Золярия (СИ)

– Нет, Валерий Павлович, я войну затевать не хочу, но вы правы – воевать нам придётся чуть ли не с первого дня пребывания на планете. Мы же не собираемся высаживаться за полярным кругом, где почти нет местного населения, а в населённых местах мы априори окажемся захватчиками чужой территории.
– Прежде чем определять место высадки, нам необходимо знать чего мы хотим, – слово опять взял председательствующий Илья Иванович – Мы уже неоднократно обсуждали этот вопрос. Я предлагаю закрепить наше решение на бумаге и больше к нему не возвращаться. Думаю, что будет правильным составлять этот документ сразу в виде проекта Конституции.
Илья Иванович мысленно отдал приказ своей ЭМ-ке и над столом вспыхнул голографический экран. На нём побежали первые строчки будущей Конституции:
– Мы, многонациональный народ, вернувшийся на землю своих предков, несмотря на имеющиеся различия в геноме отдельных людей, объявляем себя единым РУССКИМ НАРОДОМ.
– Территорию, когда-то занимаемую нашей прародиной, Российской империей, считаем своей исконной территорией. Другие народы, в данный момент находящиеся на этой территории, должны добровольно признать себя русскими. В противном случае они будут удалены с неё, по возможности гуманными способами.
– Государство называется – РОССИЯ.
– Россия является суверенным унитарным государством с авторитарной формой правления. Высшей властью России является ВЫСШИЙ СОВЕТ РОССИИ, возглавляемый ВЕРХОВНЫМ ПРАВИТЕЛЕМ.
– Высшей ценностью России является её народ, его безопасность, благосостояние и свободное духовное развитие, а равно – сохранение для потомков территориальной целостности.
– Государственная идеология России признаётся единственно возможной на всей территории страны.
– Главными и единственными постулатами государственной идеологии являются такие понятия, как СПРАВЕДЛИВОСТЬ, ЧЕСТНОСТЬ, ТРУДОЛЮБИЕ и ПАТРИОТИЗМ.
– Главным культом в России признаётся культ ЗДРАВОГО СМЫСЛА, который заключается в следующем: что ХОРОШО для России и её народа – ХОРОШО. Всё остальное – ПЛОХО, и подлежит искоренению любыми доступными средствами.
– В России разрешается исповедовать любую религию, в основе которой не лежит превосходство какой-либо нации над другими.
– Церковь отделена от государства, но государство имеет право вмешиваться в её дела, если действия церкви или её отдельных служителей начнут противоречить интересам государства и народа.
Участники совещания занесли текст в персональные ЭМ-ки и стали расходиться.
– Сергей, задержись, – попросил Илья Иванович сына. – Я хотел поговорить с тобой вот о чём... – Илья Иванович долго собирался с духом, прежде чем опять заговорил. – Понимаешь, сын, я начал чувствовать, что уже не могу в полной мере реагировать на требования времени. Мне трудно избавляться от прежних убеждений... Которые, наверное, уже превратились в окостеневшие догмы... Боюсь, что скоро стану тормозом в развитии нашей новой цивилизации... Может, сделать Верховным правителем кого-нибудь другого? Например – тебя? А я тогда бы выпросил у тебя должность главного летописца, которую ты бы учредил специально для меня... Займусь своей первоначальной профессией – историей... Её сохранением в чистом виде... Это ведь очень важно для будущего нашей новой России. Что скажешь, сынок?
– В общем – идея правильная, папа, но преждевременная, – ответил Сергей, почти не раздумывая. – Я ещё не готов возглавить целую страну. Ты же сам частенько упрекаешь меня в излишнем радикализме. А ну как дров наломаю? Пусть пока последнее слово остаётся за тобой... А уж закостенеть тебе окончательно я не дам, можешь не сомневаться. Растолкаю! – и Сергей шуточно толкнул отца плечом. – Ну а когда я почувствую, что уже созрел – сам напрошусь. Не постесняюсь. Так что можешь больше об этом не заморачиваться. Давай лучше обсудим место высадки.
 
– Давай обсудим... – согласился Илья Иванович. – Наш главный инженер, Григорий Викторович предлагает выбрать место на Урале или вблизи него. Там много полезных ископаемых, и они более легко извлекаемые, чем в других местах, а это очень важный фактор, особенно на первом этапе, пока наши индустриальные возможности ограничены только мастерскими внутри корабля. В этих мастерских Григорий Викторович со своими ребятами уже готов приступить к производству оборудования для больших заводов, которые начнём строить сразу же, как только обеспечим безопасность своей территории. Чертежи и прочая документация уже готовы.
– Я с ним согласен, папа. Доступность полезных ископаемых очень кстати, и человеческих ресурсов будет достаточно, если мы обоснуемся относительно недалеко от уже имеющихся на Земле крупных государств. Я предлагаю выбрать место где-то между Тюменским Княжеством и Ельцинградом. Для наших гравитолетов такие расстояния незначительны, и мы легко сможем увеличивать население России за счёт добровольной эмиграции из этих государств, а вот для них преодолеть несколько сотен километров будет затруднительно, если они задумают чего-нибудь нехорошее относительно нас.
– Верно, Серёжа. Я тоже склонялся к такому выбору места. Давай-ка отзывай все сорок разведывательных отрядов обратно на корабль. Нечего им там больше делать. Мы уже в достаточной степени имеем представление о положении дел по всей планете. Пора сосредоточиться на детальной разведке в выбранном регионе.
  
Глава 2
 
Земля была готова принять возвращенцев – похоже, она простила людей.
Радиоактивный фон через двести лет оказался не намного выше довоенного, а золярийские технологии позволяли значительно повысить способность человеческого организма противостоять этой опасности, а так же, успешно снижать и сам уровень радиации путём дезинфекции отдельно взятой территории.
Но общее впечатление планета производила двоякое...
С одной стороны – радовало, что выжили не только отдельные люди, но и сохранилось несколько государств. Россия, Китай, Аргентина и Бразилия остались отдельными государствами с более-менее централизованной властью, а вот остальной мир находился в состоянии полнейшей дикости.
С другой стороны – эти уцелевшие страны оказались отброшены в развитии на много столетий назад, на уровень раннего средневековья. Промышленные технологии остались только в немногочисленных архивах, частично уцелевших в бушевавших тогда нескончаемых пожарах, но ими никто не интересовался. Все были заняты только насущными вопросами: выжить и уберечься от многих и многих посягающих тот уровень жизнеобеспечения, который удалось сохранить на момент окончания ядерных бомбардировок.
Бесчисленные толпы людей, выживших после войны, сокращались каждые сутки буквально в разы, оставляя на месте ночных стоянок целые горы трупов и несчастных, которые к утру уже не могли подняться и продолжить путь к пище и теплу. Те, у которых ещё оставались силы, опять сбивались в огромную толпу и продолжали движение, поедая всё, что только можно было разжевать, и сжигая всё, чем можно обогреться. И так – снова и снова, от стоянки до стоянки. Постепенно толпы таяли, превращаясь в маленькие – десять-двадцать человек – отдельные группы, для которых пойманный олень был уже гарантией выживания на несколько дней. Тем группам, которым повезло превратиться в стаю, заимев вожака, становилось легче. И уж совсем хорошо – если вожак оказывался толковым и сильным.
В некоторых толпах, ещё помня счастливые цивилизованные времена, люди переставали называть себя толпой и, нарекаясь коллективом, выбирали себе лидера. Но такие объединения прекращали своё существование через несколько лет под ударами диких стай во главе с вожаками, назначивших себя сами.