Ассимиляция (СИ)

— Доброе утро, господин Вэрнон!
Странно, кажется ювелир крайне удивлен моему визиту, а возможно даже чем — то напуган.
— Доброе утро, господин Лёд, — мастер наконец вышел из ступора. — Сегодня никак не ожидал вашего визита. У вас какие — то претензии к качеству моей работы?
Теперь пришла моя очередь удивляться.
— Не понял, уважаемый, о какой работе вы говорите? Неделю назад вы сами назначили день встречи, вот я и пришел за готовыми украшениями. К сожалению, моя подруга не смогла вчера приехать в институтский городок. Придется сделать ей подарок чуть позже.
Пока я говорил на лице ювелира промелькнула целая гамма чувств от полной растерянности до абсолютного понимания ситуации, даже легкая сочувственная улыбка озарила его носатую физиономию.
— М — да, молодой человек. Прошу простить старика, но ваша девушка уже сделала себе подарок. Я думал вам это известно.
— Как это сделала? — теперь наступила моя очередь удивляться.
— Так вот и сделала. Вчера вечером Зулай Бжех подкатила к моему дому на авто в компании молодого человека. Лица его в темноте не рассмотрел, поначалу принял за вас. Сопровождающий остался в авто, я даже обиделся столь вопиющему небрежению к моей персоне с вашей стороны, лишь потом Сима сообщила, что это были не вы. Девушка вошла в дом одна и потребовала выдать готовый комплект украшений, ссылаясь на то, что завтра у нее не будет времени. Поскольку заказ полностью оплачен, у меня не было причин отказать даме. Скажу вам, девушка была в восторге после того, как примерила гарнитур. Мне он также понравился, точнее не мне — моей дочери, я предложил ей за него двести тысяч. Поначалу она не хотела продавать украшения, но сумма в двести десять тысяч золотых корон перевесила её любовь к красоте. Уверяю вас, все было честно и по закону — дама получила банковский чек на означенную сумму, я стал владельцем ювелирного гарнитура, у меня её расписка имеется.
— То есть, она продала вам мой подарок?
— Точно так, юноша. Лично я в той сделке ничего плохого не усматриваю. Моей Симочке ваши жемчуга очень понравились, но, главное, на дочери они смотрятся значительно лучше. Уверяю вас, я даже переплатил, но чего не сделаешь для любимого чада. Видите ли, Сима, плод моей поздней любви. Прочие мои дети старше Лолы — моей супруги, умершей во время родов шестнадцать лет назад. Все они неплохо пристроены в этой жизни у всех семьи дети — мои внуки. Жаль живут вдалеке и частыми визитами не балуют старика. Так что единственной отрадой и опорой в жизни для меня осталась Симона… Впрочем, вам это, наверняка не интересно.
— Отчего же, мастер, я вас понимаю. Не могу понять лишь одного, отчего Зулай так решительно рассталась с моим подарком.
— Деньги, уважаемый, великая сила, к тому же всякий товар имеет собственную цену. Предложишь чуть выше, и клиент готов продать родную маму. Ну это я так, утрирую… хе — хе, родители во все времена шли по дешевке.
Интересная ситуация получается. Зулай вместо того, чтобы встретиться со мной и вместе отправиться к ювелиру приезжает на день раньше и требует отдать ей готовые украшения. Появляется в Пальме не одна, а с каким — то мужиком. В принципе мне плевать на неё и её нового хахаля — мы с ней клятв верности друг другу не давали. И забрать гарнитур она была в своем праве, поскольку Гольбио Вэрнону было известно, что это подарок именно для нее. Чего мне не жалко, так это добытого жемчуга. Сожалею лишь о том, как по — скотски поступила моя бывшая подруга. Да, да, теперь уже бывшая. Ладно, нашла свою настоящую любовь, пришла бы и сообщила честно. Я бы всё понял. Возможно, мы остались бы с ней друзьями. Однако этот, во всех отношениях, странный поступок делает невозможными любые дальнейшие наши отношения. Вообще любые. Для меня отныне не существует человека по имени Зулай Бжех.
— С вами все в порядке, Влад? — участливо спросил ювелир. — Может воды, или чего покрепче?
— Все нормально, господин Вэрнон. Я, пожалуй, пойду. — Хотел покинуть магазинчик, но на полпути вспомнил кое — что. — Прошу прощения, уважаемый, один вопрос. Почему Зулай пожелала шнур из паутины тарханского арахна?
 
