Горький берег солёного моря (СИ)

— Андрей, — ласково заговорила госпожа Юлия, — а почему бы тебе не нанести визит губернатору по этому вопросу?
— В самом деле! — воскликнул Василий, словно бы и не он только что подтолкнул друзей к этой мысли. — Вы — человек хорошо знакомый Ивану Константиновичу, надежный, грамотный. Отчего бы вам не попробовать занять губернаторское место?
Хозяин дома пожал плечами.
— А выйдет ли? Меня при дворе никто не знает. Кто предложит мою кандидатуру?
— Сам Иван Константинович и предложит, когда увидит, сколь много вы можете дать этой колонии!
Андрей Михайлович прикусил губу, раздумывая над предложением. И, конечно, принял его, понимая, что все равно ничего не теряет от своего участия в этом маленьком заговоре.
Иван Константинович встретил молодого человека весьма радушно. Не слишком радостно воспринял отказ Василия от должности, но все же против Андрея Михайловича не высказался и обещал похлопотать на его счет.
"Вот и славно, друг мой, Андрей Михайлович, — подумал сын кузнеца. — Я тебе помог, ну а ты, стало быть, мне поможешь. Когда придет время, подпишешь мне документы, чтобы не возвращался я на родину графом…"
Уладив препятствие к отплытию из колонии, Василий заметно повеселел и невольно стал задумываться о том, что будет делать по возвращении. Начал представлять, как придет в отчий дом, обнимет старика-отца, как примет его дело. Об Анне молодой человек тоже задумывался иногда. И всякий раз сердце отзывалось на эти мысли такой болью, что он спешно прогонял всякие воспоминания и надежды, связанные с любимой. Нередко замещая их мыслями о… не данном Тамаре, но таком очевидном обещании.
Как ни старался Василий, он не мог придумать, каким образом покинуть колонию и позаботиться при том о малышке Ие. Оставить девочку на попечении деда теперь не представлялось возможным. Губернатор вот-вот мог ступить второй ногой в могилу. Перепоручать свое обязательство госпоже Юлии Василию тоже не хотелось. Что стали бы говорить люди, если бы узнали, что отец доверил заботу о дочери друзьям? И что скажет сама Ия, когда подрастет и начнет понимать происходящее вокруг?
Ловко работая ножом для бумаг, Василий очень скоро вскрыл все конверты и ознакомился с их содержимым. Он уже собрался было закончить работу и направиться в гостиную, где в это время обычно играли Ия и Иван Константинович, когда раздался стук в дверь кабинета.
— Войдите, — крикнул молодой человек.
На пороге появился дворецкий. Низко поклонившись, слуга подошел ближе и сообщил, что некий господин, представившийся лейтенантом Воронцовым, привез для господина губернатора пакет с Южной заставы.
Василий протянул руку, давая понять, что хочет получить этот пакет. Но дворецкий только развел руки в стороны:
— Он отказывается его передавать. Требует немедленной аудиенции у губернатора.
Василий прикусил губу. Посмотрел на часы. Время было уже позднее, и что бы такого срочного не случилось на Южной заставе, молодой человек не считал хорошей идеей беспокоить Ивана Константиновича.
— Пригласите его сюда, — велел Василий.
Через пару минут в кабинете появился высокий, немного больше необходимого худой молодой человек с выгоревшим в песках лицом. Форма его промокла насквозь, с волос по лицу стекали струйки дождевой воды. Очень скоро на полу возле ног посланца натекла заметная лужа, и Василию пришлось крикнуть слуг, чтобы убрать ее и защитить паркет от излишней влаги.
— Добрый вечер, лейтенант, — приветствовал Василий гостя.
— Добрый вечер… Простите, не имею чести знать, с кем разговариваю.
— Василий Лаврентьевич к вашим услугам, — представился молодой человек. — К сожалению, вынужден сообщить, что ваше желание видеть немедленно Ивана Константиновича не может быть удовлетворено. Губернатор не слишком здоров и уже отдыхает. Если хотите, вы можете дождаться встречи с ним…
— Нет, нет. Я никак не могу ждать! — перебил Василия лейтенант. — Сведения, которые я должен сообщить ему, чрезвычайной важности. И мне необходимо, чтобы губернатор принял по ним срочное положительное решение и дал мне соответствующие бумаги!
 
