В объятиях страха, или За котом на край Вселенной

– Падальщик, – повторил это странное определение Друз. – Они как гиены или, скорее, стервятники, летают к нелегальным станциям после зачистки их федералами и, добивая раненых, растаскивают имущество жителей. Часто крадут детей для продажи в дальних поселениях – девочек, мальчиков. Молодых женщин. Тюки со скарбом погибших. Случается порой, что и умирающих волокут разбирать на запчасти. Не все хотят искусственные донорские органы и имплантаты. Богатеям натуральное подавай. Вот падальщики, мисс Илистрон, и есть настоящие нелюди. Их боятся даже больше, чем войска планет земной группы.
– Ан, а ты где родился? – Маркус прищурился.
– Неважно. – Друз разом смолк и отвернулся.
Хм. Мы переглянулись, но лезть человеку в душу не стали. Надо будет – сам расскажет.
За поворотом показались межзвездники. Огромные пузатые корабли теснились, деля причалы. На металлических литых обшивках бликовали тусклые солнечные зайчики от прожекторов.
Рядом, как муравьи, копошились люди. Суета. Наверное, это слово можно было сделать девизом станции.
– Теперь нужно найти нашу птичку, – пробормотал себе под нос док.
Я лишь кивнула.
Мы плутали между причалами недолго.
Вблизи корабль показался несколько больше, чем виделся в небе. Пройдясь по нему взглядом, я мысленно прикинула размеры технического отсека, жилого и грузового.
М-да. Условия для длительного межзвездного перелета, прямо скажем, восторга не вызывали.
– Эй, мужик, – послышалось со стороны трапа. – Это ты Маркус Дигри? Если что, девять часов было час назад.
Нам навстречу по узкому шаткому трапу вышел настоящий верзила. Выше двух метров. В плечах два дока или четыре Друза. Конечности затянуты в металл от кистей до плеч. Я отчетливо видела, что это именно накожные имплантаты, служащие этому шкафу чем-то вроде доспехов. Сев на тележке ровнее, с удивлением обнаружила рядом с собой Друза.
– Жалеешь, что на Марсе не вышел? – поддела я его.
– Нет, – потряс он головой, – об этом я жалел с утра, а сейчас сокрушаюсь, что вовсе родился. Он хотя бы человек?
Я пожала плечами. Вообще, индивидуум казался любопытным. Красноватый оттенок кожи, чуть длиннее относительно нормы руки, приплюснутые, не торчащие уши…
– Я думаю, он и правда самый что ни на есть коренной житель Нептуна, – почему-то шепотом сообщил Ан.
Я сглотнула, соглашаясь с ним. Стало не по себе. Нет, ну просто все прекрасно знают, что спутники Нептуна славятся самыми жестокими пиратами и контрабандистами. Хотя вот Маркуса пиратом ну никак не назовешь.
В моей голове короткими обрывками всплывало все, что я видела в новостях об этих людях.
Только негатив, только криминал… Как-то однобоко.
И действительно, об отдаленных станциях нашей системы принято говорить либо плохо, либо никак. И я только сейчас это поняла.
А по сути, что я знала о жизни здесь? Только то, что вложили мне в голову СМИ и правительство развитых планет.
– Ты капитан Лоу? – между тем прокричал док.
– Нет, мужик, я механик Дик Лоу. – Амбал сложил руки на груди. – Ты отнял наше время. Мы ждали к девяти. Так что сразу говори, куда лететь и какая оплата.
– Не в обиду, но об этом я беседы вести буду только с капитаном. – Маркус проигнорировал упрек в связи с опозданием.
– Занят он.
– Я подожду.
– Так ты вроде как спешил с отлетом. – Здоровяк почесал могучий затылок.
– Так покручусь вокруг, – усмехнулся док, – может, найду кого сговорчивей и до денег охотливей.
Я заинтересованно поглядывала на мужчин.
– Баба и этот задохлик с тобой? – Нам с Друзом достался тяжелый неприязненный взгляд.
Я невольно сделала циничную морду лица и высокомерно задрала подбородок.
Друз же как-то занервничал, его пальцы, не переставая, дергали магнитную застежку легкой куртки.
– Что-то в моих людях смущает? – рявкнул Маркус.
– Да прозрачные они какие-то. – Амбал растер ладонью подбородок. – Не долетят или еще чего, отвечай потом за испорченный товар.
