Шагнуть к прошлому (СИ)

Следуя за ретивым огоньком, мы побывали в узких пыльных коридорах, где я ни разу не увидела паутины, несколько раз нам приходилось подниматься или спускаться по винтовым лестницам со стёршимися от времени ступенями. На одной из них я поскользнулась и упала бы, если бы Теодор вовремя не поддержал. Но итогом всех наших путешествий стал тупик. Обычный каменный тупик, которым заканчивался коридор, в который привёл нас путевик.
— О боги, — Рейвен потёр лицо руками, растирая пыль по щекам, — не надо было доверять тебе и твоему заклинанию, криворукая недоучка.
— Сам бы попробовал сделать путеводное заклинание, — без особого энтузиазма огрызнулась я и подошла к стене.
Она была пыльной, но паутины здесь тоже нигде не наблюдалось. Я вообще за всё время пребывания тут не видела ничего, кроме пыли. А как же стандартные в таких местах пауки со своими паутинами и крысы? Я, конечно, была рада, что не увидела их, но это было странно.
Белый огонёк спокойно замер в нескольких миллиметрах от стены, словно только и ждал, чтобы мы её убрали. Я всерьёз задумалась о том, чтобы просто снести стену магией. Но сначала стоило поискать другой способ, менее разрушительный. Я задумчиво посмотрела на напарника.
Тем временем Теодор начал простукивать стену на предмет потайных отделов и скрытых рычагов. Я решила помочь некроманту, хоть наш прошлый опыт ничего и не дал. Наши светлячки давали достаточно света, чтобы можно было разглядеть тупик в мельчайших подробностях.
В голове неожиданно послышался голос Ирмы. «Вспоминай, что забыла». Я недоуменно уставилась в стену перед своим носом. Это-то тут было при чём? Браслет взял моё запястье в тиски. Что я должна была вспомнить, причём прямо сейчас? Меня даже не удивило, что я слышала в голове фразы из пророчества Ирмы, произнесённые её голосом. Наверное, я просто смирилась со своим сумасшествием.
— Реджина, не стой столбом, — раздался сбоку голос некроманта, а у меня перед глазами всё исчезло, будто я ослепла.
Но не успела я испугаться, как яркой вспышкой в голове пронеслось воспоминание. Это было очень давно, ещё до нашего переезда из деревни и рождения Мирана. Я ощущала себя непривычно маленькой, а мир вокруг был невозможно большим. Я была соседкой в сознании этой маленькой Реджины, всего лишь наблюдательницей её глазами. А делала малышка что-то очень интересное.
Она стояла на высоком табурете возле стены и своими маленькими ручками щупала светло-синие обои с мелкими золотистыми птичками. Она точно что-то искала, я ощутила её детское любопытство и большое желание найти сокровища. Наконец она почувствовала какой-то отклик внутри и победно улыбнулась. Она не творила магию, потому что магия в традиционном смысле ещё в ней не проснулась. Это было сродни чутью, шестому, или даже седьмому чувству.
Маленький пальчик коснулся птички, потом на другой, в определённом порядке, где чувствовалось тепло, девочка нажимала на искусные золотистые изображения легкокрылых созданий. Когда она затронула последнюю, раздался лёгкий щелчок и перед девочкой появилась дверь сейфа, до этого скрываемая сложной иллюзорной защитой.
— Рей, сколько раз я тебе говорил не вскрывать тайники? — раздался за спиной девчушки властный строгий голос. Это был мужчина. Но малышка не испугалась, она мило улыбнулась и развернулась к этому человеку.
Увидеть его лицо не удалось, потому что меня рывком выдернуло из этого воспоминания. Однако я успела понять, что маленькая я не только не боялась этого человека, но и была к нему очень привязана. Чернота перед глазами рассеялась, и взгляд снова упёрся в стену. Кажется, это странное путешествие в прошлое не заняло и секунды, потому что Рейвен только начал ко мне поворачиваться.
— Я знаю, как мы отсюда выберемся, — я решила проанализировать увиденное позже, наедине с собой, подальше от этих жутких тайных ходов.
