Доброволец

К началу лета 2020 года в армии, полиции и структурах МЧС началось повальное дезертирство и бегство. Многие решили, что они сейчас нужнее дома, в кругу семьи, которую нужно защищать в столь тяжелое время.
10 мая 2020 года я провел в Куравлевке, все ждал, когда вернется дядя Толя. Правда, надо отметить, что без дела не сидел, объехал все близлежащие магазины и скупил все, что могло пригодиться в затяжном кризисе, а то, что он будет долгим, похоже, никто не сомневался.
Связь и интернет так и не работали, телевидение молчало, а на радиоволнах – либо бесполезное шипение, либо заунывная классическая музыка в стиле «Лебединого озера». Местный участковый ничего путного сказать не мог, так как ему никаких приказов не поступало, и в районной управе царили беспредел и кавардак. То же самое происходило в военкомате и в районной администрации.
На следующий день у меня был уже готов приблизительный план действий. Первым делом я покатил в город и встретился с несколькими приятелями и знакомыми. Узнал новости, разведал обстановку. Мой родной областной город, красавец-полумиллионик, выглядел безлюдным и опустевшим. Обычно в выходной день не протолкнуться от праздношатающихся зевак и молодежи, а сейчас как будто все разом куда-то исчезли.
На некогда забитых машинами улицах было очень мало транспорта: маршрутные такси, городские автобусы и троллейбусы попадались очень редко и, похоже, не справлялись со своими обязанностями – автобусные остановки были переполнены. Длинные вереницы машин выстроились в очередь перед неработающими заправками. Оживление было лишь перед продуктовыми магазинами, похоже, у народа сработал вшитый в подкорку инстинкт: в тяжелые времена покупаем соль, спички и консервы. Моего запаса продуктов хватило бы на несколько месяцев, так что в очередях толкаться не надо, а вот в пару хозяйственных и охотничьих магазинов заехать не помешает. Вот только работают ли они?!
К вечеру я собрал у себя на квартире небольшую группу доверенных и проверенных молодых людей. Две девушки и три парня. Им я предложил перебраться на ПМЖ в Куравлевку, где они могли заселиться в доме дяди Толи. Долго уговаривать не пришлось, все прекрасно понимали, что в деревне сейчас выжить намного проще, чем в городе, где уже два дня нет централизованного водоснабжения, а электричество дают с перебоями.
Самое главное, все присутствующие согласились, что в такое смутное время можно решиться на некоторые отчаянные шаги, которые в прежние времена грозили нехилым сроком заключения. Удивительно, но прошло всего два дня, а с людей как-то слишком быстро сошел весь цивилизованный лоск. Правда, надо тут же уточнить, что я ничего особо криминального не предлагал. Откровенного грабежа, убийства или еще какого-нибудь разбоя здесь не было. Всего лишь мошенничество и подлог документов с присвоением себе государственного имущества.
Практически до утра мы с парнями обсуждали предложенный мной план действий, пришлось кое-чего изменить, но в итоге вышло даже лучше, чем я предполагал с самого начала. До этого дня, помимо того, что работал аспирантом в родном вузе, читал лекции, трудился на общественной ниве, организуя всякие там студенческие движения, я ведь еще и «левачил», помогая за небольшое (а иногда и большое) вознаграждение получать особо страждущим гражданам дипломы о высшем образовании. Короче, в некоторых вопросах я был весьма подкован и представлял, как и что надо сделать, чтобы на руках оказались почти настоящие документы, справки, бланки, удостоверения и прочие «бумажки», без которых, как известно, ты – какашка, а с ними – человек!
Один из троих парней, что сидели сейчас передо мной, был гением компьютерной верстки и графических редакторов, а с учетом того оборудования, что я ему накупил за то время, что мы вместе работали, не стоит удивляться получаемому результату.
На следующий день, вооружившись всеми нужными документами, мы вчетвером проникли на территорию одного из хозяйственных помещений вуза и вывезли оттуда много чего полезного и интересного: новенькие стройотрядовские спецовки, «горки», противогазы, костюмы химзащиты, дозиметры радиации, обувь, палатки, спальники, инструмент, множество различного полезного инвентаря. Причем увезли все это на принадлежащем вузу автобусе ПАЗ, закрепленном за местным стройотрядом.
