Плацдарм (СИ)
Экипаж едва успел покинуть машину, как раздался очередной выстрел «Мауса», попавший точно в цель — снаряд сорвал башню. Съехав с корпуса, она завалилась на бок. К счастью, детонации боекомплекта не произошло, и это спасло танкистов.
— Всем к воронке! — срывая голос, закричал Крутов, поднявшись. Он не знал, слышат ли его. В голове стоял оглушительный звон. Лейтенант огляделся — Семен уже поднялся, дядя Вова стоял на карачках. Крутов, пошатываясь, подошел к нему и помог подняться. «Маус», который они подбили, развернул башню и выстрелил по позициям обороняющихся, не тратя времени на танкистов из подбитой трешки. На мелочевку не разменивается, подумал лейтенант, опять нам везет.
Чрез несколько минут они добрались до воронки и свалились в нее. Отдышавшись, Крутов поднялся на кромку и огляделся. С одного взгляда он понял, что положение очень серьезное. Из восьми «Маусов» пять двигались на позиции, а три остальных, с перебитыми гусеницами, продолжали стрелять. Дымились несколько подбитых «Тигров» обеих модификаций, но большинство из них уцелело. На глазах лейтенанта взвод трешек двинулся в отчаянную фланговую атаку, стараясь задержать наступление. Им удалось подбить еще два «Тигра», но затем три «Мауса», остановившись и повернув орудия к атакующим, буквально за несколько минут уничтожили атакующих. Тридцатьчетверки, согласно команде Говорова, пока еще молчали, но скоро придет и их черед. Долго они не продержаться, мрачно подумал Крутов.
Он обернулся к своим. Нужно было принять решение.
— Движемся на командный пункт, — приказал лейтенант.
Виллис, подъехав к командному пункту группы войск, резко затормозил. Из машины вышли Громов и Стоун. Профессор остановил пробегавшего мимо лейтенанта.
— Где генерал Говоров? У нас к нему срочное сообщение.
Лейтенант на бегу махнул рукой в сторону двухэтажного здания, с одной стороны поврежденного взрывом. Внутри царила атмосфера тревожной сосредоточенности. Все двери по сторонам коридора, проходившего по всей длине здания, были распахнуты, из одной доносился голос генерала, отдающего распоряжения. Громов и Стоун вошли в просторную комнату, на стене которой висела большая карта особого района с обозначением советских позиций. Громов, глядя на карту, говорил в трубку радиостанции, а стоящий рядом офицер делал пометки на карте. Закончив разговор, командующий взглянув на прибывших.
— Товарищ генерал, прошу вас уделить нам пять минут, — сказал Громов, — у нас есть важная информация.
— Сейчас меня интересует одно, — ответил Говоров, — как остановить немцев.
Профессор кивнул.
— Именно об этом мы хотим поговорить.
Если Говоров и удивился, то виду не показал.
— Хорошо, — решил он, — пять минут ваши.
Глава 8. ОТСТУПЛЕНИЕ
Генерал Говоров жестом пригласил Стоуна и Громова отойти в сторону и повторил:
— У вас пять минут, не больше.
Совсем близко послышался короткий нарастающий свист, за ним раздался взрыв. С потолка комнаты посыпалась белая пыль.
Стоун кивнул Громову, предлагая тому начать.
— Пока мы не можем драться с немцами на равных, — сказал профессор.
Генерал остро взглянул на него.
— Правда? Почему же?
— Потому что возможности снабжать плацдарм через коридор ограничены, — ответил профессор. — Например, мы не можем оперативно перебросить авиацию.
Говоров кивнул.
— Согласен, это проблема. Что дальше?
— Если не расширить коридор, превосходство в снабжении рано или поздно позволит немцам захватить плацдарм. Нам придется отступить.
Лицо генерала застыло.
— Отступить? Вы отдает себе отчет?..
— Вполне, — спокойно ответил профессор, не повышая голоса, — а вы?
Генерал, глядя Громову прямо в лицо, тихим, но напряженным голосом спросил:
— Вы понимаете, что за такие разговоры вам грозит трибунал?
Профессор вздохнул.
