решилась бы на лобовую атаку. Я могла рассчитывать исключительно на эффект внезапности, а так-то что?
 
Но часть моей натуры, о существовании которой я раньше даже не подозревала, требовала, чтобы я ринулась в битву, пусть даже у меня нет никаких шансов на успех. Ярость исходила откуда-то глубоко изнутри, из той части моей личности, о которой я ни черта не помнила. Скорее всего, ты умрешь, говорила она. Крича, визжа от злости и захлебываясь собственной кровью, но разве не так положено умирать кому-то вроде тебя?
Прыгни на него, царапай, кусай, разорви его плоть, сожри его сердце…
Во мне всколыхнулись воспоминания. Нечёткие, на уровне ощущений. Мимолетных касаний тумана… И другая моя часть, та, что еще сохраняла контроль над телом, решила, что ей нужно тщательнее во всем разобраться.
Глупо и героически помереть я успею всегда.
— Ну! — сказал Дон. — Сдюжишь?
Я опустила голову.
— Хорошая девочка, — сказал он. — Теперь полезай обратно в багажник.
На этот раз они даже не стали меня связывать. Может быть, решили, что в этом больше нет необходимости. А может быть, им просто было лень.
  
Глава 18
 
Разумеется, как только крышка багажника хлопнула над моей головой, я сразу же пожалела, что не попробовала.
Ну и что, что он — огромный мужик со здоровенным ножом, зажатым в мозолистом кулаке размером примерно с мою голову, а у меня всего одна рука и обломок лезвия, который толком и не ухватишь? Мог же он, например, споткнуться и упасть прямо на нож? Когда-нибудь мне уже должно начать везти?
Видимо, не сегодня.
Я попыталась разобраться в тех мимолетных кровожадных воспоминаниях, но у меня ничего не вышло. Они были всего лишь клочками тумана (кровавого тумана) и разлетелись, как только подул легкий ветерок. Это было все равно что ловить мыльные пузыри, как только я пыталась притронуться к ним рукой, они лопались без следа.
Поскольку мои руки… рука… Рука теперь была свободна, я принялась исследовать пространство багажника. Чем черт не шутит, вдруг кто-то из них забыл тут заряженный дробовик?
Ружья не обнаружилось, зато я нашла сверток с инструментами. Озаботившись, чтобы ничего лишний раз не звякнуло, я развернула его и ощупала доставшееся мне сокровище. Наиболее перспективными экземплярами выглядели тяжелый баллонный ключ и длинная плоская отвертка.
Отвертку я попыталась пристроить в правую руку. В смысле, засунуть в гипс и попытаться чем-нибудь ее там заклинить. К сожалению, не пальцами — они практически потеряли чувствительность и не ощущали всех этих манипуляций, что меня немного напугало. Но потом я решила, что в списке того, что меня пугает, этот пункт даже в первую десятку не входит.
С третьей попытки мне удалось вставить рукоять отвертки так, что она не выпадала при любом движении. Чтобы там все было еще более плотненько, я зафиксировала отвертку головкой на двенадцать и проверки ради несколько раз потыкала рукой в пол. Инструмент вроде бы держался и не выпадал.
В левую руку я взяла г-образный баллонный ключ и стала ждать.
В багажнике все еще было темно, душно и тесно, и я понимала, что все мои приготовления — это как мертвому припарки, если учесть, что мне придется иметь дело с двумя здоровенными мужиками, у которых есть ножи и огнестрел, но это все равно было лучше, чем вообще ничего не делать.
Кроме того, я надеялась, что готовность к драке вернет те странные воспоминания, в которых мне хотелось бы разобраться. Эти чувства казались абсолютно не моими, ведь я никогда не была особенно кровожадной или жестокой, но вместе с тем я ни на секунду не усомнилась в их подлинности.
Похоже, я очень многого о себе не знаю.
В отеле я убила двоих людей и поймала себя на том, что не испытываю по этому поводу никаких сожалений. Да, это было в пылу перестрелки, да, они первыми проявили агрессию, да, скорее всего, они были плохими людьми, но ведь все-таки они были людьми, а я лишила их жизни и… и ничего.