Дать боссу (по носу) (СИ)

Я достала телефон, почти по памяти набирая номер девушки. Не прошло и секунды, как она подняла трубку:
— Жизель?
— Привет, Джейн, не занята?
— Нет, а что случилось? Я не ожидала, что ты позвонишь, — было слышно, что она встревожена.
— Ничего особенного, — начала я спокойно, — просто Филипп подсунул мне очередное задание. Весьма сложное и неприятное.
— Иииии? — протянула она. Девушка точно хотела побыстрее добраться до сути, и я не смела ее томить.
— Короче, он потребовал невозможного. Я отказалась. И тогда он решил наказать меня в свойственной ему манере.
— Боже, что он сделал? Ты жива? Все хорошо?
Ее вопросы напрягли меня. Неужели Филипп и правда был способен на рукоприкладство или даже убийство?
— О нет. Похоже, мне повезло, — с иронией отметила я, — меня просто лишили карточки с деньгами и крыши над головой. Впрочем, это так в его стиле.
Она недолго помолчала в трубку, а затем строго поинтересовалась:
— Постой, ты не можешь выполнить его поручение или не хочешь? Потому что если второе, то я бы не стала шутить с этим человеком.
— Джейн, мне плевать, кто он. Я не буду выполнять его страннейшие поручения. Поэтому я и звоню тебе в надежде, что ты поможешь. Но даже если ты откажешься, я все равно буду искать пути для отхода, только без тебя это будет дольше.
Снова повисло молчание, и мне казалось, Джейн вот-вот кинет трубку, но она лишь тихо прошептала:
— Жизель, ты же понимаешь, что я тоже отчасти работаю на него. Любая помощь тебе в ущерб ему коснется и меня тоже, — я была готова услышать ее отказ, но девушка продолжила, на этот раз более уверенно: — Но если ты обещаешь, что никто не узнает об этом разговоре, то я, конечно, помогу тебе, чем смогу. Что тебе нужно? Может, скинуть тебе денег?
Я опустила глаза на пол, где валялись пластиковые осколки.
— Хотелось бы, конечно, вот только это будет затруднительно, учитывая, что карточками меня обделили.
— Но что же тогда?
— А ты не планировала визит сюда? — спросила я с надеждой. Но она мгновенно разбилась, едва я услышала слова Джейн:
— Да, я хотела прилететь к вам, но не раньше, чем через неделю. Но постой, — я слышала, как она что-то быстро печатала на клавиатуре. — А ты не хочешь сама вернуться обратно? Есть рейс на завтрашнее утро.
— Хочешь сказать, ты нашла мне билет в один конец на свободу?
В трубке послышался смешок:
— Я бронирую? — голос Джейн был такой воодушевленный, словно она сама планировала побег из Шоушенка. — Еще секунда. Ха. Готово. Завтра ты улетишь обратно в Нью-Йорк, — произнесла она весело, но уже через секунду мрачно добавила: — Не боишься того, что Филипп может сделать тебе после этого?
— А что он может? В последние дни он только и делал, что угрожал мне, почему я должна терпеть это?
— Но твой договор.
— Ну это же не договор на передачу в собственность. Я не домик, который можно купить и делать с ним все, что угодно. Я прежде всего человек и, какой бы договор ни был, у меня всегда будет право на выбор.
Джейн замолчала. Похоже, она не хотела соглашаться со мной.
— Билет на восемь тридцать утра.
Я не успела поблагодарить ее, потому что она тотчас продолжила:
— Но ты еще раз подумай, настолько ли то задание, которое дал тебе Филипп, непосильное, что ты, рискуя всем, сбегаешь в Нью-Йорк. Я достаточно хорошо знаю Филиппа, чтобы сказать, что он не прощает такого.
— Если ты так хорошо разбираешься в людях, то должна была заметить, что и я не привыкла прощать мудаков.
— Эх, — вздохнула она с горечью, — надеюсь, все будет хорошо. Обязательно позвони мне сегодня вечером и завтра утром перед вылетом.
Я не представляла, что меня ждет впереди. И не знала даже, где я буду через час. Но надежда на то, что скоро я выберусь из лап огнедышащего дракона по кличке Филипп, придавала сил.
— Спасибо большое, Джейн, я в долгу перед тобой.
На этом наш разговор был окончен. Я положила трубку и уставилась в пустоту.
