Вперед к спасению души (СИ)

Ксения повернула голову и посмотрела ему в глаза.
— Нормально. Спасибо тебе, — прошептала она.
И тут ее накрыло, она затряслась, зарыдала от пережитого ужаса и от облегчения, что все обошлось.
— Ну что ты? Прекрати, все позади, — испугался он ее истерики, приподнялся и посмотрел на нее. — Прости меня! Это я виноват!
— Ты спас меня! Не могу поверить! Мы живы? — плакала она.
— Мы живы… И все у нас будет хорошо…
Стефан убрал с ее лица мокрые пряди волос.
— Тихо, тихо, милая. Успокойся, все хорошо…
Он склонился к ней и заглянул в глаза.
Она, испугавшись его сумасшедшего взгляда, прошептала:
— Стефан не надо…
Конечно, он не послушал, склонился ниже и прижался крепко-крепко к ее губам, не имея никаких сил сдержать себя.
Он на секунду отстранился и глянул на нее. Сердится?
А Ксения всхлипнула жалобно и обвила руками его шею…
Он целовал ее снова и снова, отрываясь лишь на мгновение, чтобы посмотреть в ее глаза и убедиться, что это не сон…
Через несколько минут она, позабыв обо всем, что случилось, уже дрожала не от холода или страха, а от необыкновенной неги, разлившейся по всему телу.
Впервые в жизни Ксения поняла, что значит быть по-настоящему любимой, она чувствовала это кожей. Буквально… И была бесконечно благодарна за это одному единственному мужчине на свете, которого любила… Любила в ответ со всей нежностью и страстью…
Позабыв о выпавших на их долю испытаниях и усталости, оба упивались удивительным, волшебным чувством абсолютного поглощения друг другом…
***
Стефан был счастлив и что-то говорил-говорил, а Ксения лежала молча и, глотая слезы, смотрела в предрассветное небо.
— Ты как? — Он обеспокоенно посмотрел на нее. — Все хорошо? Ты сердишься на меня?
Она повернулась к нему и улыбнулась:
— Нет… Несмотря на то, что мы пережили, я счастлива. Теперь счастлива…
— Правда? — Он наклонился и в сотый, наверное, раз поцеловал ее.
— Правда.
— А ты даже не представляешь, как счастлив я!
Она уткнулась ему в грудь и слегка вздрогнула от сладостных воспоминаний.
— Ты замерзла? — обнял он ее крепче.
Она рассмеялась:
— Кажется, начинаю замерзать, здесь сыро.
— Надо идти. Туда. — Он неопределенно кивнул в сторону берега. — Где-то там березовая роща, пойдем, найдем какой-нибудь ночлег или соорудим шалаш из веток, переждем до утра, а потом что-нибудь придумаем. Как только рассветет, мы, может, поймем, где находимся, и будем пробираться домой… Хотя, если честно, — он склонился к ней и заглянул в глаза, — я остался бы здесь с тобой навсегда.
Она засмеялась:
— Неужели? Жить в лесу? Здесь холодно, сыро и еды никакой нет.
— Пожалуй, ты права. Тогда, вставай. — Он тут же вскочил и протянул ей руку.
Через полчаса они неожиданно набрели на какую-то заброшенную деревню. Вдоль заросшей высокой травой дороги стояли несколько старых, покосившихся домов.
— Кажется, это старая деревня или хутор. Здесь явно никто не живет, — обрадовался Стефан, — думаю, мы можем остановиться в одном из этих фешенебельных особняков.
Она весело захохотала:
— Да, это просто мечта!
Настроение у обоих было прекрасным, невзирая на то, что они совсем недавно чуть не погибли.
Выбрав один из домов поприличней, они, вконец измотанные и обессилевшие, повалились на старую, полуразвалившуюся кровать и, крепко обнявшись, мгновенно провалились в сон.
***
За последние трое суток Матвей почти не спал. Целыми днями бродил по берегу в отчаянии и клял себя на чем свет стоит.
Это он во всем виноват! Это из-за него Стефан увез Ксению на яхте. Он не находил себе покоя, представляя самые ужасные вещи, которые могли с ними случиться. А еще ему казалось, что это кара свыше, за то, что он такой безвольный и нерешительный, за то, что отказался от своей настоящей любви.
Он вспомнил вдруг, как отец точно также бродил здесь когда-то в поисках мамы. Наверное, отец тоже думал тогда, что это ему наказание и теперь исправился.
Матвей вдруг подумал о невесте, и о маме с папой. Сегодня все они уехали в город, в гости к родителям Олеси. Уговаривали поехать с ними, но он не согласился, сославшись на плохое самочувствие.
 
