Восьмой (СИ)

Как она стеснялась надеть купальник, всё из-за шрама от аппендицита. И не такой уж ужасный был тот шрам, как она считала. Всякие “эстеты”, которым такое не по нраву, шли бы они лесом, мишек кормить… И как он "учил" её плавать. Хотя, не плавать, просто уметь держаться на воде.
Тогда, увидев её шрам, он понял главное — эта женщина ему не просто нравится! И она ведь не такая недосягаемая, как он думал раньше. И что есть шанс быть рядом с ней. И тот фокус с картой, что он проделал тогда, он ведь не хотел заходить далеко, наверно, лишь просто слегка пошутить, но не удержался, что ещё взять с влюбленного идиота?
И все эти воспоминания не смогли оживить оставшееся пепелище. Либо всё уже давно прошло, либо нужно что-то ещё, чтобы воскресить канувшие в Лету чувства. Но что? Наверно, если бы она была беременной, это могло их сблизить снова, всё таки одной поднять ребенка ей было бы нелегко, несмотря даже на непоследнюю должность и уровень дохода. Потому что там и декрет был бы, а кто знает, как отнеслось бы её руководство к такому. Хотя, насколько он знал семейство Котовых, взять и выбросить на улицу беременную сотрудницу они бы точно не позволили себе. По крайней мере, те двое, с кем он близко знаком уже немало лет, не производили впечатления способных на такое людей. Да, Крот и его двоюродный брат, Игорь.
Но и ребенок не дает абсолютной гарантии того, что они были бы снова вместе. Скорее, был бы "воскресным папой"… А вот хорошо ли это? И дело, наверно, даже не в том, как отнеслись бы к этому его родители, друзья, нет, дело в том, что он сам не хотел быть именно таким отцом. Всё таки воспитан в полной семье и хотел, чтобы у его детей тоже семья была полной.
Звонить ей он не хотел. Проще всего — спрятаться от неё, как прячет страус голову в песок. Ничего не вижу, ничего не знаю. Конечно, страусы не прячут голову в песок, но куда уж деться от ставшего привычным выражения?
Ещё думал — забросить, вроде как в отместку, её номер в черный список, на всякий случай сменить симку. Но смысла нет — они и так последние три месяца не пересекались, после того его обещания. А также и после того как Найдов распорядился не отдавать ему связанные с СтройКотом заказы. Причины он не знал, но и особо не интересовался, как говорится в народе, "умерла так умерла".
Он вспомнил их с Кристофером разговор на свадьбе Паши и Оли. Это больше напоминало "предложение, от которого невозможно отказаться". Он ведь простой курьер, с чего бы Найдову такое придумывать? Хотя, если вспомнить слухи о неслабом чутье бигбосса на выгодные сделки, как порой он легко находил предложения с немалыми скидками, а иногда отказывался от некоторых ну очень выгодных, на первый взгляд, дел, которые потом оборачивались для его конкурентов, соблазнившихся этими предложениями, немалыми проблемами… Если верить Найдову, то у него есть немалый шанс. Вот только хочет ли он этого сам?
И снова мысли вернулись к Алле. Зачем же она звонила? Может быть, вернулись какие-то чувства? И теперь она снова хочет быть с ним? Вряд ли, конечно, но чем, как говорится, шут не чертит.
Вот только нужно ли это ему самому? Особенно теперь?
Допив, он спрятал кружку в карман и достал телефон. Уже четверг. Он обещал ей позвонить. И уже который день малодушно тянул резину, не решаясь на этот шаг. Она не звонила ему сама, как когда-то он ей, и за это был благодарен. Потому что нужно собраться с мыслями, прежде чем отыскать её контакт в списке и нажать. Решив всё таки совершить этот безумный прыжок, он вжал её контакт.
И трубку подняли почти сразу. Гипнотизировала она свой телефон, что ли?
— Аркадий, я слушаю, — быстро, слегка хрипло произнесла она.
— Алла, добрый день. — Нажать вызов он смог, а вот собраться с мыслями всё таки не совсем. — Я… Давай встретимся завтра, часа в три дня, в парке у вашего СтройКота. У фонтана. И тогда ты расскажешь, что именно хотела рассказать.
И сразу сбросил вызов. Вроде всего несколько слов, несколько секунд на то, чтобы их сказать. А ощущение такое, будто пробежал стометровку. Секунд так за восемь. Раз так десять. Летом, в тулупе. Дольше с ней говорить он, почему-то, не мог. Будто внутри всё налилось какой-то тяжестью.
 
