Планета свиней (СИ)
— Ну, раз мы теперь в одном окопе, то расскажу по секрету. В этом ящике документы. В этом личный презент от Витольда: настенные часы с изумрудной кукушкой и бриллиантами на циферблате. В третьем коробе куча денег, целое состояние. Миллиард! — оповестил новых друзей Рубин. — Но больше не просите меня, ни о чём. Какими бы вы ни были любопытными — ящики открывать нельзя, тем более они опечатаны. Волк нам головы отгрызёт, если их вскрыть.
— Ой, прямо дотронуться нельзя. Знаем мы полицейского сыщика. Гомвуль его имя, — сообщил Шмаль, посмотрев на ящик, где предположительно хранились бешеные деньги. — Тама что, наличные или слитки золотые?
— Забудь котяра! — уже не шутил Рубин. — Завязывайте парни. Даже не думайте стащить что-нибудь. Это дело серьёзное, могут и расстрелять. У волка лапа не дрогнет.
— Не учи учёного, — снова забрался на лавочку чёрный и похлопал себя по карманам куртки. Он помнил, что выпивки у него нет (отобрали, когда выдавали форменную одежду), потому спросил у кабанов: — Есть, чем горло промочить?
— Ты же подписку дал, что пить можно только на торжественном банкете, — напомнил Алмаз о договоре, подписанном во дворце князя.
— Дай хоть глоток. Душа просит.
— Несознательный ты элемент. Нет у тебя ни капли гражданской ответственности, — стыдил кота Рубин.
— Есть у меня всё. Ладно, потерплю, — согласился Шмаль, прикрыв один глаза.
Вдруг грузовик остановился. Чёрный подскочил и прильнул к окошку, рассматривая, что там за бортом. Увидел чёрно-белого медведя с изуродованным ухом.
— Панда-пограничник опять нарисовался.
— Сдаётся мне, что приехали. Всё, конец путешествию! — встал с лавки Алмаз.
Дверь открылась. Кузов наполнился дневным светом. За порогом стоял панда.
— Ты чего, озверел, что ли? — заорал на него Шмаль. — Дверь закрой, а то продует. Не хочу получить межпозвоночную грыжу.
Панда даже не шелохнулся. Он не рычал, не кричал в ответ, не злился и не шарахался в сторону, а скомандовал предельно ясно:
— Всем выйти из машины!
Кабаны пугливо засуетились, спешно покинув кузов. За ними спрыгнул Барс. Шмаль сердито вилял хвостом, делал вид, будто что-то потерял под лавочкой, но всё-таки под взглядом сурового китайского пограничника соизволил выйти. Из кабины материализовался Гомвуль с сигаретой в зубах, и последним, щурясь от солнца, явился Федот Мокрицин.
На улице прохладно. Может быть, минус пять, возможно, минус семь. Перед делегацией здание. Вокруг здания: двух и трёхэтажные дома. Видны ангары для техники. Похоже, что привезли сибиряков в войсковую часть, потому что асфальт под лапами тщательно очищен от снега, но ботинки всё равно скользили. Чёрный, словно на коньках прокатился мимо Алмаза и, осторожно прохаживаясь туда-сюда перед неровным строем коллег-парламентёров, негромко запел.
— По тундре… по железной дороге, где мчит поезд…
— Всем молчать! — неожиданно громко выкрикнул китайский чёрно-белый медведь, возможно, специально остановив лирическую песню сибирских уголовников.
Командовал панда на русском, почти без акцента — не надрываясь. За его спиной выстроилось пятеро кабанов в песочном камуфляже, с пушистыми шапками на макушке. Китайские вепри почти на голову меньше обычного сибирского хряка. Лапы у них кривенькие, глазки узенькие.
— Я полковник Айдо Пола. С этой минуты все вы безоговорочно выполняете мои приказы. Мои приказы не обсуждаются. Итак. Вы прибыли на территорию секретной базы. Сейчас вы разгружаете ящики с подарками, а мои солдаты проверяют содержимое в них. Вопросы есть? Вопросов нет!
Алмаз и Рубин, согнув верхние лапы в локтях, довольно шустро устремились обратно в кузов, словно привыкли подчиняться и полжизни провели в армии рядовыми. Гомвуль так и остался стоять с сигаретой и, не думая, ничего разгружать.
— Чего встали? — крикнул котам Федот. — Бегом помогать скульпторам! Шевелись, котяры!
Шмаль поёжился, пряча щёки в поднятый воротник.
