Алмаз Времени. Том I. Скитания (СИ)

В тот день он обрел свой «титул» – капитан Сварт. Он присвоил сабли поверженного капитана, его устрашающее прозвище, а также его старые связи и страшную славу беспощадного убийцы. Он лучше прежнего пирата оправдал свое новое имя – Две Красные Руки. В тот день сбылась его мечта. Он был уверен, что отныне ему принадлежит весь мир, все моря и океаны.
И торговля контрабандными алмазами и оружием продолжилась. Но Сварту хотелось большего: разграбленных деревень, полыхающих пароходов, уничтожения джиннов… Больше крови!
Теперь ее вкус оседал хлопьями пепла посреди душного зноя.
  
Глава 10. 
 
Плот продолжал движение. Сварт тихо сходил с ума от тишины, видения наваливались навязчивыми тенями. Он опасался, что вскоре в деталях снова узрит бой с Маиму-Длинноногим. И не желал этого. Только не это! Не свое поражение!
– Сумеречный, это ты посылаешь все эти образы? Мысли… – проскрежетал собственный голос.
Но в ответ донесся лишь плеск воды. Сварт скосил глаза: нежеланный спутник лежал неподвижно, иссохший, как водоросль на песчаной косе, но как будто живой. Хотелось сбросить его за борт, но тогда призраки обступили бы еще более плотным кольцом. Обступали образами погибшей команды.
– Чего вы хотите? Мне вас не жаль, совсем, – отмахивался от них Сварт. – Это все перегрев… солнечный удар… Вас нет! Вы не нужны, никогда не были нужны!
– Никогда? – спрашивали призраки нестройным хором во главе с Облезлым Сэмом. – А как насчет тех времен, когда дела процветали?
Треклятый старпом говорил правду: когда-то команда была нужна. Во времена, когда дела шли отлично.
Контрабандная торговля оружием приносила превосходный доход, когда в Круне шла война. Страна постепенно превращалась в перевалочный пункт для сухопутных бандитов и морских пиратов. Наследный принц исчез при загадочных обстоятельствах прямо из дворца, и это ознаменовало начало затяжной усобицы, времен безвластия и беззакония, в течение которых ненавистный Гриустен начал постепенно отгрызать от страны приграничные провинции.
Капитану пиратов такой расклад позволял беспрепятственно торговать оружием, а пропадающих людей, захваченных в плен, и вовсе уже никто не считал.
Но как только Гриустен начал захватывать новые территории, Коалиция Джиннов начала настоящую охоту на пиратов. Хаос на территории Круны оказался более невыгоден. К тому времени Сварт рассчитывал заполучить, возможно, собственный форт на Северных Пиратских Островах. Но из-за объявленной масштабной охоты на пиратов и контрабандистов в акватории восточного побережья каналы поставки начали отпадать один за другим. Сначала они лишись сбыта на восточном материке, потом джинны атаковали потаенные пиратские форты в тропической части провинций Круны, которые к тому времени уже стали территорией Гриустена.
Сварт понял, что ему остались только грабежи прибрежных деревень и нападения на пароходы.
– Капитан, они нанимают ифритов в качестве охотников, – помнится, с исступленным ужасом твердил Облезлый Сэм.
– Двойные стандарты как есть. Ифриты охотятся на ифритов, – бесстрастно отзывался Сварт. – И на людей. Проклятье змеево…
Они отбивались, какое-то время соленый ветер приносил удачу, лилась кровь. Но чем больше крови стекало с верных клинков, тем меньше сил оставалось для новых нападений. Джинны крепко взялись за всех пиратов. Вскоре не осталось известных имен, всех отправили либо на эшафот, либо на каторгу. Капитан Две Красные Руки уцелел одним из последних, но Сварт чувствовал, что и это прозвище скоро останется лишь пугающей легендой. Но он не хотел умирать, не желал сгинуть на каторге в кандалах. Оставался единственный шанс – исчезнуть, стать кем-то другим. Убить имя – не значит погибнуть.
– Неужели мы остались последними… – сетовал Облезлый Сэм.
 