Я усмехнулась и снова покосилась на его металлические пластины на руках и ногах. Не давали они мне покоя.
 
– Долетят они или нет – забота моя, – ровно произнес док. – Ваше дело – доставить по адресу, подождать, пока мы свои дела сделаем, и обратно.
– Ладно, – сдался этот модифицированный гигант. – Заходите, поговорим.
Тяжело вздохнув, я сообразила, что отрывать свой зад от этой тележки все-таки придется. Есть такое страшное слово: надо!
Спрыгнув на землю, качнулась. В голове загудело, а перед глазами замельтешили черные мушки.
Никогда еще я так много, как сегодня, не ходила. Ноги гудели с непривычки.
– А она у тебя точно здоровая? – Амбал приподнял густую смоляную бровь. – Нам инфекции на корабле не нужны. Медицинский отсек у нас…
– У вас его нет, – резко перебила я его. – Но возможно, есть медкапсула, которую один из вас намерен использовать как койка-место.
– Э-э-э… – Он слегка завис.
Создалось впечатление, что в этом здоровом теле, может быть, и здоровый дух, но весьма скудное количество серого вещества.
Пришлось все ему разжевать:
– На вашем суденышке явно переварена обшивка. Вы укрепили дно и заднюю часть за ядром. Линии швов приподняты и асимметричны, вывод здесь можно сделать только один – вы увеличили трюм за счет жилых отсеков. В кораблях такого класса наверху расположены каюты экипажа, а внизу – медицинский и пищевой отсеки. Вот их у вас и нет. Убрали. Но питаться как-то нужно. Так что предполагаю, что последние две каюты верхнего отсека отданы под столовую и кухню, на которой еще и хранятся запасы. Вас трое, но вы берете пассажиров. Значит, как минимум один из вас во время перелета будет спать в кресле пилота, а второй – в медкапсуле.
– Откуда эта дамочка все это знает? – обернулся к доку здоровяк.
– Как откуда? – улыбнулся Маркус. – Сказала же, швы у вас асимметричны.
– И че?
– Могу и про трюм рассказать, – улыбнулась я.
Он не ответил, развернулся и исчез. Мы последовали за его тенью, маячившей впереди.
Ну, все как я и сказала.
Три каюты для пассажиров. Одна каюта капитана, медкапсула прямо на мостике и широкое кресло пилота.
На нем восседала молодая черноволосая женщина, на первый взгляд целая и невредимая. Железок в ней я не обнаружила. Чего это она не ходит? Но стоило мне перевести взгляд на капитана, как в глазах потемнело.
Таких, как он, проще назвать киборгом, чем человеком.
Правая рука, обе ноги не просто под титановыми пластинами, но явно частично искусственные. На груди через свободную черную майку проглядывалась пластина, закрывающая первые два ребра. Но лицо. Суровый, да. Хмурый. Взгляд цепкий, в черных глазах душу потерять можно.
Не обращая на меня ни малейшего внимания, он оценивающе уставился на Маркуса.
– Вы опоздали, я не люблю непунктуальных людей. – Его голос внешности не уступал. Хриплый низкий бас. У меня аж мурашки по коже побежали.
Я вдруг ощутила, что рядом мужчина. Не вот эти лощеные, напомаженные папочкины подпевалы. Не безликие охранники, стриженные под ежик. А настоящий мужчина в полном смысле этого слова.
Не друг, как док. Не претендент на дополнительную порцию питательного бульона, как Друз. Не амбал-тугодум, как этот самый Дик. Нет, он ощущался по-иному. Смущал и выводил на ранее неизвестные мне эмоции.
Это настолько напугало, что я позорно сделала шаг назад и предпочла остаться за узкой спиной Друза.
– Капитан, а мы сюда пришли не для того, чтобы вы нас любили. Вы что-то путаете. – Да, Маркус остался верен себе.
– Уговор был…
– На девять, – закончил за него док.
– Еще я не люблю, когда меня перебивают, – зарычал капитан.
Ух, какой грозный!
– Айзек, ну чего ты. – Девушка развернула кресло и мягко коснулась его ладони. И вот теперь я увидела, что с ней не так. Вдоль ее ног через ткань штанов проступали пластины экзоскелета. Паралич нижних конечностей. Чуть подавшись вперед, я заметила магнитную пластину, на которой она сидела.