Локальная метрика (СИ)

Борух подсознательно ожидал увидеть в казарме кровавое побоище, но помещение было совершенно пустым. Солдаты исчезли, оружейка стояла открытой.
— Набирайте патроны, — бесцветным голосом сказал майор.
Лейтенант совершенно ошалел от происходящего и тихо сидел на столе. Сержант Птица перематывал бинтами руку Сергееву, который, шипя и матерясь, свободной рукой пытался стереть подсыхающую кровь с лица, а ефрейтор Джамиль, прислонившись к стене, держал под прицелом разбитые окна казармы. Руки его дрожали, но лицо было спокойным. Майор их давно присмотрел — по старой привычке подбирать команду «на всякий случай». Ребята разные, непохожие друг на друга, но имеющие общее качество — некий, не поддающийся формальному описанию, «военный дух». Есть такие люди, которым легко и естественно, без чрезмерного страха и избыточных душевных терзаний, даётся война во всех её проявлениях. От тупой выматывающей рутины службы, до адреналинового урагана боя. Это не значит, что из них вырастут генералы, но в армии они на своём месте.
— Так, хватит яйца высиживать! — скомандовал майор. — Выдвигаемся к складам. Нам нужна связь, а там КШМ-ка.
— Но… Она на консервации! — возразил лейтененат.
— Ерунда — развернём генератор, заправим и запустим.
— Хм… Я не уверен, что помню, как пользоваться этим старьём…
— Ничего сложного. Всё на табличках нарисовано, чтобы самый тупой солдат понял.
На самом деле Борух не испытывал такой уверенности, но сидеть на месте и ждать неизвестно чего — это потеря тактической инициативы.
— Быстро выпрыгиваем через дальние окна и бегом продвигаемся к складу. В случае нападения не останавливаться — прорываемся с ходу. Держаться середины дорожки, подальше от стен и окон, по сторонам глядеть внимательно, огонь без команды не открывать. По команде — патронов не жалеть, пленных не брать. Доступно?
— Так точно! — нестройно ответили солдаты. Лейтенант промолчал.
Ворота в высоком заборе, окружающем бетонный параллелепипед склада, были приоткрыты. Майор вспомнил, что здесь подвергся нападению Сергеев — и потерял пять человек. Асфальтированное пространство вокруг забора было обширным, хорошо просматривающимся и — пустым. Значит, засада, если она существовала, могла быть только внутри. В гостеприимно приоткрытую створку ворот хотелось катнуть гранату — но гранат не было. Можно было бы ещё отправить туда кого-нибудь наименее ценного — лейтенанта, например, — и посмотреть, что будет, но это было бы уже полным свинством.
— Сергеев, где на вас напали?
— Прямо возле КПП, тащ майор, сразу за воротами. Мы сунулись — в будке никого. Пока ребята клювом щёлкали — из-за будки кинулись штук сто. Я сообразил кувырком покатиться, стряхнул с себя этих тварей — и бегом. Думал огнем задержать — но куда там… Рожок высадил — и драпать. Насилу утёк.
— Подходишь к воротам, распахиваешь створку — и сразу назад. Засекаешь движение — падаешь и откатываешься в сторону с линии огня. Мы прикрываем. Понял?
— Так точно!
— Остальные — смотрим глазами. Появится противник — стрелять только по команде. И смотрите — сержанта не зацепите.
Сергеев шёл к воротам, как по минному полю, — тихо и сосредоточенно. Подойдя, он на секунду остановился, глубоко вздохнул — и изо всех сил толкнул железную створку. Воротина с неприятным скрипом («Опять не смазали, раздолбаи!» — успел подумать Борух) распахнулась вовнутрь, и сержант кинулся назад. Майор ещё раз порадовался сообразительности Сергеева — тот побежал не прямо, а чуть в сторону, чтобы не перекрыть линию огня. Однако эта предосторожность не понадобилась — за воротами была тишина и никакого движения.
— Так, войска! — скомандовал Борух. — Через ворота бегом! Бдительности не терять! Я первый, за мной Миша, потом Джамиль и Птица, Сергеев прикрывает. Пошли!
Все предосторожности оказались излишними — за воротами было пусто, пыльно и уныло. Поблёскивали свежей краской двери склада, стояла законсервированная техника, только непривычно пусты были вышки часовых. Боруху эта тишина действовала на нервы: он предпочёл бы атаку, стрельбу, любое действие, лишь бы не эту тягостную непонятность. Когда возникает огневой контакт с противником, по крайней мере, становится точно известно, где тот находится…
 