Вместо ответа старик подошел к двери, ведущей во внутреннюю часть дома и громко позвал:
— Сима, подойди на минутку!
Вскоре на его зов появилась дочь. Я ничуть не был удивлен, увидев на шее девушки знакомое по визуализации колье в три нити, на запястье красивый браслет, в ушах изумительной красоты серьги. Да и сама девушка выглядела шикарно. Непонятно куда делось то угловатое недоразумение, коим она мне показалась при нашем знакомстве? Теперь передо мной стояло очаровательное существо со всеми присущими женскому полу признаками, делающими женщину неотразимой. Обалденная миниатюрная брюнетка со стройной фигуркой, безупречными чертами лица, шикарными слегка волнистыми распущенными волосами ниже плеч и бархатистой кожей с легким ровным загаром. Главное, никакой носатости, присущей её любящему папеньке. Ну не нравятся мне девушки с выдающимися рубильниками на лице, а еще с тонкими губами и маленькими глазками, а еще…, впрочем, увлекся немного.
— Здравствуйте, господин Лёд! Рада снова видеть вас, — первой поздоровалась девушка.
— Здравствуйте… госпожа Симона! — очнувшись от ступора, поклонился я. — Так же рад вас видеть. Вы очаровательны. Прошу простить меня, что раньше этого не заметил. Украшения смотрятся на вас просто изумительно, я очень рад.
— Так вы не обижаетесь? — удивлено захлопала ресницами девушка.
— У меня нет оснований для обид на кого бы то ни было.
— Но разве…
— Сима, — отец благоразумно прервал речь дочери, — покажи нашему гостю особенность паутины тарханского арахна.
Не произнеся более ни слова, Симона закатила глаза к потолку. В какой — то момент я ощутил легкое веяние магии в комнате, как следствие, ожерелье, браслет и серьги буквально полыхнули собственным светом. Казалось, будто из глубины каждой жемчужины истекает некая субстанция, на её поверхности вспухает небольшой пузырь, затем лопается, из него выскакивает искрящийся радужным разноцветьем огонек. И таких огоньков одновременно образуется сотни, если не тысячи. Очень интересно и весьма эффектно.
— Чудеса, — глядя на эту красоту, выдал я.
— Зулай не смогла активировать свойство паучьей нити, — голос ювелира вывел меня из ступора, — это была, пожалуй, главная причина её отказа от этих вещиц.
Странно, адепт магии жизни не смпособна активировать довольно простенькие артефакты. Даже мне, человеку далекому от данной темы, было бы несложно заставить их светиться.
Поддавшись внезапному наитию, я материализовал в воздухе пару магем и синергических форм, затем напитал полученную магическую формулу энергией и направил в тело самой большой жемчужины ожерелья. Ювелир и его дочь при этом удивленно вылупили глаза. Впрочем, задать вопрос никто из них не успел. Я сам ответил:
— Симона, это слабенькое заклинание будет благотворно воздействовать на ваше здоровье, также не допустит проникновения в ваш организм вредоносных микроорганизмов. Если не верите, проконсультируйтесь с любым магом — врачевателем.
По недоверчивому взгляду отца я понял, что тот непременно последует моему совету и после моего ухода тут же рванет к ближайшему специалисту. Его дочь мои слова приняла за чистую правду без каких — либо доказательств.
— Огромное спасибо, господин артефактор! — поклонилась девушка, после чего вопросительно посмотрела на отца и, получив какой — то знак, сказала: — Мы будем рады пригласить вас на обед к двум часам пополудни.
 
— Премного благодарен, очаровательная хозяюшка, но в мои планы не входит задерживаться в Пальме. Прошу меня понять и простить. Может быть, как — нибудь в следующий раз.
Действительно, настроение было пакостное и сидеть за столом в счастливом семействе, изображая радость и обсуждая всякие неинтересные темы, как — то не очень хочется. А хочется мне сейчас дать кому — нибудь в морду, на крайний случай побыть одному. Кажется, девушка верно определила состояние моей души и не настаивала с приглашением.