Год гнева Господня (СИ)

— Похоже, там дерево.
Это действительно была старое полусгнившее бревно. Точнее, несколько бревен в локоть* длиной, скрепленных изржавевшими железными скобами. Окопав их по краям, Арно попытался сдвинуть деревянную конструкцию с места. Напрасно: вросшее в землю дерево едва шевельнулось.
[*Около 120 см]
— Да, одному здесь не совладать, — вытирая пот, мрачно произнес Арно. — Если только этот один — не Бидо Дюбуа.
Бидо не заставил себя долго упрашивать. Ухватившись толстыми пальцами за нижний край бревен, он потянул со всех сил. С гулким жалостливым вздохом бревна оторвались от земли и потихоньку поползли вверх. Мартен тут же подсунул под них свою дубинку — но она не понадобилась. Бидо тянул и тянул, пока не поднял бревна достаточно высоко, так, чтобы их могли подхватить остальные и общими усилиями сдвинуть в сторону.
Под бревенчатым настилом скрывалась небольшая пещера-гробня, высотой с человеческий рост. Это могло бы быть убежище отшельника, если бы не тяжеленное перекрытие, сдвинуть которое насилу удалось бы и дюжине изможденных эремитов. Арно осторожно спрыгнул вниз, попытался осмотреться в полутьме. Судя по всему, это была природная каверна в известняковом монолите, сокрытом под слоем земли в пол-локтя толщиной.
Гастону наконец-то удалось скинуть искру на отсыревший трут и поджечь небольшой смоляной факел. Склонившись над краем каменной ямы, он передал огонь вниз. Теперь Арно смог разглядеть невысокое углубление в подземной стене, явно вырубленное рукой человека. В глубине его темнел удлиненный предмет. Но не успел Арно сделать и пары шагов по направлению к нише, как запнулся обо что-то лежавшее на полу пещеры. Он поднес факел — и невольно отпрянул.
На полу пещеры лежал мертвец. Мумия, закованная в истлевшие доспехи. Бог знает, сколько она пробыла здесь. Присмотревшись, Арно заметил, что у мертвеца не было левой руки. Ее не отрубили по сочленению доспеха, нет — доспех изначально был пошит на однорукого.
Оружия на мумии не было, а проржавевшая кольчуга Арно не интересовала. Кроме мертвеца, на каменном полу не было ничего — лишь толстый слой пыли. Арно перешагнул через мумию и посветил факелом в сторону ниши. И здесь его наконец ждала удача.
В глубине каменной ниши кроваво-красным глазом блеснул крупный карбункул на богато выделанной рукоятке меча; ножны его были сокрыты под толстым слоем пыли. Схватив находку, Арно поспешил к тому месту, где спрыгнул в гробню. Правда, прыгая вниз, он совсем не подумал, как будет вылезать обратно. К счастью, об этом подумал Бидо. Упершись одним коленом в землю, он спустил Арно толстую ветку, предусмотрительно подобранную неподалеку. Арно, удерживая в левой руке меч и погашенный факел, правой крепко ухватился за ветку, и Бидо одним мощным движением выдернул его наверх, словно котенка.
— Ну что там? — спросил нетерпеливый Гастон. — Могильник?
Арно, поднимаясь с земли, покачал головой:
— Не похоже. Но мертвец имеется. И вот что он нам подарил, — Арно стряхнул с ножен остатки пещерной пыли. Кожа на ножнах почти истлела, но кованый узор был как новенький. Гастон и Керре с восхищением смотрели на кровавый гранат и злобную пасть дракона, тисненую золотом на устье ножен, там, где они примыкали к гарде; точно такой же дракон имелся и на обратной стороне.
Арно церемонно потянул клинок из ножен — и чуть не выронил меч от неожиданности: пасть дракона внезапно начала извергать медно-красное пламя. Через мгновение Арно сообразил, в чем дело: неизвестный кузнец украсил широкий дол* клинка медной гравировкой в виде огненного завихрения, так, что при вынимании меча из ножен голова дракона словно бы исторгала пламень.
[*Продольное углубление на клинке]
  
Фрагмент 12
 
Пока все с изумлением рассматривали невиданный клинок, Гастон первым решился озвучить вопрос, уже успевший промелькнуть в голове Арно:
— Да, повезло кому-то… Хотелось бы знать, кому.
— Пусть жребий решит, — предложил Керре. Гастон кивнул в знак согласия.
 
