Легенды полуночных драконов (СИ)

– Мой проводник, – ответила я на его вопрос. – Он в последние дни постоянно где-тобродит.
– О, а ведь и точно, у источников же есть проводники. Моркоты – рожденные Хаосом создания, по какому-то капризу служащие источникам.
– И что вы про них знаете? – мне было весьма интересно: всё-таки Монту в последние дни мало что мне рассказывал, так что у меня, можно сказать, информационный голод.
– Порождения Хаоса. Существа, имеющие два… не облика, а, скорее, формы. Физическую и духовную.
– О чем вы? – я весьма удивилась сказанному, так как раньше не замечала за Монту ничего подобного.
– У вас, наверное, молодой совсем проводник, – сделал предположение Лонгвар, посмотрев на меня внимательно. – Тем более что с эпохи источников и стражей прошло много времени. Я вообще удивлен, что моркоты сохранили память в своей крови. Правда, я уверен, из-за того, что антантов не было так долго, память в вашем проводнике просыпается очень медленно. А формы… Физическая – это та, что вы видите постоянно, то есть небольшой зверек, преимущественно черного окраса, с яркими глазами. Впрочем, в духовном облике они выглядят почти так же, только их тело теряет физические свойства и приобретает призрачные крылья.
– Монту умеет летать? – спросил Иллиадар, внимательно слушавший наш разговор.
Страж вообще в последнее время старался не отходить от меня. А все из-за Лонгвара. Нет, дракон вовсе не претендовал ни на что, так как понимал, что толку от этого не будет. Вот только Иллиадар хоть и делал вид, что все нормально, но иногда поглядывал на Лонгвара с неудовольствием. А еще ему казалось, что я слишком много времени уделяю этому дракону. А как иначе, если Лонгвар знал много интересного? Всё-таки он жил долго и давно, и многое из того, что он знал, сейчас уже даже в книгах не найти. А если что и есть, то только в виде более чем наполовину ложных легенд.
– Нет, – Лонгвар качнул головой. – Хотя я не знаю, как они там перемещаются. Вполне возможно, что и летают. В общем, крылья им нужны для того, чтобы передвигаться по духовному плану. Вы, наверное, замечали, что ваш проводник может преодолевать большие расстояния за очень короткий срок?
– Да, – я кивнула. – Мы все хотели узнать, как это у него выходит, но времени не было поговорить на эту тему.
– Вот благодаря своей духовной форме он и может передвигаться так быстро. К тому же опытные проводники могут даже людей протаскивать с собой.
– Надо же, как интересно, – задумчиво пробормотала я. – А какой из себя этот духовный план?
Лонгвар пожал плечами.
 – Я там не был. Несколько раз слышал, как его описывают, но каждый раз рассказы были разными.
– А что по поводу людей и драконов? Ну, что стражами становятся только люди? – вспомнила я первоначальный вопрос.
– Все просто. Как я и говорил, у проводников постепенно просыпаются знания крови. Но происходит это обычно медленно. У вашего так вообще удивительно, что проснулись. Видимо, изначально он увидел в стражах людей, что и сказал вам. Вполне может быть, что у него до сих пор не проснулись воспоминания о том, что стражами становятся драконы. Память проводников – уникальная способность. Она передается из поколения в поколение. Правда, если нет источника, то эта память спит. Подозреваю, что чем дольше спит, тем труднее она потом просыпается. Моркоты вообще поразительные существа.
– Что вы имеете в виду? Ну, кроме памяти и способности почти что телепортироваться, – мне и правда эта способность Монту казалась чем-то вроде телепортации.
– Что?
– Ну, это почти мгновенное перемещение на большие расстояния, – пояснила я, прикусив себе язык. Вот же разболталась.
– Не знаю такого слова, но пусть будет так, – Лонгвар кивнул и словно тут же потерял интерес. – А по поводу их поразительности, так ведь они, по сути, паразиты. Конечно, сами моркоты представляют свое появление рядом с источниками как некую связь, но на самом деле им необходима только магия. Вот еще странность: порождения Хаоса, питающиеся магией. Разве не странно? И проводниками их назвали именно из-за их способности со временем переносить человека через духовный план. То есть провожать, сопровождать, называйте, как хотите.
