Закон Уоффлинга (СИ)

«Просто иди к нему. Ты должен быть с ним, несмотря ни на что», — подсказал внутренний голос.
Том решительно вышел из комнаты.
Плевать, что скажет Помфри, если вообще его заметит. Плевать на нарушение комендантского часа и взлом больничного крыла. Том должен быть с Гарри, и никто не остановит его.
Пока он так слаб, тень может напасть. Том должен защищать его. Должен бороться за него, должен совершить невозможное, если понадобится.
Он накинул дезиллюминационные чары и с лёгкостью добрался до больничного крыла, никого не встретив по пути. На входе стояли довольно заковыристые чары, но Том быстро с ними разобрался, и никто не выскочил на него с волшебной палочкой в руках.
Перед кроватью Гарри поставили ширму, наполовину отгородив его от остальных коек. Том пробрался к нему и наколдовал себе стул.
Гарри выглядел так же, как и час назад, когда Том его оставил, даже не пошевелился ни разу: всё так же лежал солдатиком, накрытый простынёй до самого подбородка.
«Словно уже умер», — прошептал внутренний голос.
Том видел мёртвых. Он помнил остекленевший взгляд Миртл, помнил искривлённое судорогой лицо того паренька, которому проломили голову, помнил бездомного, замерзшего насмерть у забора приюта.
Гарри очень сильно напоминал труп.
  — Ты не умрёшь, — прошептал Том, положив руку на его шею, ловя пальцем слабый пульс. — Слышишь? Я не позволю. Снейп раскопал что-то об Ариане, мы всё узнаем. Ты только потерпи немного, хорошо? Кто бы ни преследовал тебя, он умрёт. Он, а не ты.
Том извлёк из сумки книгу о темных тварях и устроился на стуле поудобнее, наколдовав светильник. Сестру Дамблдора преследовала та же тварь, что и Гарри, это было огромной удачей. Теперь Том уверился, что у них всё получится. Главное, чтобы Гарри протянул до этого времени.
Дожил.
Том проснулся от скрипа кровати.
— Мхм? — встрепенулся он и чуть не упал со стула.
Он совершенно не помнил, как умудрился задремать на этой неудобной жуткой табуретке. На коленях лежала книга, которую он читал накануне, и от его трепыханий она тут же с громким стуком упала на пол.
 Кровать скрипнула ещё раз, и до сонного мозга наконец-то дошло, что он сидит в больничном крыле у койки Гарри.
— Том, — сонно прошептал знакомый, невероятно милый спросонья голос.
— Я тут.
Спина побаливала после сна на неудобном стуле, но он не обратил на это внимания. Гарри был очень бледен, под глазами залегли синеватые тени, веки припухли. Том положил руку на его лоб, и он оказался ледяным.
— Ты как, куколка? — шёпотом спросил он. — Ничего не болит?
— По мне как будто стадо гиппогрифов пробежало, — слабо улыбнулся тот сухими губами. — А ты что, весь день тут просидел? Сколько сейчас?
— Три часа ночи, — ответил Том и вдруг ощутил спиной нарастающий холод.
Он резко обернулся, вскинув палочку, но там, ожидаемо, были лишь пустые кровати с белеющими в темноте покрывалами.
В больничном крыле, помимо Гарри, были лишь два первокурсника, и они сладко спали. По углам клубились тени, в стенах что-то пощёлкивало, за окном выл ветер, скрипели рамы и двери. Обычные звуки ночного Хогвартса, но именно сейчас они внушали липкий страх.
— Так поздно… Возвращайся в комнату, тебе нужен нормальный сон, Том, — Гарри положил свою ледяную руку на его ладонь, которая непонятно когда успела очутиться на щеке Гарри.
— Нет, я останусь с тобой, — Том, естественно, не собирался оставлять его одного.
— Это не поможет, — вдруг непривычно усмехнулся Гарри.
— Что не поможет?
— Ничего не поможет, твои старания тщетны. — Рука Гарри вдруг сжалось на его ладони с ужасающей силой. — Он уже мертвец!
Он поднялся с подушки, и его лицо осветилось лунным светом. В глазах клубилась тьма, белоснежное лицо таяло на глазах, оголяя сгнившие кости.
Том не смог закричать, он словно онемел от ужаса. Он попытался вырвать свою руку из захвата этой твари, но та лишь рассмеялась, вывалив гнилой язык.