Они с Пороховым решили пока не говорить о крушении, отец болен, да и мама с ума сойдет. Они были в неведении, но мама заметила, что Матвей беспокоится за брата.
— Перестань, Матеуш, так переживать, — увещевала мама. — Ты что, не знаешь Стефана? Он взбалмошный и сумасбродный, наверняка где-то загулял с этой девочкой. Как ее…
— Ксения, мама! Ее зовут Ксения! Но как же вы можете быть такими спокойными? Ведь… — Он чуть не проговорился, что яхта разбита, но вовремя остановился. — Они так и не вернулись. А если с ними что-то случилось?
— Ничего не случилось, наверняка они где-нибудь в городе празднуют твою свадьбу, — усмехнулся отец и заверил. — Вот увидишь, Стефан скоро объявится. В первый раз, что ли? Нагуляется и вернется.
От этих слов Матвею стало еще хуже. Нагуляется? Пусть тогда вообще не возвращается! Хотя, нет! Как бы плохо ему не было, он не мог такого желать брату. Пусть будут живы, пусть наслаждаются друг другом, пускай даже любят друг друга, но только пусть поскорей вернутся!
Свою молодую жену он избегал, уходил на берег, не садился с родными за стол, и прятался, до тех пор, пока все они не уехали. Олеся оставила его в покое, думая, что он так переживает из-за брата, Матвей, конечно, не рассказал ей об истинной причине своих терзаний.
Лишь Порохов знал, почему так убивается Матвей. Станислав Яковлевич появился к вечеру третьего дня, как раз, когда все уехали.
— Ничего, — покачал он головой на немой вопрос Матвея. — И в городе они не появлялись.
Тот сразу сник.
— Это я во всем виноват! Я с самого начала должен был оберегать ее и встать на защиту!
— Защиту?
— Да, вы же не знаете, как Ксения появилась у нас год назад…
— Не знаю. Так расскажи.
Они уселись в гостиной, и Матвей все рассказал о Ксеше. Про то, как она появилась в их доме, и как ее обвинили в смерти мамы, и про Арину, которая сыграла не последнюю роль в этой истории.
— Так вот почему она от вас ушла? Ее Арина вынудила?
— Я потому с ней и развелся. Не смог простить, — угрюмо делился сокровенным Матвей. — А Ксешу я полюбил с первого взгляда. Только она не любит меня. Она любит моего брата, — отвернулся он, пряча глаза.
— Ты тоже это заметил? — удивился Станислав Яковлевич. — Тогда ты все правильно сделал, что не стал им мешать. Но раз уж женился, береги жену, жалей. Олеся славная и добрая.
— Да, — горько усмехнулся Матвей. — Только где же искать Стефана с Ксешей? Я не верю, что они могли утонуть.
В этот момент вдруг открылась входная дверь, и в гостиную вошел Стефан.
— Привет, — сказал он угрюмо и прямиком направился к лестнице.
Мужчины ошеломленно смотрели ему вслед. Он был осунувшийся, небритый, в жутко мятой, грязной одежде и сильно пьян…
  
Глава 33
 
Матвей с Пороховым, оторопев от такой неожиданности, тут же вскочили и поспешили следом за Стефаном.
— Стеф! — догнал его Матвей. — Где ты был? А где… Где Ксеша? Что с ней?
Стефан даже не обернулся, продолжая идти дальше.
— Стой, тебе говорю! Что случилось? Где Ксения?
Матвей догнал и схватил брата за плечо, пытаясь остановить.
Но тот вывернулся и огрызнулся:
— Иди к черту! Не знаю я!
— Как не знаешь?! — подошел к ним Станислав Яковлевич, он был тоже ошарашен внезапным появлением Стефана и его странным поведением. — Разве вы были не вместе?
— Погоди! Как не знаешь? — взвился Матвей, пытаясь схватить брата за рукав. — С Ксешей все в порядке?
 
— Успокойся! Все в порядке с твоей Ксешей! — бросил тот на ходу и, быстро поднявшись по лестнице, скрылся на втором этаже.
Матвей оглянулся и в растерянности посмотрел на Порохова.