Видеть (СИ)

— С седьмого класса.
— Охереть, — никак не мог удержать своего неверия Данил. — Но как? Я ни черта не понимаю.
— Я тоже, не волнуйся, — Дима погладил его по плечу. — Это просто есть.
— Но, подожди, если тебе, тебе надо было, как ты сказал? «Подключаться»? Почему ты куришь травку? Это же не вяжется.
Дима замер. Слегка сжал свою руку на плече Данила.
— Ну, это… это продолжение истории. — Бойкость Димы погасла. Он опустил плечи и убрал свою руку. — Очень долго я мог только так: старательно думал, ну, о человеке и подключался к нему. Видел, ну, то, что видит он. Я так дохера контрольных списал. И в универе всё было, ну, нормально. Я время от времени пользовался этой… ну, этой силой, что это ещё? Поддерживал навыки… тратил время, но на пятом курсе я начал видеть… видеть то, что, ну, видели другие.
— То есть? В чём разница?
— Смотри, я вижу то, что ты, ну, видишь в настоящий момент, я не могу увидеть, что там было или будет, но потом, потом вот смог. Ну, я начал видеть то, что было. И это я не мог контролировать. Оно просто случалось… Когда я подключаюсь, я перестаю, ну, видеть то, что должен видеть я сам, я вижу чужими глазами, ну, не своими. — До Данила дошло. — А если перестаю, то не вижу ничего, ну, вокруг. А ещё вот эта хрень… она, э, происходила сама собой, везде. Могла произойти, ну, на паре, дома, на дороге, на трамвайных путях, везде, ну, абсолютно везде, и я ничего не мог с этим поделать. Понимаешь? И ладно бы, я бы привык, если бы это были разовые штуки, то есть появилось и исчезло, но это, это было несколько раз на дню. Ну, каждый день. Каждый день я видел что-то из жизней других людей. Видел то, чего не хотел видеть. Это, конечно, ну, могли быть приятные вещи, типа сюрприза на день рождения, какие-то красивые пейзажи, моря, ну, горы, но могли быть, ну, и орущие в лицо родители, драки, ножевые ранения, ссоры, битая посуда, и ещё какое-то дерьмо, я просто не мог, — Дима начал задыхаться. — Как я ещё мог с этим справиться? Ну, я терпел, терпел пока мог, — Дима потёр кулаком под носом, — я думал, что, ну, смогу, смогу это контролировать. Как получилось до этого. Но я не смог. А потом Стёпа сказал, что я, ну, слишком нервный, сказал, что знает, что мне может помочь, ну, успокоиться. Сказал, что по дружбе на дрянь меня садить не будет, — Дима ухмыльнулся, — сказал, что я могу ему верить, ну и… я поверил. И, — Дима посмотрел в глаза Данилу, кажется, его собственные покраснели сильнее, — это помогло, — он вздохнул. — Просто всё пропало. — Он снова потёр под носом. — И стало так хорошо. Ты не представляешь. Без всех этих картинок, я наконец-то смог, ну, просто жить, просто видеть то, что должен. И вот так всё началось. Я знаю, ну, что подсел. Что это херово. Это зависимость. Но у меня нет лучшего варианта. Если бы он был, я бы, конечно, ну, выбрал, выбрал его, а не это. Но разве кто-то знает, что лучше? Я вот нет, — Дима сложил руки на локти и поглаживал себя. — Ну, что думаешь?
Данил молча почесал штанину.
— Думаю, думаю, что это пиздец.
Дима потёр глаза. Улыбнулся. Но улыбнулся не как раньше от самодовольства, улыбнулся от безысходности.
— Получается, ты… не говорил об этом Паше? Да? Он бы тогда понял, почему ты подсел.
Дима сжал улыбку. Качнулся вперёд и закивал.
— Я не мог ему сказать.
— Почему? Разве… ты не верил ему?
— Верил, но, — Дима всхлипнул, — я не мог… просто не мог ему сказать, что увидел. Мне бы ведь, ну, понадобилось бы подтвердить, что я, ну, вижу прошлое… и я вот у Паши тоже увидел. Если бы я ему сказал об этом, он бы… ну, он бы не вынес, — Дима снова протёр глаза и подавился вздохом, — это плохая вещь. Очень плохая вещь. Он бы знал, что это правда, и ничего не смог бы сказать мне, ну и это бы всё только испортило. А я… не хотел, не хотел делать ему плохо. Пусть лучше я буду плохим и наркоманом, чем он.