— Знаете, за мою долгую жизнь мне угрожали много раз, — сказал он. — Если вы уверены, что справитесь с немцами, давайте отложим разговор. Но если нет, я бы хотел продолжить.
Генерал вытащил из портсигара сигарету, закурил, чиркнув спичкой. Выпустив дым, глянув на карту, возле которой штабные офицеры бурно обсуждали последние изменения в положении войск. Судя по тону этого обсуждения, изменения были совсем не радостные.
— Ладно, — сказал Громов. — Допустим на минуту, что вы правы. Что вы предлагаете? Расширить коридор на плацдарм, верно?
— Нет, этого мы не можем.
— А что вы можете?
— Полагаю, мы можем его закрыть.
Генерал, казалось, забыл, что у него в руке сигарета.
— Что значит закрыть? Если мы закроем коридор, то плацдарм отойдет немцам!
Профессор кивнул.
— Именно. Вывести войска, пока это еще можно сделать, и закрыть коридор. Отдать плацдарм — это меньшее из зол.
Генерал усмехнулся.
— Это невозможно. Без приказа я на это не пойду.
Громов вздохнул.
— Если вы не удержите плацдарм, немцы захватят коридор и вторгнутся сюда, в наш мир, со всем своим новейшим оружием. С танками «Маус», с баллистическими ракетами и реактивными истребителями. Германская военная промышленность там на подъеме, она почти не пострадала от бомбежек.
— Откуда у вас эти сведения? — резко спросил генерал.
— От нас. — Доктор Стоун, наконец, подключился к разговору. — Из допросов пленных. Впрочем, подозреваю, что ваши службы тоже уже информированы об этом.
Генерал задумался. В этот момент в коридоре послышались тревожные голоса, и в комнату быстро вошли двое танкистов — одним из них был лейтенант Крутов.
— Разрешите доложить, товарищ майор? — обратился он к штабному офицеру, не заметив стоящего в стороне Говорова.
— Отставить, докладывайте мне, — приказал генерал.
Крутов, подойдя ближе, вкратце доложил обстановку. Прямо он не сказал, но из его слов следовало, что немцев сдерживает последняя линия обороны, опирающаяся на тридцатьчетверки. Как бы подтверждая его слова, снова раздался близкий разрыв, за ним еще один.
— Где Селезнев? — спросил генерал.
— Я не знаю, — ответил Крутов. — Я видел, что его танк подбит.
— Как и ваш?
— Так точно.
Генерал, подойдя к столу, быстро черкнул записку и передал ее Крутову.
— Быстро к штабу батальона, принимайте командование резервным взводом тридцатьчетверок. Пройдете через коридор и займете позиции с восточного входа. Задача ясна?
— Так точно! Разрешите идти?
— Подождите. — Генерал повернулся к ученым. — Вы не против прокатиться на танке?
Стоун и Громов переглянулись.
— Если так надо… — сказал профессор.
— Надо, — подтвердил генерал и усмехнулся, — если уж вы начали рассуждать, как стратег, познакомьтесь поближе с армией. А над тем, что вы сказали, я подумаю. Обещаю.
Саша работал с американскими инженерами над удержанием плазмы, когда услышал звук танкового мотора, доносившийся снаружи. Это была тридцатьчетверка, остановившаяся у входа в ангар. В помещение зашел лейтенант, держа в руках шлем.
— Кто здесь Карелин Александр?
— Я, — отозвался Саша.
— Крутов Сергей, — представился лейтенант и тут же приказал: — пойдемте со мной.
Развернувшись, Крутов направился назад.
— One minute, please, — сказал Саша своим американским коллегам. За последний день он подтянул уровень своего английского почти до уровня немецкого, который изучал в школе, а потом и в университете. Метод погружения в языковую среду работал отлично.
Выйдя из ангара, Саша не удержался от возгласа удивления — из люка танковой башни с трудом выбирался профессор Громов собственной персоной. Видно было, что действие давалось ему с трудом.
— Александр Николаевич, вам помочь? — крикнул Саша.
Профессор, обернувшись на его голос, лишь сердито махнул рукой. Еще пара минут неловких движений, и Громов с помощью лейтенанта Крутова оказался на земле. Доктор Стоун управился быстрее — вероятно, у него было больше опыта в общении с военной техникой.