Удержать любой ценой (ЛП)

Когда я поднимаю фляжку, чтобы вновь отпить из неё, Адриан выхватывает её из рук и ставит между своих коленей. Я даю ему возможность и дальше продолжать вытирать лицо, но он уже спускается длинными мазками к шее. Я умираю от необходимости услышать от него что-нибудь... требование объясниться или обрушить на меня этот ужасный нарастающий гнев, чтобы это все закончилось.
В голове мелькает лицо отца с запечатлёнными на нём шоком и болью. За этим следует выстрел, затем всё повторяется вновь.
— Ангел?
Я моргаю и смотрю на него. Адриан по-прежнему прижимает руку с салфеткой к щеке с нахмуренным лбом, пока смотрит мне в глаза.
— Ты отключилась на мгновение. Дыши, ангел, и вскоре всё пройдёт.
Поскольку я не доверяю своему голосу, чтобы спросить, когда успела, я лишь киваю, надеясь, что сейчас это успокоит Адриана.
Но мне не дают долгую передышку, не то чтобы я её заслуживала. Когда он убирает руку от щеки, я понимаю, что пришло время... дать хоть какое-то объяснение тому, что я с трудом могу выдержать в сознании. Особенно, когда Адриан так близко; жар его тела, запах. Мне до боли хочется прикоснуться к нему, но не могу. Не сейчас. Не после того, как оставила его.
— Скажешь что-нибудь? — спрашивает Адриан наполненным болью тихим голосом.
Это мучает меня. Впивается в уже зияющую дыру в сердце, чтобы раздробить его сильнее.
Я не могу дать ему ответ, поэтому мотаю головой.
— И это весь твой ответ? Просто качаешь головой? Что случилось с тем, чтобы быть честными друг с другом? Именно из-за этого... — Адриан отворачивается к окну и кидает испачканную салфетку перед собой так сильно, что она отлетает к багажнику.
В мыслях он заканчивает слова... именно из-за этого я влюбился в тебя. Он не может заставить себя произнести их, хотя наверняка потерял всю веру в меня и решил, что того не стою.
Волнение об этом кажется абсурдным, учитывая, что я пытаюсь сбежать от него, чтобы покончить с нашей совместной жизнью, хотя она только началась.
Вновь даю волю слезам, и смахиваю их, отворачиваясь к окну, чтобы убедить себя, что Адриан этого не видит. Но он всегда всё видит. Видит сквозь меня все самые глубокие пропасти, которые пытаюсь скрыть.
Я вновь вижу отца, но на этот раз из меня вырывается вопрос.
— Теперь они убьют меня, казнят за его убийство?
Адриан вздрагивает от слов и берет меня за подбородок, сдавливая.
— Кто? Кто, по-твоему, убьёт тебя? Поэтому ты ушла?
Я качаю головой изо всех сил в его железной хватке.
— Нет, совет. Они придут за мной из-за того, что я убила отца? У тебя уже с ними проблемы. Не хочу, чтобы тебе вновь пришлось с ними разбираться. Особенно, учитывая то, что они оба получили по заслугам, и тебе бы не пришлось этим заниматься, если бы не я.
Слёзы стекают по щекам и его запястью, но он, кажется, не замечает этого.
— Не смей снимать с меня ответственность за смерть Сэла. Он получил по заслугам, и совет никогда не сможет подтвердить личность убийцы. У них нет тела. Что касается отца, Кай очень хорош в своём деле. Никто никогда не найдёт и следа. Совет проведёт расследование, но они ничего не найдут. Прекрати волноваться о том, что тебе не по плечу.
Его слова должны успокоить меня, но ничего не выходит. Каждая новая смерть на моих руках... Роуз, Сэл, отец... ещё одно клеймо на душе. Должно быть, во мне уже не осталось ничего хорошего.
Адриан немного тянет подбородок, возвращая мой взгляд к его.
— Вижу, что ты не слышишь меня. Не волнуйся об этом. Они хотят меня, а не тебя. Расследование о пропаже Сэла – лишь уловка, чтобы убрать меня. Наше общество любит правительственные перетасовки, и я знаю, что многие из членов совета ищут возможности воспользоваться этим.
Мне кажется странным говорить об этом сейчас после всего произошедшего и с всё ещё некой неопределённостью.
— Будем ли мы когда-нибудь в безопасности? — шепчу я.