Обеденный перерыв плавно подходил к завершению, потому он ушел с балкона, вымыл кружку и пошел одеваться. Завтрашний день был объявлен коротким, всё таки, как говорит бабушка, Новый Год на носе. Поэтому он мог спокойно встретиться со своей бывшей девушкой. Может же он теперь называть её своей бывшей? Встречались же, пусть и несколько необычно. Сразу женихом стал, правда, до свадьбы не дошло. Ну, у многих ведь тоже не доходит.
Пока одевался, заявилась Ника, сбросила с капюшона ворох снежинок, заляпавших сразу почти весь пол прихожей.
— Чего копаешься? Уволят ещё тебя, будешь знать.
— Отстань, мелочь, — буркнул он ей, натягивая шапку и протискиваясь к выходу.
— Получишь сейчас, крупночь, — привычно огрызнулась она.
На улице он подставил лицо падающему снегу. И пришло странное ощущение, что скоро всё изменится. Душу на секунду наполнило чувство легкости и беззаботности. Как тогда, на острове, он проснулся в одной кровати с ней. Со своей женщиной, в которую тогда был влюблен. Даже на какой-то миг показалось, что в том пепелище что-то шевельнулось.
  
Глава двадцать первая. Рассказ об ошибке
 
Алла пришла в парк к фонтану за час до назначенного времени. Всё равно в СтройКоте этот пятничный день был сокращенным для всех, а поскольку рабочего настроения из-за приближающегося Нового Года и корпоратива практически ни у кого не было, она могла бы прийти сюда и ещё раньше.
И теперь она то ходила из стороны в сторону, то стояла у отключенного на зиму фонтана, нервно кусая губы. Когда вчера её смартфон наконец ожил и разразился трелью звонка Аркадия, она чуть не свалилась со стула. Уже шел четверг и закрадывалось подозрение, что всё таки он не позвонит. Каждый день проверяла, убран ли его номер из черного списка, может, звонил, а не отобразилось, но результат был один и тот же, он не звонил. И не могла позвонить сама, чувствовала, что нельзя, нужно дать ему время принять решение.
Долго говорить он не стал, сразу четко и быстро сказал, где и во сколько будет её ждать.
И вот как сложно подобрать нужные слова, когда внутри всё холодеет, несмотря на теплую куртку и теплую погоду, всего-то каких-то минус пять. Как объяснить своему бывшему парню её ошибку?
Вдруг подумалось, погода — хоть на пляж иди. Она вспомнила шутку Паши, когда тот вернулся после поездки на Новый Год к родителям в далекий северный город, в котором три месяца в году холодно, а остальные девять — очень холодно.
Из минус сорока пяти он вернулся в минус десять и был уверен, что теперь может спокойно купаться в реке. Только куртку потеплее надеть и всё, закаленный же теперь. Оля тогда было испугалась, но быстро поняла, что всё это лишь шутка. А ведь и она теперь станет закаленной, когда вернется от родителей Павла.
Алла улыбнулась было, всё таки она была рада за них. И тому, что с Аркадием у Ольги ничего не было, тоже была рада.
Опомнилась, вспомнив, что прошло уже немало времени, пока она тут предавалась воспоминаниям. Посмотрев на часы, убедилась — время потеряно, уже почти три часа.
Аркадий ведь отличался пунктуальностью, по крайней мере, раньше он никогда не опаздывал, приходя точно в назначенное время. А, может, именно так всё и есть? И Аркадий в её жизни появился сейчас, точнее несколько месяцев назад, потому что ему было так назначено?
 
От этих мыслей её оторвал хруст снега позади. Обернувшись, она увидела своего бывшего парня. Улыбнулась было, но сразу сникла — тот смотрел на неё безразлично. Своему стилю не изменял — теплые черные спортивные штаны, теплая красная куртка, явна не та, что была на нем во время их первой встречи, тем холодным летом. Горло прикрыто шарфом. И серая шапка.