Отпуск с осложнениями (СИ)

К счастью на этаж приехал лифт, гостеприимно открывший свои двери. Увидев это я с радостью распрощалась с Анитой.
Забежав в лифт с облегчением вздохнула. И не сразу заметила, что кроме меня в нем кто-то есть. В кабине находился еще один человек, чье лицо невозможно было различить под широкополой шляпой, опущенной на нос и высоким воротником плаща, поднятого вверх.
Я мельком глянула на незнакомца. Мысленно подумала, что каких только чудаков не носит матушка-земля и принялась предаваться мечтам об отпуске в окружении раскидистых пальм, широкоплечих мулатов и угодливых официантов. Далее моя фантазия не распространялась.
Лифт ехал вниз, мои мысли витали где-то вверху, попутчик не шевелился, стоя истуканом. Я перестала обращать на него внимание, думая как можно выправить ситуацию и самой назначить свидание Доминику.
Кабина внезапно остановилась. Я по привычке глянула на табло, предполагая увидеть на нем цифру один. Вместо нее красовалась совершенно иная. Тридцать четыре. От неожиданности даже протерла глаза. Ничего подобного не ожидала. Как так? Почему? Что случилось, в конце концов? У
меня даже мысли не возникло, что кто-то принудительно остановит лиф посередине пути.
Мое внимание привлекло красное окошко, извещающее о аварийной остановке.
— Что за чертовщина? — воскликнула.
— Я не сделаю вам больно, если вы скажете где карта памяти, -
произнес вкрадчивый голос прямо над ухом…
— Какая еще карта? — непонимающе воскликнула, поворачиваясь.
Перед глазами возникла черная дыра, приковывающая взор.
Нет, я не оказалась в космосе и даже не посетила сверхновую.
На меня смотрело дуло пистолета, притягивающее взгляд похлеще вспышек в ночном небе в безлунную ночь.
— Мамочка, — только и смогла прошептать, чувствуя как по спине поползла холодная струйка пота.
— Я не она, — мужской голос за кадром, вернее за дулом пистолета, явно обладал чувством юмора.
В другой ситуации я бы даже взглянула на шутника. Однако зияющая чернота зева пистолета меня не отпускала.
— Где карта? Повторяю последний раз.
Мое сердце пропустило пару ударов.
— У меня ее украли…, - внезапно вспомнила потерянную навсегда сумочку. И мне стало так грустно, что чуть не всплакнула.
Я всегда носила с собой хранилище информации небольшого объема. Так, на всякий случай. В него можно было закачать все что угодно, начиная от кода доступа ко входной двери, заканчивая списком дней рождения всех близких, коллег и родных. Места занимает мало, а пользы от нее ого-го.
Все же не выдержала и шмыгнула носом, чувствуя боль утраты от любимого ридикюльчика, как я по-доброму называла свою сумочку.
— Ты чего воешь? Я же еще ничего не сделал, — возмутился мужчина под шляпой.
— Мне грустно оттого, что никогда с ней не встречусь, никогда еще раз не взгляну на ее сверкающие заклепки, не возьму в руки и не прижму к сердцу. Я печалюсь от расставания с любимой вещью. За долгие годы совместной жизнь бок о бок, изо дня в день мы прикипели друг к другу, сроднились, стали близки. И теперь, когда ее нет, я чувствую себя обделенной, неполноценной, несчастной. Я знаю, что мы с ней когда-нибудь встретимся, если не в этой жизни, то на небесах обязательно, ведь все дорожки рано или поздно пересекаются. И пусть не настал еще тот час, когда я смогу взглянуть в ее глаза, взять за ручку, притянуть поближе, но я верю, что он придет. Мы будем вместе, — я заговаривала зубы незнакомцу, неотрывно смотря на устрашающее дуло пистолета, но при этом не стояла на месте.
А двигалась. К кнопке экстренного вызова полиции.
Сирена взвыла так внезапно и громко, что даже я, будучи готовой, все равно вздрогнула и закричала.
— Пожар. Пожар. Горим. Выпустите меня отсюда.
— А ну-ка, заткнись! — прошипел из под шляпы мужчина, крутя перед моим носом дулом пистолета.
— Вы слышали сирену? Слышали? Сейчас мы упадем. В первую очередь горят тросы. Вы знали об этом? Я смотрела познавательную передачу на главном канале, так вот там рассказывали, что во время пожара надо избегать именно лифтов. Они заклинивают, а потом… потом падают. Я не хочу сгореть заживо, а потом упасть и расшибиться в лепешку. Мои останки перепутаются с вашими, перемешаются. Это ужасно. А
 
