Стану твоим дыханием (СИ)

— А-а-а, ну конечно, — Наташка с сомнением косится на брата. — Прямо вот видно, как ничего не произошло. Ладно, поехали. Потерплю ради тебя, любимого, а то ты ещё в обморок свалишься, и я тебя до дома не дотащу — надорвусь, а мне ещё когда-нибудь придётся рожать гипотетических детей. Ты всё равно мне потом сам всё расскажешь.
До дома Андрей добирается в полном сумбуре, бросив Наташку где-то на полпути в полном недоумении, не желая отвечать ни на какие вопросы.
Контрастный душ.
В голову всё время лезут воспоминания — непрошенные, жаркие, волнующие воспоминания, что стягиваются тяжёлым сгустком, копятся, грозятся выплеснуться и затопить его полностью.
Ещё раз душ — ледяной холод струится по коже, гася пожар, снаружи, но оставляя его внутри.
Так хочется снять напряжение, но Андрей только стискивает кулаки и бьёт с размаху в стену.
Ну, нет. Опуститься до того, чтобы дрочить на воспоминания о том, как его лапал другой парень? Нет, это признать, что ему действительно понравилось.
«Ну, понравилось же?»
«Да бля-я-ядь!»
— Нет, мне не понравилось, — громко, чтобы дошло до измученного сознания. — Мне. Не. Понравилось.
Невыносимо.
С этим надо что-то делать.
— Жанна, привет, — Андрей говорит легко и весело. — Может, приедешь ко мне?
— Какая царская милость, — Жанка хмыкает в трубку. — Ты же не любишь, когда мы ночуем у тебя. С чего вдруг такое щедрое предложение?
— Кто тебе сказал, что не люблю? — Андрей морщится.
Да, всё верно, он не может сам себе объяснить, почему, когда его девушка остаётся у него ночевать, он воспринимает это, как внедрение вражеской армии вглубь собственной территории. Словно подсознательно боится того, что, пустив Жанку в квартиру, даст ей полномочия на постепенное внедрение во всю свою жизнь.
— Ладно, — Жанка настроена миролюбиво. — Скоро буду.
Как обычно, она отлично выглядит — поправляет перед зеркалом волосы и тянется к Андрею с традиционным поцелуем.
— Соскучился, милый?
Всё так банально, до оскомины.
Андрей улыбается:
— Конечно.
За ужином Жанка рассказывает последние новости, сплетничает об общих знакомых, показывает последние фотки, что залила в Инстаграмм. Андрей слушает её вполуха, думая, почему она не вызывает в нём никаких эмоций. Почему не хочется прижать её к стене, хаотично стаскивая одежду? Почему возбуждение приходит только во время самого процесса?
Привычка? Рутинный секс? Бытовуха?
Кто виноват? Обстоятельства? Жанка? Он сам?
Да и в постели голова остаётся ясной, он словно наблюдает со стороны за таким же спокойным лицом девушки — глаза сомкнуты, рот слегка приоткрыт, дыхание ровное.
— Посмотри на меня?
Жанка удивлённо распахивает глаза.
— Что? — с придыханием.
— Смотри на меня, — ускоряясь, просит Андрей.
Жанка моргает пару раз — её взгляд убегает в сторону, и в итоге она снова крепко зажмуривает глаза, чуть хмурясь и крепко сжимая губы.
Разрядка медлит… возбуждение есть, но, кажется, что ещё немного, и дело закончится полным фиаско. Андрей крутит в голове откровенные фрагменты порнороликов, и тут вдруг память подсовывает зелень прищуренных глаз, горячие руки на пояснице и прикосновение твёрдых губ к своему рту.
Резко заканчивается воздух, Андрей, задыхаясь, замирает, чувствуя, как нарастает внутри него мучительное удовольствие, такое острое, что почти больно. Ещё пара судорожных рывков и под звук внутреннего голоса:
— Хочешь меня? — Андрей вжимается в лежащее под ним тело и гортанным стоном:
— Да-а-а-а, — в изнеможении падает сверху, мокрый, выжатый до предела, в полном истощении от нахлынувшей постыдной фантазии.
— Андрей, — недовольный Жанкин голос приводит его в чувство. — Слезь с меня, ты меня раздавишь.
Андрей приподнимается над ней, смотрит в её лицо:
— Ты не успела? Давай я…
— Успела, конечно, — Жанка говорит убеждённо, улыбается и гладит его по щеке. — Мне хорошо с тобой, милый. Давай спать? Я так устала.