«Один к пяти — слабенький шанс», быстро прикинул Арно. «Явно меньше, чем один к двум». Вкладывая меч обратно в ножны, он с расстановкой произнес:
— Мы все прошлись по этим бревнам — и только под Бидо они проломились. Никому из нас не удалось бы сдвинуть с места эту бревенчатую махину — никому, кроме Бидо. Я считаю, меч по праву должен принадлежать ему.
— Да зачем ему в Компостеле меч, тем более, такой? — запротестовал Гастон. — Он даже ножа приличного с собой не взял — видимо, уповая единственно на Господа.
— Если Небеса послали ему этот меч, — возразил Арно, — значит, у них были на то свои резоны. Или ты готов спорить и со Всевышним, мой неуступчивый Гастон?
Гастон насупленно промолчал и махнул рукой. Арно протянул меч бретонцу:
— Держи, он твой.
Бидо в ответ лишь покачал головой:
— Нет. Это меч капитана. А я не хочу быть капитаном. Господь сподобил меня для другого. Святой Иаков ждет меня, и не с мечом, а с открытым сердцем. Ибо сказано у Матфея: взявшие меч, мечом и погибнут. То есть я не это хотел сказать… Я в том смысле, Арно, что тебе он более под стать. Ты — капитан по духу своему, тебе и владеть им.
Арно положил меч на землю и молча обнял своего старого приятеля. Не забыв при этом скользнуть взглядом по лицам Гастона, Керре и Мартена Грожана. Последние двое одобрительно покачивали головами, в то время как поджатые губы Гастона словно порывались сказать: «Ты ведь знал, хитрец, что Бидо откажется от меча, поэтому и не согласился на жребий!»
«Ничего, через пару дней забудет», прилаживая меч к поясу, думал Арно. «Если что, отдам ему свой бракемар. Гастон всегда был жадным до красивых вещей. Готов поклясться, что его привлек не столько меч, сколько огнедышащие дракончики. Итак, теперь у нас есть великолепный меч, старый бракемар, нож Керре и дубинка Мартена. Еще бы лук или арбалет с десятком виретонов* — и можно было бы…»
[*Арбалетная стрела, вращающаяся в полете]
Что именно «можно было бы», Арно пока не знал. Но за этим дело не станет: будет лук — найдется и мишень для него.
Покидая холм с разоренной гробней, Арно обернулся. Озеро полностью скрылось за белым ковром пухоноса, словно его и не было вовсе. Справа, над лесом, медленно догорало жаркое июньское солнце. Неожиданно в этой благостной первозданной тишине раздался тихий протяжный звук, похожий на жалобный женский стон. Кажется, звук шел с севера, со стороны озера. Арно замер и прислушался. Остановились и его спутники, переглядываясь между собой. «Птица какая-то?» собирался было спросить Арно у Мартена, но, взглянув в испуганные глаза крестьянского парня, передумал.
***
Мясо косули оказалось немного жестковатым — но не для их изголодавшихся желудков, уже давно не видавших ничего, кроме репы и гороха. Наевшись до отвала, словно в последний раз, Гастон, Керре и Мартен завалились спать вокруг костра, подстелив предварительно на землю свежей травы. Сытый и довольный Бидо задумчиво смотрел на огонь, помешивая палкой седые угли. Рядом с ним, на замшелом обломке дубового бревна, сидел Арно, любуясь тем, как причудливо играет в свете костра гранатовый глаз дракона на его новом мече. Потом рывком отложил клинок, кашлянул и спросил у Бидо:
— Так ты твердо решил идти в Компостелу?
— Да. Так велел мне Святой Иаков. Иначе не избыть мне свой грех.
Арно долго молчал, смотря в землю и перетирая зубами стебель дербенника. Затем выплюнул его на землю и повернулся лицом к Бидо:
 
— А если я отпущу тебе его?
— Ты? Прости, Арно, но ты даже не священник. И уж тем паче не Господь Бог.
— Все мы созданы по образу и подобию Его, — усмехнулся Арно. — Отчего ж мое подобие хуже преподобия какого-нибудь блудливого кюре?
— Это всего лишь шутки…
— Вовсе нет. Ты ведь помнишь тот крещенский вечер в Париже восемь лет назад, когда ты ударил Гриффа?