Данил не мог смотреть на Диму. Становилось тяжело. Ничего не осталось от его задорного нрава. Показалась настоящая проблема. Похуже того факта, что Дима курит. И в этом… в этом Данил был абсолютно бессилен.
 
========== 11. 02-03.10, суббота, воскресенье ==========
— Он же… не убил человека? — Данил не знал, что говорить.
— Не, — Дима держал слабую улыбку, — если бы убил, он бы, ну, бобро… блядь, добро… добро-по-ря-до-ч-но отсидел бы срок. А здесь так не выйдет. Не та вещь.
Данил понял. Это не то, о чём Дима будет говорить. Значит, Данилу не надо об этом думать.
— А я, честно, думал, что дело в родителях, — признался он.
— А они-то здесь причём? — спросил Дима.
— Ну, знаешь, все проблемы идут от родителей и их воспитания.
— Не гонишь? — посерьёзнел Дима.
Данил даже не поверил ему.
— Ну да.
— У меня с родителями норм отношения, — задумался Дима, похоже, он переключился. — Конечно, о травке они, ну, не знают. Думаю, тут никто рад не будет. Но вообще… вообще да, — кивнул Дима, — у меня с ними всё норм.
Данил выдохнул и потёр ногу.
— Ну, здесь всё несколько сложнее, чем кажется на первый взгляд.
— А как должно быть?
— Наверное, стоит начать с того, что всё, что есть в тебе, закладывается чуть ли не до твоего рождения, ещё в момент зачатия.
— Да ну!? Как? Меня же тогда даже, как, ну, как клетки, блин, нет. Как это может влиять?
— Да нет, смотри, как клетка ты уже существуешь в матери и отце, только раздельно, логично ведь? — Дима насупил брови, но кивнул, немного заторможенно. — Тут, скорее всего, имеет значение настрой родителей на будущего ребёнка. Был он запланированным или нет, как они справились с этой новостью или нет, ну и, короче, смотри, просто всё, что вливают в нас родители, никуда не уходит, а закрепляется оно лучше всего тогда, когда ты ещё ничего не знаешь. То есть когда? Когда ты только родился. У тебя просто другого выхода нет, запоминаешь всё, что дают, потому что ничего лучше всё равно нет. Понимаешь?
Дима выглядел загруженным. Много думающим, переваривающим и, кажется, не в состоянии справиться с информацией.
— Ну, типа понимаю, да. Звучит-то, звучит, ну, логично. Типа… но я не понимаю.
Данил закрыл глаза. Потом улыбнулся. Это больше похоже на Диму.
— Забей, это так, информация не к месту.
— Не-не! — запротестовал Дима. — Расскажи ещё. Может, пойму.
— Мне, к слову, чтобы это принять, понадобилось полгода.
— Полгода?! Почему?
Данил даже не знал с чего начать. Поэтому пришлось начать с основ, которые были известны ему. С прародителей. С Фрейда, рассказал о психологических защитах, о строении личности, о возрастной периодизации, рассказал о других направлениях, о видении личности Эриксона, о его периодизации, потом рассказал о сценариях Бёрна.
По лицу Данил видел, что у Димы голова кипит от обилия имён, терминов и новой информации.
— И это ты всё выучил, ну, на своём факультете… экономии и финансов?
Данила это улыбнуло.
— Нет, это я читал в свободное время.
— Гений, блядь, я говорил. Я это говорил! — завалился на спину Дима. — Ни хера непонятно, но очень интересно. У меня мозг, ну, опух. Я тебе отвечаю.
— У меня самого только так и пух, когда я это читал. А понятнее мне тогда особо не было.
— Но ты же разобрался! Блядь. Не, я бы не смог. Всё, что, ну, сложнее того, что… ну, есть вокруг меня, я не понимаю.
— Говорит человек со сверхспособностями.
«Да уж», — подумал довольно Данил.
***
В воскресенье у Димы работа до обеда. Он сказал, что, как вернётся, зайдёт за Данилом. Если тот не против столько времени с ним проводить. Данил не против. Это было лучше того, чем он занимался до.
Неожиданно пришло сообщение от Лёши. Предлагал встретиться на следующей неделе. В пятницу. Выпить. На пятницу, как и на субботу, и воскресенье, у Данила планы уже были, поэтому он со спокойной душой написал, что занят. Что там после ответил Лёша, Данил не смотрел. Только он понял, что из одного кружка социальных связей он перебежал в другой. Но, пока этот круг работал и не барахлил, никаких проблем не было. А как начнутся – чего Данил совсем не хотел, – он перебежит в другой. Возможно, это уже будет не круг социальных связей, а круг зависимостей, в котором медленно и постепенно он будет утопать.