На корабле начались первые бунты, случайные шепотки, волнения, как в мутной воде. Тогда Сварт снова начал проливать кровь ненадежных союзников.
– Да я лучше к ифритам пойду! На них управы все не находится! Дарар, говорят, щедро платит, – кричал однажды очередной зачинщик бунта.
– К морскому змею ты пойдешь, – рычал Сварт, перерезая ему глотку.
И так случалось с тех пор с каждым, кто смел высказаться против капитана. Но шепотки продолжались:
– Ифриты могут устоять против джиннов. А мы – уже нет. Дарару наплевать на джиннов!
Молодой ифрит Дарар к тому времени и впрямь собрал кровожадную команду на своем стремительном пароходе и наводил ужас на патрульные корабли джиннов и их прислужников. Южные Острова Ифритов все еще оставались неизменной собственностью пиратов. Но Сварту не светило влиться в их ряды, ведь он родился просто человеком. Человек – ругательное слово.
– Капитан! Снова морские стражи! – такая фраза Облезлого Сэма стала привычным началом почти каждого дня.
Старпом тяжело утирал пот со лба, все чаще стучал зубами от страха, но не предавал. Сварт не ценил этой верности, он понимал, что все они висельники, связанные при жизни одной веревкой.
– Дать бой! – приказывал он поначалу, но через пару лет все чаще стала звучать судорожная команда: – Уходим!
Он понял: его прибыльное дело потонуло раньше корабля вместе с мечтами о собственном форте, а до бригантины желали добраться оголтелые морские стражи. Возможно, так он расплачивался за кровожадность, которой отличался в юности. Слишком громкую славу себе снискал, слишком узнаваемым стал в своей жестокости и безнаказанности, стервятник войны в Круне.
– Мы должны исчезнуть, – провозгласил Сварт однажды.
Он четко помнил запах старых карт в каюте и поникшую голову Облезлого Сэма, который неуверенно спросил:
– Как, капитан?
– Инсценируем кораблекрушение. Распустим слухи о нашей гибели, – деловито заявил Сварт, а Облезлый как будто почувствовал в тот день, что их просто намерены вышвырнуть, словно ненужный мусор.
– А что потом? – вздрогнул старпом, мечась из стороны в сторону привязанным цепным псом.
– А потом вы станете добропорядочными гражданами острова Кафу.
Сварт выбрал место подальше от Круны и Гриустена, на самом экваторе. Беда острова Кафу состояла в том, что цивилизация коснулась его только на одном побережье. Большую же часть занимали непролазные экваториальные леса. Этим и пользовались исстари пираты. Тогда Сварт еще не знал, что попадет в поместье Вессонов, но уже примерно выстроил план по захвату власти.
– Но как, капитан? – недоумевал Облезлый.
– С моей помощью! Я стану мэром.
– Мэром?
– Или даже губернатором части острова, – заверил Сварт.
– А что мы? – все еще резонно сомневался старпом.
– Сперва я должен стать мэром или губернатором. Вам придется ждать. Найдете необитаемый остров. Возле Кафу есть целый архипелаг.
– И как вы станете губернатором?
– Это мое дело. Мне понадобится лодка. Я буду ждать вас на острове Кафу через три года. Причалите к пустынному берегу южной стороны.
Так он и составил план побега, показывая Облезлому Сэму бухты на выцветшей карте, но уже вовсе не заботясь о судьбе команды и корабля.
Сначала они выследили небольшое торговое судно, следующее с Кафу в Гриустен, и затопили его, перерезав и утопив всю команду и пассажиров. Люди Сварта послушно инсценировали кораблекрушение собственной бригантины, раскидав обломки чужого корабля по отмели и развесив на скалах свой старый изорванный флаг. Затем пришлось беспощадно пожертвовать несколькими членами команды, чтобы создать видимость настоящей катастрофы. Сварт все равно подозревал каждого в желании поднять бунт, последние годы весь его авторитет держался только на страхе. Впрочем, так повелось изначально, со дня захвата власти.
– А вы уверены, что это сработает? – сомневался старпом.
– Один из убитых немного похож на меня телосложением. Чайки съедят ему лицо раньше, чем тело обнаружат, а вот мои личные вещи и одежда станут хорошим свидетельством для какого-нибудь безвестного морского стража. Пусть гордится тем, что нашел останки капитана Две Красные Руки.