— Давай так, начальник. Ты меня не трогаешь, я тебя не грызу.
Гомвуль докурил. Выбросил бычок. Посмотрел на Федота.
— Ну а я, что говорил? Чёрный всё испортит. Надо бы его немедленно пристрелить.
Советник недоверчиво покосился на волка. Ещё не хватало межвидовых разборок на территории противника. Группа переговорщиков должна быть собранной, дружной. Но Федот не успел предупредить волка об ответственном отношении к каждому парламентёру, потому что кабаны быстро разгрузили кузов.
— Вот сибирская язва! Молодцы, парни! — похвалил советник. — А вас, товарищ Шмаль, я попрошу быть сознательней и перестать вести себя, как заключённый в лагере. Вы поняли меня, товарищ Шмаль?
Чёрный приблизился к Федоту и шепнул, чтобы его не услышал злой китайский офицер.
— Я самый важный механизм в нашей банде. Главный винт! Усёк? Если у меня закончатся силы, ну ты понимаешь где, кто тогда соблазнит мурлыкающих красоток? — Шмаль подмигнул Мокрицину и, закуривая новую сигарету, добавил: — То-то же, дядя Федя.
Рыжий тоже закурил. Волк недовольно водил носом. Кабанчики симпатизировали гибридным котам: храбрые — отчаянные парни!
— Мы вас просим, господин советник, не трогайте их. Они такие хорошенькие, — хрюкнул Алмаз.
Федот не испытывал ненависти к кошкам, потому сразу согласился — попусту не командовать Шмалем и меньше слушать наговоры Гомвуля.
— Сейчас мои подчинённые проверят содержимое в ящиках, — оповестил Мокрицина злой китайский медведь. — Вам известно, что в них?
Алмаз открыл деревянные коробы один за другим. Китайский офицер встал между двумя ящиками.
— В этом ящике находится золотой дракон, — информировал Мокрицин. — В том коробе шахматы, изготовленные из кости доисторического мамонта.
Панда извлёк пару пешек из шахматной коробки — одну белую, другую чёрную.
— Ручная работа. Обратите внимание, господин офицер: вместо привычного шарика на макушке фигурки, мастер изобразил голову домашнего кота. Это весьма оригинально, согласитесь, — улыбался Федот. Он не привык отчитываться перед гибридами, но обстоятельства вынуждали быть крайне учтивым.
— Что в этих? — кивнул в сторону двух других коробов китайский.
— Золото там и десять бутылок княжеской водки. Подарки, знаете ли, — улыбнулся Федот.
***Приближался вечер. Делегация с нетерпением ожидала прибытия китайского правителя. Переговорщиков вместе с подарками закрыли в пустой комнате. Гомвуль что-то читал в своём телефоне. Федот с тоской вспоминал комфорт княжеского дворца. Кабаны вытащили из коробки дракона и наводили лоск, натирая зверя тряпочкой. Барс со Шмалем резались в «дурака».
Чёрный считал эту игру самой интеллектуальной. К тому же имелись маленькие секреты, которые позволяли ему частенько побеждать. Он мог бы поделиться тайной со своим рыжим другом, но промолчал. Потому счёт был разгромный — 13:1 в пользу Шмаля.
— Часы там с бриллиантами. Документы там в ящике. А в этом миллиард и ещё сто миллиардов… — издевался над творческими хряками чёрный, рисуя Барсу цену истинного доверия. — Никому верить нельзя, братуха — особенно кабанам с куском липкой глины. Они наврут, что поделки разные лепят, а сами кинут в тебя грязью и перепачкают. Будешь ходить весь в пятнах и пахнуть, как козёл деревенский.
— Точно, босс. Язык поэта — помело в натуре. Тьфу прямо! — поддержал друга рыжий.
— Да пошутили мы, — похрюкивал Рубин. Ему уже надоело бесконечное кошачье ворчание.
— Про деньги ведь не наврали, — весело произнёс Алмаз, постучав лапой по крышке ящика. — Золото-то настоящее!
— А знаешь зёма, почему они правду не говорят? — продолжать стенать Шмаль.
— Почему босс?
— А потому что водку от нас прячут, будто мы с тобой алкаши какие-то. Смекаешь?
— Алчные они, босс, — кивал усами рыжий.
— Кто о чём, а коты всё о водке, — вздохнул Федот. Затем он задумался, подошёл к ящику с бутылями «княжеской» и откинул крышку. — А чего?.. давайте выпьем, что ли? Одну на всех. Пару глотков. Есть стаканы?