Адриан крепче стискивает подбородок, пока не вынуждает меня отстраниться от него. Он отпускает меня, но продолжает сверлить взглядом.
 
— Я говорил, что смогу сберечь тебя. Ты сама ушла и подвергла себя опасности. И я не позволю этому случиться вновь.
Я тяжело сглатываю и киваю:
— Чего ты хочешь от меня?
— Ответов, ангел. Ты не представляешь, как я сходил с ума от беспокойства. С этого момента ты и шага не ступишь из нашей спальни без моего разрешения.
Его властный и требовательный приказ – ничто иное как показатель поведения с момента, как он заявил на меня права. И всё же, меня мало интересует перспектива оспорить его слова. По факту, во мне осталось мало сил. Усталость давит на плечи и тянет вниз.
— Что мы теперь будем делать? — шепчу я.
Адриан приближается ко мне и вытаскивает ещё одну салфетку из кармана сиденья перед ним.
— Прямо сейчас я собираюсь убрать с тебя ещё немного крови, прежде чем ты с широкой улыбкой пройдёшь через лобби к лифту.
Адриан вытирает мне лицо, пожалуй, сильнее необходимого, но я послушно позволяю ему делать всё, что пожелает. Даже если бы мне захотелось, я бы не смогла его остановить.
Когда Адриан доволен результатом, он бросает салфетку на пол. Я жду, что он вернётся на свое место, но Адриан придвигается ближе.
— Когда мы окажемся дома, ты дашь мне ответы. Не думай, что ты выпуталась из положения, раз ещё не раздел тебя и не заставил говорить.
Мысль о том, что Адриан будет использовать секс, чтобы выудить ответы из моего разгорячённого тела, отключает на мгновение мозг. Я ни на секунду не сомневаюсь, что он сможет это сделать, особенно, видя взгляд, которым он меня сейчас одаривает.
Я с трудом сглатываю, что звучит достаточно громко, чтобы заглушить все звуки города, которые мы минуем.
— Так совет не убьёт меня? ― Я верю, что Адриан сможет защитить меня от них, но это ещё не значит, что я в безопасности.
Адриан вновь двигается и нежно проводит большим пальцем по моей щеке.
— Совет и пальцем тебя не тронет, ангел. Но это не значит, что я сам не убью тебя. Я ещё не решил.
Меня охватывает дрожь, когда я смотрю в его глаза. Угроза больше напоминает обещание... и станет ещё хуже, когда Адриан узнает правду.
8
АДРИАН
Как бы мне ни хотелось, я не могу убить Валентину. Было бы проще просто вычеркнуть её из жизни. Тогда Валентина не сможет причинить мне боль, её не смогут использовать против меня, и она не сможет бросить меня, как это сделали все остальные.
Я устраиваюсь на сиденье подле Валентины и пытаюсь игнорировать её дрожь. У нее шок, поэтому дал ей выпить. Это все, чем могу помочь на данный момент.
Когда мы прибываем в пентхаус, я снимаю пиджак, прикрываю, как могу, капли крови на ее одежде и помогаю Валентине выбраться из внедорожника, после чего приподнимаю её подбородок, чтобы посмотреть ей в глаза.
— Улыбнись и войди так, словно всё как обычно.
Вэл кивает и тяжело сглатывает. Охрана знает, что она пропала, но лишь несколько избранных. Штатные охранники не посвящены в ежедневную работу службы. Не хочу, чтобы у моих людей возникли сомнения по поводу нашего присутствия, когда они увидят нас вместе. В эти дни я не знаю, кому доверять, за исключением моей пятёрки, поскольку шпионы всегда готовы нарушить союз за достаточно высокую цену.
Я прижимаю Вэл к себе, и она замирает; улыбка становится вымученной и натянутой. Сгодится, поскольку большинство моих подчинённых опасаются даже смотреть на неё подолгу, потому что страшатся того, что могу с ними сделать. Выгодно быть королём.
Я завожу её в лифт с окаменевшим телом, даже когда Вэл цепляется за мою руку поверх того места, где держу её за талию.
Когда мы выходим из лифта, в пентхаусе никого нет. Валентина замирает, переступая порог в фойе, и сильно вздрагивает, но затем вновь обретает контроль. Я веду её в спальню, потому что у нас сейчас состоится допрос с пристрастием, и мне необходимо уединение.