(не)жестокая нежность (СИ)

«Чёрт…» — руки не слушаются, чуть не выронил пузырёк, пока откручивал колпачок.
— Вам помочь? — предложила Юлия, заметив моё взвинченное состояние.
— Давай… только быстро… — я вернулся в кабинет. Присел рядом с Тиной.
«Сладкая, маленькая моя, очнись» — обнял её лицо ладонями, покрывая поцелуями.
— О боже… — секретарша вошла следом и ахнула, заметив мою жену без сознания. — Ян Брониславович… Может, «скорую» вызвать?
— Пока не надо, — обернулся на неё.
— Вот, держите, — она подала смоченную нашатырём вату, которую я сразу взял.
— Иди. Меня нет ни для кого, что бы ни случилось...
— Поняла, — Юлия ушла, прикрыв за собой дверь.
Я поднёс к носу Тины ватку. Она резко дёрнулась, отмахиваясь руками от противного запаха, и мгновенно очнулась. А стоило встретиться взглядом со мной, так долго и внимательно рассматривала, словно впервые видит. Понять мысли несложно... Но один вопрос особенно ярко читался в любимых глазах: «за что?» — кричали они немым звуком. И буквально физически чувствую, как моей девочке больно — эта боль режет по живому, оставляя глубокие кровоточащие раны…
— Пожалуйста, ты должна выслушать… — осторожно сжимаю её плечи.
— Я ничего не должна… Не трогай… — она толкнула меня в грудь, не позволяя обнять. Потом села.
— Да пойми! Всё это случилось до тебя. Не изменял… И в мыслях не было никогда, — хотел прикоснуться снова, но вовремя остановил себя, не желая сделать ещё хуже.
— И сколько ему лет? — Тина смотрит с надеждой.
«Неужели, даст шанс?».
— На год младше Макса… — отвечаю. — Я же в то время, после развода, с ума сходил, когда лишился сына, а бывшая жена свалила с любовником заграницу… Пустился во все тяжкие, дела забросил, бухал постоянно… И, извини за натурализм, трахал всё, что движется... Как познакомился с Полиной? — не помню. Встретились несколько раз, а после она исчезла, чего даже не заметил, продолжая вести разгульный образ жизни. И вот, спустя десять лет, появилась в моём офисе… Не узнал её, был шокирован услышанным, когда заявила, что у неё сын от меня.
— Как давно тебе об этом известно? — задала логичный вопрос.
— Четыре месяца… — честно сознался. Хватит лжи, которая разъедала столько времени. Теперь бы загладить вину. Приложу все усилия.
— Четыре месяца… — повторила она. — И молчал… А ДНК-экспертиза? Ты же не поверил голословно?
— Конечно, нет. Это первое, что сделал. Всё подтвердилось: на 99,99 процентов прихожусь биологическим отцом.
— Допустим… — Тина продолжила рассуждать. — Допустим: всё случилось так, как случилось, ситуацию не изменить и остается принять факт. Теперь-то ей что нужно? Я так понимаю, это она была?
«Лишь бы не подумала, что мы любовники…».
— Да, она… Ребенок болен, требуется помощь.
— Что с ним? — в её глазах вспыхивает неподдельное беспокойство. Когда речь идёт о детях, моя девочка не может оставаться в стороне. И зная об этом, предпочитал молчать. Да, я эгоист и редкостная сволочь. Думал исключительно о себе… А жена вполне нормально восприняла новость, только зря оттягивал момент.
— Лейкоз. Рак крови. Нужна пересадка костного мозга.
— Если дело в деньгах…
— Дело не в деньгах. Её муж — обеспеченный человек, для них это не проблема. Кстати, он не в курсе: считает мальчика своим сыном, так и должно оставаться.
— Тогда что хочет? — Тина нахмурилась.
— Донор… Найти его не просто. Изначально ко мне обратилась с этой просьбой, чтобы сдал анализ на совместимость — не подхожу, как и она, но такое часто случается. Нужен больший процент совпадения, чтобы минимизировать риски отторжения.
— И всё-таки не понимаю… — вздыхает она.
— Последние две недели Полина активно осаждает с целью проверить наших детей, как ближайших родственников по отцу. Не хотел впутывать вас, надеясь, что всё решится и…
— И я не узнаю… — закончила фразу вместо меня. — На это рассчитывал?
