Лестница власти (СИ)

Она снова улыбнулась, как мне показалось, искренне. Обернулась на свой дом.
— Да. Я люблю гулять в саду. Но увы, зимой любоваться остается только на свой дом. Кстати, я уже замерзла. Ну, что же, Храбр, раз вы здесь, не желаете ли выпить чаю?
Я машинально глянул на себя — мою дубленку снег уже припорошил. Хоть и редкий, но влажный и приставучий. А она выглядела, как будто только из дома выбралась. Моя дедукция мне подсказывает, что это ловушка, Ватсон. С другой стороны, отказаться от чая такой красивой женщины, было бы невежливо. Стоп, о чем я думаю?
— Калитка там, — не оставила мне выбора госпожа Софья и пошла к себе домой. Удивительно, но даже в шубе она умудрилась сохранять женственные очертания.
Я тяжело вздохнул и пошел к калитке. А потом встряхнулся и сказал, повысив голос:
— Может в другой раз?
Красивая женщина зазывает одинокого мальчика на чай? Я видел слишком много фильмов, которые начинались точно так же. Это наверняка ловушка. Дураку же понятно, что она меня подкараулила Нааверно слуги донесли, что какой-то школяр ходит по улице. Она вышла и спряталась за кустом убедилась что то я, а теперь заманивает. Зачем?
Софья, не торопясь, обернулась. Улыбнулась. И подошла ко мне.
— Каждому молодому амбициозному человеку просто необходимо общество умной женщины. С вашей стороны будет ошибкой упускать такой шанс.
— Просто мне надо к старцу Григорию зайти, — засмущался я.
— Зачем? — обезоруживающе улыбнулась Софья. Она остановилась совсем близко, между нами была только калитка, высотой мне по грудь. Он положила на неё руки, облокотилась, с интересом меня разглядывая.
— Ну, насчет учебы поговорить. Первый год самый важный, — ответил я. Теперь, когда она вот так стоит лицом к лицу, развернуться и уйти, было бы не прилично.
— Учебы, — она рассмеялась красивым, как хрустальный звон, смехом. — Перестаньте. Все знают, что первый год в Лицее никто не учится. Половина приезжает сюда, чтобы выйти замуж. Другая, женится, совсем это не планируя. Мы уже давно превратились в место для знакомств. Хорошо, если из ста школяров хотя бы двадцать останется учиться на первый курс. И для этого достаточно уметь читать по слогам и считать до десяти. Вы планируете устроить себе брак, Храбр?
— Эм… — я был слегка обескуражен её откровенностью. — Не совсем.
— Кто ваши родители? — тут же спросила она. Я замялся. Она не стала приходить мне на помощь.
— Я сирота, — наконец ответил я. И попытался увести разговор в сторону от себя. — Но я надеялся, что тут мне дадут знания…
— Тогда вам никто не рассказал, как тут все устроено. Я полагаю, у вас нет фамильяра?
— Пока нет, — признался я.
— За этим вас сюда и отправили. Видите ли, Храбр, Лицей стоит на мощном источнике сырого эфира. Как говорят в народе, “Святое место”, — она вытащила руку из муфточки и тронула меня за лицо. Улыбнувшись. Было приятно. — У вас там был снег. Так вот, благодаря нашему Канцлеру и особенностям самого Лицея, примерно через полгода у любого, — она сделала едва заметную паузу. Руку она прятать не торопилась, принявшись поправлять мне одежду. Стряхнула снег, пробежалась по верхним пуговицам. — У любого благородного человека раскроется его потенциал. Они получат фамильяров, возможность использовать артефакты и простые заговоры. Большинству больше ничего и не нужно в жизни. Через полгода уедет примерно половина школяров. А те, кто останется, просто не имеет доступа к родовой силе. Они обретут свой талант здесь, еще через полгода. После чего их можно будет полноценно обучать в Лицее. Конечно же, мы постараемся вас занять на это время. Но уверяю вас, бояться трудностей учебы вам не следует. Единственная опасность, которая вас поджидает, это не запланированная свадьба. Помните, мужчины всегда готовы стать первой любовью девушки, но девушка всегда хочет быть последним романом у любого мужчины. Вы уверены, что не хотите горячего чая?
Я уже не был уверен. Но мне не нравились такие, слишком уж откровенные, знаки внимания. Это подозрительно. С другой стороны, не хотелось бы её расстроить прямым отказом. Отверженная женщина, да еще с положением…
 
— Может, в другой раз, — осторожно сказал я.