— Птица — закрыть ворота, потом на вышку. Джамиль — сразу на вышку. Смотреть в оба! Реагировать на любое движение, кроме нашего, дуром не палить, могут быть свои. Сергеев — проверить КПП и с нами на склад. Бегом!
Ключи от склада были в дежурке — ломать замки не пришлось. Между стеллажей плясали в солнечных лучах пылинки, и пахло армией — кирзовыми сапогами, оружейной смазкой и хлоркой. Привычные запахи и безукоризненный порядок успокаивали. Хотелось верить, что броня крепка, что от тайги до британских морей, и что значение косинуса может достигать чёрт знает, каких величин. Запакованная в ящики и аккуратно складированная согласно описи военная мощь внушала уверенность и невольный оптимизм. Вот как провернёт военная машина своими шестерёнками — и сотрёт в порошок кого угодно…
— Миша, принеси с той полки пять разгрузок и пять вещмешков, — а сам потащил с полки зелёный ящик с гранатами.
Падающий из открытой двери солнечный свет на мгновение исчез — рука метнулась к автомату, но сразу расслабилась, — вернулся Сергеев.
— Товарищ майор… — окончание фразы повисло в воздухе. Было видно, что сержант чем-то крепко озадачен.
— Докладывай.
— КПП проверен…
— Ну, сопли не жуй, солдат! Что не так?
— Там… нет никого…
Борух пожал плечами:
— А ты ожидал найти там голых баб?
— В смысле… Вообще никого… Трупов тоже нет. Я думал, ребят собаки порвали, но…
— Меньше думай. Возьми разгрузку — я её уже снарядил, возьми вещмешок — там консервы и галеты, и замени Джамиля на вышке — пусть идёт сюда, прибарахлится. На вышке пожуёшь — но вполглаза! Бдительности не терять!
Сержант убежал, а майор продолжил обтирать ветошью смазку с ручного пулемёта. Рядом пристроился лейтенант, успевший сменить офицерский китель на камуфляжное х/б и туфли на высокие солдатские ботинки. В руках он держал грубо вскрытую штык-ножом банку тушёнки, из которой черпал волокна мяса прямо галетой.
— Что делать будем, Борь?
Борух вздохнул.
— Да чёрт его знает, Миша. Драпать, наверное.
— Так сразу и драпать?
— Нет, не сразу. Пожрём сначала.
— И куда будем драпать?
— В город, вестимо. Командование нас, конечно, с говном съест за оставление гарнизона, но другого выхода я не вижу.
— А если и там… тоже?
— Ну… это вряд ли. Там народу много. Всех не сожрут.
Борух вытащил из вскрытого ящика обмазанную густой смазкой банку «стратегической» тушёнки и начал аккуратно открывать её. Однако, выгребая из раскромсанной банки последние волокна жирной говядины, он уже начал беспокоиться — пора бы с вышки Джамилю прибежать.
— Миша, — окликнул он отдыхающего на ящиках лейтенанта, — взгляни там на вышки, чего наши рядовые попритихли? Только аккуратно, мало ли чего…
Успенский подошёл к воротам и осторожно выглянул наружу. Несколько секунд он крутил головой, всматриваясь в жаркое марево, потом обернулся к Боруху.
— Никого на вышках нет! Куда эти черти делись?
Борух замысловато выругался.
— Может они куда-нибудь… ну, поссать пошли… — нерешительно сказал Успенский.
Борух расстроено покачал головой:
— Миша, если, находясь в окружении противника, ты, не обнаружив на месте часовых, первым делом решаешь, что они пошли поссать, то в училище тебя учили чему-то не тому.
 
Успенский, обиженно засопев, отвечать не стал, только щёлкнул предохранителем автомата.
Старенькая БРДМ-1, выпущенная ещё в начале 60-х, давно не представляла собой никакой военной ценности. Быть бы этому музейному экспонату порезанным на металлолом, но уж больно удобно было на ней ездить степями и оврагами по всяким, не всегда стратегическим, делам. И потому, после своего закономерного списания по возрасту, бывшая боевая машина затерялась в грудах интендантских бумаг, став фактически ничейной. Сильно пьющий, но рукастый гарнизонный механик Петрович перегильзовал старый ГАЗовский мотор и поддерживал технику в рабочем состоянии. Не ради обороноспособности Родины, а ради присущей офицерам пламенной страсти к выпивке на природе, скромно именуемой «рыбалкой».