«Рассчитывал…» — думаю про себя, но говорю другое:
— Тина, не всё ещё сказал, — я всё-таки прикоснулся к ней, мягко сжал ладонь, переплетая наши пальцы.
 
— Не пугай меня, — она ощутимо напряглась.
— Родные братья и сестры почти всегда совместимы. Так вот: если наши с тобой дети не подойдут, она просит ребенка… Для этого не первый день приходит и слёзы льёт в моём кабинете.
— То есть? — её голос дрогнул.
— Ещё одного совместного ребенка, чтобы помочь своему сыну, — внимательно наблюдаю за реакцией жены. Хотя без ответа ясно, насколько отвращает сама мысль.
— Ян…
Пока Тина растеряна, пользуюсь моментом и обнимаю крепко, мечтая растворить в себе любимую женщину, чтобы никогда не ушла, даже если захотела бы…
— Ты не подумай лишнего, — шепчу в ухо. — С помощью ЭКО и суррогатной матери.
— Даже не знаю… — она отстраняется от меня. — Можно я с ней поговорю?
— Тина… ты… — не верится, что хочет пойти на это. Такого решения не ожидал услышать.
— Да, я уверена и согласна проверить наших детей. Если ему можно помочь, надо попробовать. А как зовут мальчика? Видел?
— Нет, не видел и не собираюсь знакомиться, — сразу озвучиваю свою позицию, чтобы не развивала мрачный сценарий в своей голове. — Имя не спрашивал, Полина не говорила. Честно, без разницы, его рождение — не мой выбор. Для меня существуете только вы. Пусть всё остается, как есть. И ты не вздумай лезть в чужую семью.
— Хорошо, не буду. Просто поговорю…
— Прости, что раньше не сказал, — после всей этой правды, позволяю себе невесомо поцеловать Тину. А она не противится, открывается мне навстречу, потом перебирается на мои колени и сама углубляет поцелуй.
Мне досталась лучшая женщина. Она умеет любить: безгранично, сильно, всепоглощающе… это бесценно...
 2.11 
Прокручивая в голове весь разговор, прихожу к единственной мысли: надо было сразу обо всём сказать Тине, не выдумывать проблем, не создавать сложностей собственными стараниями, не усугублять и без того непростую ситуацию. Мой страх потерять её чуть не привёл к тому, что это могло произойти на самом деле…
«Думаешь, я ничего не замечала и не чувствовала? С тобой творилось что-то странное… Твоё поведение вызывало массу вопросов: ты был хмурым, излишне задумчивым, нервным, дёргался от каждого звонка. Причин этому не находила, но стоило спросить о чём-то — ты отмалчивался, отмахиваясь стандартными фразами «всё хорошо», «тебе показалось»... А сексом занимался с каким-то остервенением… Ты, конечно, темпераментный, пылкий любовник, но к страсти это не имело отношения, скорее напоминало другое, как будто в последний раз близки… Даже твоё «люблю» звучало как «прости»… Именно поэтому приехала к тебе в офис, не предупреждая… И не прогадала...» — обиженно говорила моя девочка и смотрела таким пронзительным глубоким взглядом, от которого внутри всё сжималось в тугой узел, а вина острее ощущалась.
«Как ты мог так поступить со мной?» — претензии жены справедливы. Подписываюсь под каждым словом.
«Как я мог сомневаться?» — мысленно отвечал ей и продолжал корить сам себя, презирать за долгое молчание, стоя на коленях перед Тиной. И повторял одно слово «прости, прости, прости»…
Но она ничего не ответила. Взглянула своими чарующими глазами. Потом наклонилась к моим губам, поцеловала и ушла, сказав напоследок «увидимся дома».
Да я и не рассчитывал на мгновенное прощение. Забыть ей будет не просто, причём говорю о своей лжи, которой успел отравить наше счастье. Теперь только меня зависит, как сложится дальнейшая жизнь. И если прошлое изменить нельзя, то на будущее можно повлиять — во всяком случае, не совершать те же самые ошибки...
…Я с нетерпением ждал возвращения жены. Тина должна была встретиться с Полиной. Не скрою: очень переживал, как пройдёт их разговор. Надеюсь, эта женщина не скажет ничего лишнего, будет тактична в словах и выражениях. Моя девочка ранима и впечатлительна, расстроить её может любая мелочь.