Софья стрельнула глазами в сторону, улицы, белозубо мне улыбнулась и отступила от меня. Хорошо. Она спрятала руку в муфту и сказала своим красивым голосом, глядя мне в глаза:
— Мое предложение в силе, приходите когда захотите. Помните только, что скоро у меня начнутся занятия и я буду свободна лишь по вечерам. А еще, помните об опасности, которая вам угрожает.
Эта милая женщина отвернулась и пошла к своему милому дому. Я некоторое время стоял и смотрел ей на… вслед. И вздрогнул от неожиданности, когда рядом раздалось змеиное шипение:
— Что эта ведьма хотела?! — я с удивлением повернулся на голос и обнаружил рядом с собой Милену. Она тоже смотрела вслед Софье. И совершенно точно, та не казалась ей милой.
— Да так. Предлагала мне… На её факультет поступить, — выкрутился я.
Милена удивленно посмотрела на меня. Закатила глаза. И повернулась к дому Распутина. Обернулась и поманила меня:
— Ты идешь?
Мне оставалось только присоединиться к ней. Дом Распутина был частично кирпичный, с массивными ставнями и узкими окнами. У меня возникло ощущение, что он строился с расчетом на оборону. Хотя калитка оказалась не заперта.
— Что она еще говорила? — допытывалась Милена.
— Да так, женской мудростью делилась, — ответил я.
— Какой, например?
— А ты тут как оказалась? — решил перевести я тему.
— К дедушке пришла, — ответила Милена — А ты тут с этой… Кто это, кстати?
— Умная женщина, — ответил я. Милена закатила глаза. А я задумался. Действительно, чего Софья хотела? Просто у неё небольшая слабость к парням помоложе? Что-то мне подсказывает, дело не только в этом. Или, даже совсем не в этом.
Мы прошли через двор Распутина. Не ухоженный, не убранный от снега — только пара тропинок к калитке и к штабелю дров под навесом в стороне. накрытые такнью агрегаты, лапландские сани в углу. Я настороженно покосился на маленького возницу, запорошенного снегом. К счастью, он не посмотрел на меня в ответ. Поднявшись по крыльцу я, прежде чем постучать, дернул дверь. Она оказалась не заперта. Переглянувшись, мы с Миленой вошли внутрь. Пробрались через сумрак сеней — своеобразного шлюза, отсекающего холодный воздух — ввалились в сам дом и оказались в жарко натопленной большой комнате.
На стенах висели портреты Распутина в разных облачениях, в воздухе приторносладко пахло восточными благовониями и каннабисом. Мебели почти не было — по полу лежали толстый ковер. На нем, среди курительниц, были разбросаны кучи больших подушек. Свет от нескольких свечей, догорающих в канделябрах, терялся среди дыма но подсвечивал голую кожу лежащих в середине, без движения, тел. Милена громко потопала у входа, сбивая с себя снег. Скинула дубленку и решительно двинулась вперед. Смело протянула ножку и толкнула сапожком белую задницу.
— Дедуль, привет. Это я, Милена. Можно поболтать то с тобой?
Распутин всхрапнул и выпрямился. Злобно посмотрел на Милену. Хлопнул в ладоши, заставив лежащие вокруг него тела заохать и зашевелиться.
— Так, все вон! Вон, я сказал! Бегом! — хрипло прокаркал он. И добавил, словно оправдываясь. — Внучка пришла.
Глава 21
Ну вот, наконец-то, и случилась оргия.
В первый момент мне казалось, что в доме Распутина случилось настоящее побоище. Ну, только пронзали тела не мечами, если вы понимаете о чем я. Но я просто не привык к таким видам — стоило тройке сонных девушек вскочить, и скрыться в задней комнате, мы оказались с Распутиным почти наедине. Так что меч тут был только один, просто жертв много. Почти наедине — потому как две девушки так и осталась лежать на ворохе подушек чуть в стороне. Мило побурчали сквозь сон, повошкались и снова засопели, обнявшись. Не проснулись. Распутин, покряхтывая, удалился в угол и через минуту вернулся оттуда в таджикском халате. Постоял немного, и пошел в другой угол. Притащил оттуда разукрашенное золотом кресло-качалку, поставил его рядом с низким столиком, заботливо укрыл спящую парочку восточным покрывалом, и наконец уселся. Я снял дубленку — тут и правда было жарко — и тоже нашел себе стул.