Андрей ещё долго лежит и смотрит в потолок, зная, что как только закроет глаза, ему приснится то, от чего он бежит, и никак не может избавиться.
 
Подсознательное вновь настигнет его там, где он не волен что-то контролировать. Ночь и в самом деле проходит тревожно, обрывки снов полны смутного томления и нарастающего желания. Андрей мечется по кровати, сбивая в ком влажные простыни и вызывая недовольное бурчание Жанки.
— Тебе, может к неврологу сходить? — спрашивает она утром. — Ты как-то спать совсем беспокойно стал.
— Устал, я просто устал, — отмахивается Андрей. — Съезжу сейчас в командировку, развеюсь.
— Всё-таки тебя отправляют? — недовольно хмурится Жанка.
— Ну да, по непонятным мне причинам, решили остановиться на моей кандидатуре.
— А что тут непонятного? — Жанка улыбается через силу — видно, что ей не нравится эта поездка. — Ты отлично справишься. Думаю, в редакции это понимают, что ты напишешь не просто сухой отзыв, а преподнесёшь это так, что желающие комфортно отдохнуть, сразу ломанутся туда, куда ты их направишь.
— Мне льстит твоя уверенность в моих силах, — Андрей с благодарностью смотрит на девушку.
— Ты только там не заглядывайся на местных красоток, а то знаю я тебя.
— Обещаю, никаких красоток, — Андрей уверен, что единственное, что ему надо, это просто абстрагироваться от всего и отдохнуть — сейчас не тот момент, когда хочется просто поразвлечься. А вот мысли в порядок привести не мешало бы, и смена обстановки может благотворно на это повлиять.
— Тебя как, по брони отправляют, как обычно?
— Да, купе на двоих. Но так как в этот раз в командировку еду только я, то, наверное, у меня будет попутчик. Хотя я надеюсь, что соседей у меня не будет — дорого, да и кто путешествует один в курортном направлении.
========== Харон ==========
Харон спускается по пожарной лестнице на цокольный этаж.
Ещё ни разу я не ощущал такого разряда по всем нейронам…
Первый пролёт, второй. Харон не знает, будет ли прямой выход на парковку или придётся выходить через первый этаж. Он вообще об этом не думает.
Ещё никогда я не чувствовал такой отдачи на подсознательном уровне…
Выход на улицу по красной широкой стрелке с надписью «Exit». Харон толкает дверь. Заперто. Возвращается к пролёту первого этажа и проходит через длинные стойки с попкорном, водой, перемежающиеся зрительными залами и местами для кассиров. Где-то идут какие-то фильмы — из-за закрытых дверей кинозалов доносятся отдельные звуки. Где-то люди собираются небольшими группами, ожидая допуска в зал — фильм ещё не начался.
Сегодня здесь просто-таки аншлаг — шумно, многолюдно. Перед Хароном мелькают лица, сливаясь в одно разноцветное, мельтешащее пятно. Он никого не замечает, несколько раз сталкивается со спешащими к залам людьми, но даже не реагирует. Несколько человек с удивлением оглядываются на парня в чёрной футболке без надписей и чёрных джинсах — на странного парня с остановившимся взглядом и забранными в хвост светлыми волосами. Тотал блэк — любимый стиль Харона. Чёрные замшевые кроссовки мягко ступают по кафельному полу помещения. Движения быстрые, плавные и чёткие. Он идёт к выходу на парковку. Такому лучше не попадаться на дороге. И толпа обтекает Харона с двух сторон.
Ещё никогда меня так не вштыривало с первого же прикосновения…
Харон спускается в цокольный этаж и подходит к своей машине. Чёрный «икс» приветливо мигает фарами при приближении хозяина. Ключи в его руках — гарантия допуска к своенравному «бумеру». Харон открывает водительскую дверь. Садится в салон, бросает ключи и, вжав ногу в педаль тормоза, касается большим пальцем кнопки старта. Двигатель радостно урчит — четыреста кобыл застоялись и рвутся на выгул. Харон переводит рычаг трансмиссии в режим движения, и выезжает с парковки. Скорость набирается слишком быстро. Харон притормаживает и паркуется в ближайшем «кармане». В таком состоянии ехать — можно нарваться на неприятности. Открывает окно. Закуривает. Тупо смотрит на дорогу и проезжающие мимо авто.