Мне хотелось сделать тайное явным. Мне требовалось выбраться отсюда. Мне нужно было открыть закрытое. Я ощутила странное тепло, будто отклик от стены, за которым тут же повела рукой, чтобы не потерять. Пришлось сделать несколько шагов в сторону, прежде чем я почувствовала, что то, чего я так желала, здесь. Коснулась этого места ладонью, полностью, и надавила. Но ничего не произошло. Я распахнула глаза и посмотрела сначала на свою руку, а потом на Рейвена.
 
— И что это было? — он приподнял бровь и отвернулся, потеряв ко мне всяческий интерес.
Но тут неожиданно огромный монолитный камень пришёл в действие. С потолка посыпалась пыль, и стена, ранее представлявшаяся тупиком, начала открываться подобно двери, наружу. Некромант стоял совершенно ошарашенный, во все глаза пялясь на то, как с левого боку просвет между отодвигающимся блоком и стеной становится всё больше. Просвет не очень яркий, скорее всего с той стороны была ночь, освещённая лунным светом. Я попыталась справиться со своим удивлением. Пожалуй, сегодня событий произошло больше, чем за всю мою предыдущую жизнь.
Когда стена отодвинулась достаточно, мы не сговариваясь ринулись в образовавшуюся щель и вылетели в тёмный коридор. Обычный коридор «жилой» части академии. Тёмный, пустынный, тихий. За спиной раздался скрип закрывающейся стены и щелчок. На радостях я села на пол, потому что ноги меня больше не держали. В животе снова заурчало, только на этот раз рулада была громче и пронзительней.
Теодор засмеялся, громко и нервно. Его смех разнёсся по пустынным коридорам эхом, отражаясь от стен и высокого потолка. Меня тоже пробило на истерический хохот. Наконец-то выбрались! Живые и здоровые. Адара эту академию раздери, я пережила этот ужас. Нет, не так. Мы пережили этот ужас.
Дальше был путь по коридорам в сторону общежития. Мы, пыльные и лохматые, наверняка распугали всех местных привидений, если они тут водились. А я жалела только об одном — я пропустила ужин. Посреди ночи меня никто кормить не будет, к тому же это вызовет лишние вопросы. И, как-то не сговариваясь, мы с некромантом просто дошли до общежития и разошлись каждый в своём направлении. Но прежде Рейвен окликнул меня:
— Тиас, — я устало обернулась, еле двигаясь, и вопросительно приподняла брови, — в понедельник, на паре.
И пошёл, не дожидаясь моего ответа. Я только хмыкнула, намёк был понятен — перемирие. Но сейчас я мечтала поскорее добраться до тёпленькой водички и мягкой кроватки, а всё остальное решать потом. И Несущую Весть, и Йена с некромантом, и даже еду. Всё завтра. Не удивительно, что как только моя голова коснулась подушки, я провалилась в глубокий сон без сновидений.
В тайном кабинете ректора Изарис тоже царила ночь. Вопреки сложившемуся обычаю, она сегодня пила чай в одиночестве. Но это её не тяготило, она расслабленно полулежала в своём любимом кресле, шедевре тармийских мастеров, закинув стройные босые ноги, которые открывал лёгкий светло-зелёный халатик, на краешек низкого стола. В тонких пальцах она держала уже пустую тонкостенную фарфоровую чашечку.
— Несущая Весть пробудилась, — раздался её тихий голос, — чёртовы проклятые камни. Когда они уже заснут навсегда?
Но темнота кабинета ей ответила тишиной. Да Изабель и не нужен был ответ, она и так знала. Когда тёмный дракон и демон сразятся в великой битве, тогда несчастные Несущие Весть потеряют свою силу. И, возможно, низвергнутая богиня обратит их наконец в пыль.
— Но сегодня из неё толк определённо вышел, — тонкий палец коснулся острого подбородка, — наконец сплотила тех, кто никак не мог преодолеть «болото». Да, это хорошо. Живые руки мёртвого тоже неплохо сработали.
Леди Изарис замерла и прикрыла глаза. Губы её недовольно скривились. Ей было видение о том, что сейчас случится в далёком от Ирии провинциальном городке Ригир. Она не одобряла таких действий, но не признать эффективными не могла. Очень эффективными. Теперь ей, Изабель, придётся постараться, чтобы милая Реджина не узнала плохих вестей слишком рано.
— Ку, ты в своём репертуаре, — она открыла глаза, по-прежнему разговаривая сама с собой, — когда что-то прячешь, всегда прибегаешь к смерти.