***
Около часа я шаталась по дому, планируя свою дальнейшую жизнь, хотя по факту все уже было решено. Я должна была уезжать из этого дома и всеми возможными способами добираться в аэропорт.
 
Вещей у меня все равно не было. Кроме платья, которое я решила оставить у Фернандо и вместо него безвозвратно позаимствовать футболку.
Закинув паспорт и телефон в маленькую сумочку, я в последний раз окинула взглядом спальню и направилась к выходу. В доме никого не было, а значит мне не пришлось бы объяснять причину своего внезапного отъезда. Уже внизу я поняла, что спешить совсем некуда, и от этого становилось одновременно и очень легко, и в тоже время волнительно. Как добраться до аэропорта в незнакомой стране? Что делать, когда я прилечу в Нью-Йорк?
Я открыла дверь, ведущую на террасу и, пребывая в своих мыслях, не заметила человека прямо перед собой. Произошло столкновение. Я тут же отпрянула, поднимая глаза на возникшего из ниоткуда гостя.
— Ой, Фернандо.
Он резко остановился и с удивлением уставился на меня. Было очевидно, что он удивлен не столько моей неуклюжестью, сколько тому, что я до сих пор здесь.
— Я чего-то не знаю? Ты решила ко мне переехать?
Я замотала головой.
— Нет, я, в общем, уже собиралась уезжать.
— Разве Филипп не должен быть тебя забрать?
— Как видишь, я все еще здесь, — сказала я, пытаясь прошмыгнуть мимо Фернандо на улицу, но он преградил мне дорогу.
Я понимала, что не должна говорить с ним о Филиппе, иначе, не сдержавшись, я бы высказала ему все, что реально думаю о его младшем брате.
Сейчас же я мечтала лишь о том, чтобы поскорее добраться до аэропорта, откуда завтра я смогу улететь домой. А потом, возможно, придется вечно скрываться от этой семейки, зная, как сильно Филипп будет жаждать со мной поквитаться.
— И куда ты поедешь? И главное, на чем? — Фернандо скрестил руки на груди, пронзая меня взглядом.
— В поместье Ферретти. Я уже заказала такси.
— Да? — он загадочно улыбнулся, все еще не уступая мне дорогу.
— Да.
— И каков же адрес нашего поместья?
Я на секунду замерла, чувствуя, как нервы внутри вытянулись в струнку. Он точно спрашивал это не просто так.
— Я думала все здесь знают, где живут Ферретти. Вы же вроде местных селебрити. Это точно так же, как с домом Леонардо Ди Каприо — весь мир знает, где он живет, — ухмыльнулась я, но сердце все еще бешено колотилось от мысли, что я пытаюсь выкрутиться, но при этом несу несусветную чушь.
— Учитывая, что его дом на собственном острове, я не удивлен, что об этом все знают. А вот чтобы наш адрес мелькал в прессе, я не припомню.
Я прекрасно понимала, к чему он клонит, но теперь не знала, как еще отмазаться от него.
— Звонил Филипп. Говорил, вы поссорились, — произнес он так, как будто был следователем на допросе и вынуждал меня дать признательные показания. И тогда я мгновенно поняла: все это время он прекрасно знал, что я не вернусь сегодня к Филиппу.
Я вздохнула. Врать ему или избегать вопросов смысла не было.
— Да, мы поссорились. И я теперь не могу ехать обратно. Но ты ведь это и так знаешь, не правда ли?
Фернандо улыбнулся:
— Так значит, ты сбегаешь от моего брата? Ох, как я тебе завидую, может, и меня возьмешь?
— Это не массовая миграция, Фернандо. Я еду одна. Сниму номер в отеле, а завтра буду решать, что делать, — наконец, мне удалось протиснуться в узкую щель между ним и дверным проемом и оказаться на улице.
Я знала, что если я покину сегодня эти стены, то уже никогда не встречусь ни с кем из Ферретти. Я улечу в Нью-Йорк, попытаюсь скрыться на какой-нибудь глухой ферме Канзаса, начну новую жизнь и больше никогда не увижу ни Филиппа, ни Хулию, ни Фернандо. А потом до конца своих дней я буду вспоминать это как мини приключение, за которое я поняла, что принципы для меня важнее денег. Но сейчас мне было просто страшно. Вступать на эту дорогу и понимать, что ни позади, ни впереди у меня еще ничего нет.