— Мы уже встречались, правда? — издевательски сказала тварь голосом Гарри. — У тебя связь с ним. Но он — МОЙ! ЭТО МОЯ ДОБЫЧА!
 
— Сука, — просипел Том и выбросил свободный кулак вперёд, прямо в гнилую челюсть с торчащими наружу желтыми зубами. — Он мой, мой!
Кулак прошёл насквозь, Том по инерции повалился вперёд и словно упал в ледяную воду. Воздуха резко не стало, со всех сторон его окружили скрипучий смех и крики боли. Это кричал Гарри, он бы узнал его голос среди сотен других.
«Помоги, Том, помоги мне! Том! Том! Том!!!»
Ужас разрывал его, выворачивал наизнанку. Ничего не могло быть страшнее этих криков Гарри. Он бы всё отдал, лишь бы спасти его!
Мерлин! Пожалуйста!!!
— Гарри! — попытался закричать он и проснулся.
И свалился со стула.
— Гарри! — он вскочил на ноги, выхватывая палочку.
Ничего не изменилась. Всё то же темное больничное крыло, спящие через пару кроватей первокурсники, белеющие во тьме покрывала, книга на полу и Гарри…
Том утер влагу с глаз рукавом и попытался отдышаться.
Гарри безмятежно спал. Совсем такой, каким его видел Том во сне: бледный, с синяками под глазами и опухшими веками.
Том ждал, что сейчас он откроет глаза, и они окажутся полностью черными.
Но Гарри тихонько сопел, положив руки лодочкой под голову.
— Чёрт, — прошипел Том, и потрогал его лоб — обычный тёплый лоб.
Он зажёг несколько шариков света и изгнал все тени из углов.
— Ты его не получишь, — выплюнул он яростно в пустоту больничного крыла. — Я тебя уничтожу, разорву! Меня не напугать такими детскими страшилками! Тебе конец!
Его немного потряхивало, но он чувствовал небывалый прилив сил.
Тварь показалась ему. Она опасалась, что добыча ускользнёт, и решила запугать его. Значит, он на верном пути! Он был прав!
Больше не было страха темноты, удушья и бессилия. Враг был реален, а значит, его можно было победить.
Том поцеловал Гарри в тёплую щёку, от чего тот смешно сморщился во сне, и уселся обратно на стул, подняв очередную книгу по тёмным тварям. Он принялся изучать её с новым энтузиазмом. Снейп выяснит у Дамблдора, что стало с его сестрой, и они получат ещё один кусочек головоломки.
Он победит. Он всегда побеждал.
Утром всё, что ему приснилось, казалось плодом его воображения, а не реальным столкновением с тварью. Солнечный свет заливал больничное крыло через высокие стрельчатые окна, золотил белоснежные простыни и стены, то и дело слышался голос мадам Помфри, отчитывающей очередного нерадивого студента, неудачно упавшего с метлы, хлопали двери, бормотали портреты в своих рамах.
Тому пора было на занятия, и он уходил со спокойствием на душе, точно зная, что в свете солнца тварь не появится, ведь её стихия — тьма.
Гарри проснулся, когда он разминал затёкшую шею.
— Ты что, всю ночь тут просидел? Сколько сейчас? — спросил Гарри, и Том вздрогнул.
Тварь говорила так же.
Он резко склонился над Гарри и посмотрел ему в глаза, но кроме тревожной зелени ничего не обнаружил.
— Семь утра, — он тут же смягчился, попав под чары сонного Гарри. — Мне пора на занятия, но вечером я вернусь. Как ты?
— Том… Прости. Я не хотел тебя напугать. Я просто под ноги не смотрел, — Гарри захлопал ресницами, как делал всегда, когда пытался манипулировать им. — Я нормально себя чувствую, правда!
Том попытался улыбнуться, но у него не получилось. Склонившись, он поцеловал его сухие потрескавшиеся губы, ощутив кислый привкус утреннего дыхания и прогорклый — зелий. Но это казалось таким живым, настоящим, что хотелось углубить поцелуй, чтобы убедиться: всё это реально. Гарри с ним.
После того, что он видел, казалось, он вообще больше не сможет улыбаться до тех пор, пока не поймёт, что Гарри больше ничего не грозит.
— Я знаю, что ты не специально, куколка. Я не злюсь. Только скажи, зачем ты пошел на астрономическую башню? — Том не представлял, как он мог там оказаться и для чего. На улице стоял холод, даже парочки перестали там уединяться.