если никто не будет проводить генетическую экспертизу. Я не хочу с вами лежать в одной урне. Я за раздельное спальное место, — я несла все что приходило в голову, стараясь не замечать пляшущего перед глазами дула пистолета.
— Молчать! — словно сумасшедший заорал мужчина.
— Я нервничаю, — ответила ему, продолжая нажимать кнопку экстренного вызова, находящейся на уровне опущенной руки.
Не знаю к чему бы привело наше противостояние. Я
подозревала, что в итоге остался бы только один в кабине лифта. И скорее всего этим выжившим была бы не я. Против оружия трудно бороться голыми руками.
А вот с помощью мозгов можно. Пусть сам процесс выглядит по-дурацки. Главное, я добилась того, чего хотела.
Двери лифта вскрыли в мановение ока как консервную банку.
Мне подоспела помощь, на которую я надеялась, но особо не ждала в столь скором времени.
Пара незнакомцев в униформе ремонтников с помощью гидравлического пресса отжали заблокированные двери.
— А-а-а, вы ж мои спасители, — заголосила, стоило только увидеть живых людей. Я разумно решила, что не стоит говорить о пистолете, чудом спрятавшимся в рукаве широкого плаща у мужчины, еще недавно угрожавшего мне убийством.
— Девушка, не надо меня так тискать. Задушите, — возмутился один из спасителей, пытаясь отцепить меня от себя. Я же не на шею ему вешалась, а пряталась. Если все же меня надумают застрелить, то первым пулю получил бы ремонтник.
Но об этом ему знать не обязательно.
Как я и планировала, мужчина в плаще и шляпе исчез так же незаметно, как и появился, что наводило на определенные мысли.
Ему нужна информация.
Но о чем?
Я так толком не поняла о какой карте памяти идет речь и что на ней записано. Вряд ли мужчине была нужна моя походная карта. Хотя, кто его знает? Может у него фетиш такой?
— Девушка, вы зачем полицию вызывали? — вытащили меня из раздумий вопросом. — Мы думали, что в кабине кого-то режут, спасать начали.
Хотела сказать, что я случайно кнопку задела, а потом подумала, что все шишки посыпятся на меня. Придется отчитываться перед кучей незнакомых людей, говорить что я не верблюд.
— Со мной мужчина был, видели? Это все он. Ему плохо стало.
Он на стены бросался. В припадке. Видимо, и задел. А я так испугалась, так испугалась, вы не представляете. Он бьется о стены, как муха о фрамугу, сирена орет, я верещу со страха, чистый армагедец.
Чем больше я говорила, тем сильнее в глазах спасателей появлялось сомнение в моей нормальности.
— Все с вами ясно. Идите, девушка. Идите, — и не возвращайтесь в нашу вотчину. — Андро, отменяй вызов копов. У нас бытовуха, — один из спасателей обратился к другому.
Я с облегчением вздохнула. Выкрутилась.
Будет ли мне всегда так везти как сегодня?
Не зря говорят, что никто не знает где найдешь, а где потеряешь. Заветный билетик на корабль регулярных космических линий, грел душу. Все проблемы оставались за бортом в предвкушении чудесного отдыха.
  
5
 
Бросить все и улететь к морю и пальмам — не это ли плата за потраченные нервы. Я смотрела вперед и с огромным упоением собирала чемодан.
Вот эту тряпочку я беру. И вот эту беру. И этот купальник тоже. И это розовенькое парео не забыть. Главное, его не надевать, если вдруг обгорю на солнце. А еще оставить место под голубенькое платьице в нем у меня щиколотки выглядят как у молоденькой девушки. И косыночку взять обязательно.
 
Ее можно и на голову повязать, и на сумочку для ансамбля.
А еще нужна обувь. Для пляжа. Для душа. Для сауны. В
ресторан. Для прогулки. По суше. По горам. По высоким травам. И тапочки с помпонами надо взять, они будут мне напоминать о доме. А к ним халатик.