 
Оставив на хозяйстве девушек в Куравлевке, вновь вернулись в город и повторили эту процедуру еще раз. Теперь мы вывезли содержимое автомастерской и нескольких цехов, угнав еще одну автоединицу вуза – ГАЗон «Некст». Охранник, дежуривший в этот момент, нам весьма активно помогал, ведь ему задвинули легенду, что все это надо для студенческого отряда, который выдвигается на помощь пострадавшим от теракта в Москве.
В течение нескольких недель мы совершали постоянные рейды в город, где целенаправленно, с помощью фальшивых документов, вывозили различные нужные в хозяйстве вещи. За это время наша команда увеличилась до двенадцати человек, и чтобы всех разместить, пришлось занять еще один дом по соседству, хозяева которого так и не вернулись в Куравлевку из поездки к родне в Москву.
Местная куравлевская элита вначале очень опасливо и косо глядела на наши поездки, но после того как я распорядился отдать на нужды родной деревни пригнанные трактор, экскаватор и пару «газелей», все решилось миром, и в дальнейшие набеги мы выезжали уже с парочкой куравлевских аборигенов. Надо отметить, что наличие у нас документов, позволяющих нам вывозить все это имущество, очень высоко подняло авторитет нашей команды в глазах куравлевцев. В наставшие смутные времена простые люди тянулись к тем, кто предпринимал активные действия по спасению себя и других.
К началу лета Куравлевка начала жить особой жизнью. Фактически деревня превратилась в некое подобие автономной коммуны, где заправлял всем самопровозглашенный совет, в который, ясное дело, входил и я.
К середине июня появились первые признаки анархии, наши машины несколько раз обстреливали, а по ночам небосвод расцвечивался зловещей подсветкой пожарищ. К этому времени у нас уже был собран неплохой арсенал, в который входили не только ружья и карабины, доставшиеся мне от дяди Толи, собственные два карабина, а еще и с десяток стволов, которые я увел из домов моих знакомых, погибших в Москве. Мучила ли меня при этом совесть? Конечно, да! Все-таки я к тому времени был еще не окончательно лишенным всяческих моральных принципов человеком. Нет, я мучился, страдал, спать по ночам не мог. Шучу! Стремно, конечно, было обносить чужие дома, но покойникам оружие ни к чему, а вот живым оно еще могло послужить.
Появившиеся в июне на дорогах блокпосты военных мы проезжали совершенно спокойно, ведь у нас был целый комплект документов, подтверждающий, что мы не просто так тут катаемся, а по делу, тем более что проверявшие нас несколько раз молоденькие сержанты и лейтенанты явно не разбирались во всех тонкостях делопроизводства и правильности оформления сопутствующей документации.
На одном из блоков я встретил паренька, который меня вспомнил. Оказалось, что он учился у нас в вузе и посещал мои лекции. Недолго думая, мы прикормили этот блок, закидывая стоящим там бойцам чего-нибудь вкусного по дороге из города или в город. В конце июня летеха, который был старшим на этом посту, обменял нам двенадцать АК-74М с шестью цинками патронов на уазовский «Патрик» с полным баком бензина и запасной канистрой. Лейтенант погрузил в «Патриот» свою подругу и укатил с ней к себе на историческую родину. Солдатики, оставшиеся на посту, разбрелись кто куда, троих мы забрали к себе в Куравлевку.
Изначально, еще ночью девятого мая, я думал, что воспользуюсь ситуацией, ограблю парочку зажиточных домов, в которых я точно знал, что были захоронки с припрятанными на черный день ценностями, и в одиночку с этим барышом свалю куда-нибудь в безопасное место. Но сейчас, спустя пару месяцев после начала всего этого безобразия, выяснилось несколько важных моментов. Во-первых, внешние границы России оказались закрыты, автомобильное, железнодорожное и тем более авиасообщение со всеми соседними странами было прервано. И если в нашей, граничащей с Украиной областью это еще можно как-то было объяснить, то почему закрыли границу белорусы, казахи и остальные бывшие республики СССР, было не понятно. Хотя после того как их лидеры погибли в теракте 9 мая, и в этих странах поменялось правительство, подобные шаги, наверное, были закономерны.