 
Я задумалась. Слова Лонгвара не были лишены логики. Нет, я не собиралась накидываться на Монту с обвинениями во лжи. Думаю, что он и сам изначально не знал, кто он и для чего он. Но я могу с точностью сказать, что без него я бы в Поясе не выжила. Так что своему проводнику я весьма благодарна, а то, что он рядом из-за необходимой ему магии… ну, ничего страшного, от меня не убудет.
– Думаю, – заговорила я через минуту, – что они скорее симбиоты. То есть живут по принципу «ты мне – я тебе». Если бы они были просто паразитами, то никакой пользы от них не было бы. Но благодаря своему проводнику я смогла первое время выжить в Поясе Хаоса. Монту защищал меня. Да, я понимаю теперь, что у него были свои причины делать это, но не стоит умалять его поступков. К тому же если так посмотреть, то и стражи с источниками взаимодействуют на такой же основе. То есть стражам, по сути, тоже нужна магия. Но ведь они не паразиты? Стражи «платят» за магию защитой. Мы, источники, «платим» за защиту магией. То есть у нас что-то вроде взаимовыгодного сотрудничества. Так же и с проводниками.
– Хм, – Лонгвар почесал бороду, а потом кивнул. – Вы правы. Если так подумать и посмотреть под таким углом, то все выглядит вполне нормально и естественно. Наверное, во мне просто говорит старый инстинкт. Драконы не очень любят проводников.
– Почему? – спросила, удивившись. Как можно не любить кого-то с внешностью Монту? Он же безумно милый, даже когда сердится и оскорбляет меня.
– Они забирают часть магии, – Лонгвар сказал это так, будто это было само собой разумеющейся истиной. 
– То есть это обычная жадность, – перевела я сказанное.
Лонгвар ехал минут пять с каменным лицом, на котором не проскользнуло ни единой эмоции, а потом резко выдохнул, будто все это время вовсе и не дышал.
– Ладно, вы правы, – произнес он, глянув на меня мельком. – Это драконья жадность. Мы ничего не можем с этим поделать.
Я улыбнулась.
– А ты, Иллиадар, тоже так относишься к Монту? – спросила у стража.
– Нет, – виконт покачал головой. – Я ничего подобного не ощущаю. Конечно, особой любви у меня к твоему проводнику нет, но и ничего против него я не имею. Я не скажу, что полностью безразличен. Наверное, я даже расстроюсь, если он однажды не вернется, – Иллиадар говорил неуверенно, словно никогда до этого не задумывался обо всем этом и сейчас пытался разобраться в своих ощущениях и чувствах.
– Скорее всего, это от того, что твоя кровь долго спала. Вы с ним даже чем-то похожи, – Лонгвар ухмыльнулся, бросив на моего мужа взгляд, в котором мелькнуло нечто похожее на превосходство. Впрочем, заметив, как страж подобрался, Лонгвар быстро стер с лица неуместное выражение.
Положение спас граф, крикнув, что пора останавливаться на привал.
Оглянувшись, я поняла, что уже начало смеркаться. Лес, кстати, был густой, темный, но тихий и какой-то сказочный, что ли. Редко можно было услышать певчих птиц, а уж животных мы по пути не встретили ни одного. Деревья высокие, отчего внизу почти не росло кустов и травы. Встречались поляны, вот на них можно было наблюдать буйство разнотравья. А в самом лесу везде валялись сломанные ветви, прелая листва, рос мох и бледная, почти белесая трава. Я не видела, чтобы она вырастала выше, чем на десяток сантиметров. Она даже на траву не была похожа, просто то там, то здесь из земли торчали белые пики. Никто на них не обращал внимания, так что я подумала, что такая трава тут обычна.
Люди графа были уже привычные, так что лагерь образовался почти мгновенно. Конечно, тут не было никаких палаток, но всё-таки что-то похожее они сооружали постоянно. Костер запылал минут через пять. Пока повар кашеварил, остальные распрягали лошадей, ухаживали за ними. Я тоже занималась своей лошадью, не давая делать это другим. И если поначалу между нами так и сквозила настороженность, то сейчас я могла спокойно ее кормить и не бояться, что меня укусят или же специально слишком сильно боднут.