— Если только дело ваше не касается помилования или казни, я уполномочен губернатором принимать подобные решения, — спокойно ответил Василий и в подтверждение своих слов продемонстрировал лейтенанту губернаторскую печать.
Лейтенант несколько замялся, все же с недоверием поглядывая на молодого протеже губернатора. Однако понял, что лучшего ему предложено не будет, и достал из-за полы кителя конверт с донесением.
Не теряя времени, Василий ознакомился с информацией.
"Согласно данным разведки, — писал командир гарнизона Южной заставы полковник Ожешко, — в ближайшее время берберы нанесут удар по позициям заставы. В последнее время численность их необъяснимым образом возросла на несколько (по разным оценкам от пяти до шести) сотен человек и составляет около двух тысяч. Даже учитывая, что не все берберы из этого числа способны держать оружие в руках, совершенно очевидно, что две с половиной сотни военных гарнизона не способны отбить нападение и удержать южную границу колонии в неприкосновенности…"
В связи с описанным выше полковник Ожешко просил прислать подкрепление, а также дополнительно предоставить в распоряжение Южной заставы оружие, порох и припасы.
— Как скоро это может потребоваться? — уточнил Василий. После прочтения документа, молодой человек уже не был уверен в том, что имеет право лично распорядиться об удовлетворении приведенных требований.
— Есть вероятность, что это нужно уже сейчас, — отозвался лейтенант.
После недолгого раздумья, Василий подошел к столу и достал бумагу. Еще пару минут он раздумывал, потом все же написал приказ о выделении полусотни солдат и стольких же стволов огнестрельного оружия. На другом листе молодой человек расписал новые нормы снабжения провизией Юной заставы. Все это Василий заверил печатью губернатора и передал лейтенанту Воронцову.
— Благодарю вас, Василий Лаврентьевич! Я немедленно отправляюсь! — лейтенант вытянулся по струнке, козырнул, но с места после этого не сдвинулся.
— Что-нибудь еще?
— Есть еще одно поручение. Устное. От одного из моих товарищей…
— Да, говорите же. Не тяните. Если это в моих силах, я помогу вам.
Лейтенант заметно смутился. По всему было видно, что он не осмеливается озвучить просьбу сослуживца.
— Возможно вам покажется это странным, но мой друг просил меня взглянуть на малышку Ию, — запинаясь, проговорил лейтенант.
— Вот как? — искренне удивился Василий.
Молодой человек знал, что в обществе интересуются наследницей Ивана Константиновича. Но Василий не мог назвать ни одной разумной причины, по которой Ией могли интересоваться солдаты или офицеры на Южной заставе. Тем более он не мог понять, зачем кому-то просить, чтобы лейтенант Воронцов взглянул на девочку.
— А позвольте узнать, какова причина подобного интереса? — спросил Василий.
— Я не знаю, — признался лейтенант. — Мой друг просил меня взглянуть на нее и хорошенько запомнить, как она выглядит. Вероятно, он хочет, чтобы я описал ему внешность…
Василий нахмурился. Сдвинул брови. И вдруг совершенно точно понял кто и с какой целью мог обратиться к лейтенанту Воронцову с такой странной просьбой.
"Ну, конечно! Тот офицер, в которого была влюблена Тамара и который… Еще не забыл о том, что в губернаторском доме воспитывается его дочь!"
Василий почувствовал, как по спине у него пробежали мурашки. Это был шанс. Это был тот счастливый случай, те обстоятельства, которых он так долго ждал. Теперь молодой кузнец знал, на кого лже-граф может оставить малышку Ию. Теперь он знал, как исполнить обещание и освободиться от последнего, что удерживало его по эту сторону моря.
 
Конечно, стоило спросить у лейтенанта имя его друга. Но Василий побоялся, что может вызвать таким вопросом подозрения, что о его интересе к бывшему возлюбленному Тамары могут донести Ивану Константиновичу. Василий опасался, что губернатор раньше времени узнает о его желании вернуть опального офицера в эти края и воспрепятствует этому.