Закон Уоффлинга (СИ)

— А ты чего не спишь? — Том бросил взгляд на часы: три ночи. В такое время Гарри давно уже видел сны.
— Я замёрз и встал обновить чары. Невыносимо так жить! Я думаю, дело в озере. Там полно всяких тварей, которые могут вытягивать магию из стены. И кому пришло в голову строить подземелья под водой? Это же дорого, неудобно, и вообще — жутко!
— Ложись со мной, вместе спать теплее, — обрадовался Том. Он никогда и не надеялся, что из этого мордредова холода выйдет какой-то толк. Гарри радостно зарылся в одеяло, призвав со своей кровати подушку, пока Том раздевался. Пижаму он, несмотря на холод, надевать не стал. — Когда строили замок, озеро было намного ниже и меньше. Хогвартс стоит на возвышенности, никто не думал, что уровень воды так поднимется, — он забрался под одеяло и прижал к себе несопротивляющегося Гарри, стараясь не замычать от удовольствия. — Но в двенадцатом веке начались нескончаемые войны с гоблинами, продлившиеся пять столетий. Уровень озера был искусственно увеличен, подземелья укрепили от затопления, а озеро заселили разными тварями, способными защитить волшебников. Говорят, внизу есть ещё восемь или десять этажей, в которые никому нет хода. Кто знает, что там обитает…
«Василиск твой там обитает, сказитель хренов. Ты бы его проведал сходил, кстати. Зверюге скучно там и холодно», — напомнил голос разума.
— Чудище Салазара Слизерина! — с благоговением прошептал Гарри. — Я читал о тайной комнате. Как думаешь, это правда? В прошлом году я слышал, за чудище приняли акромантула.
— Конечно правда, — улыбнулся Том, вспомнив клыкастую зловонную пасть змея.
— Хотел бы я узнать все тайны этого замка… — голос Гарри совсем не был сонным. — Мне постоянно кажется, что за мной кто-то наблюдает. Следит недобрым взглядом, только и ждёт, чтобы я отвернулся, и тогда… Оно схватит меня.
Тому стало не по себе.
— Не бойся никого и ничего. Пока я рядом, никто не причинит тебе вреда, я не позволю, — он обнял Гарри покрепче.
— Я знаю, ты всегда это говоришь. Но… Тебя я тоже боюсь. Иногда, — он прижался к Тому всем телом, даже ноги умостил меж ног Тома. Сам.
И это было проблемой.
Том старался не подпускать его близко к себе, всерьёз опасаясь за свой самоконтроль. Времени на соблазнение просто не было, как и моральных сил. После того, как Гарри чуть не умер, Том всё свободное время проводил над книгами.
— Меня? — удивился Том. Он не сделал ничего, чтобы напугать Гарри.
— Да. У тебя иногда такой взгляд… Я боюсь, что ты сделаешь что-то плохое. Не со мной, а с другими. И тогда я больше никогда тебя не увижу, — тихо признался Гарри.
— Не переживай, я не собираюсь делать ничего подобного, — соврал Том.
— А как же… Дэвид? — неуверенно спросил Гарри. — Ты странно на него смотришь, Том. Это из-за дуэли, я знаю. Пожалуйста, ничего с ним не делай.
Том на секунду застыл, неприятно поражённый проницательностью Гарри. Дэвид расплачивался за боль Тома, хотя пока даже не подозревал об этом.
Том уткнулся носом в макушку Гарри и потёрся о волосы щекой.
— Я никуда от тебя не денусь, не переживай. Дэвид — просто ничтожество, он не стоит моего внимания, — успокоил он Гарри.
«Внимания — ключевое слово, — хмыкнул внутренний голос. — А вот мести — сколько угодно».
— Я верю, — Гарри заметно расслабился, Том почувствовал это всем телом. Даже его голос изменился. Том ощутил укол вины за свой обман.
Том никогда не боялся разоблачения. Он знал, что сумеет ускользнуть от закона в любом случае, в этом не возникало никаких сомнений.
Но теперь… Теперь он почувствовал смутные колебания.
Ведь на кону была не его свобода, а его пребывание рядом с Гарри. Он сын знаменитого аврора, заместителя Грозного Глаза Грюма, поймавшего кучу тёмных магов.
«Глупости. Ты осторожен, как никогда. Вас не разлучат».
— Мне кажется, ты отдаляешься от меня, — прошептал Гарри еле слышно, словно стеснялся говорить это вслух. — Ты всё меньше времени проводишь со мной, и даже перестал называть «куколкой». Я… Я тебе надоел?
Том вспомнил его безжизненное тело на своих руках, лужу крови, расплывающуюся по каменному полу, и его передернуло.
 
— Нет, конечно, я просто не хочу больше так тебя называть, это глупое прозвище, — заверил он Гарри, игнорируя первый вопрос о времени. — Ты заслуживаешь чего-то получше. Мне казалось, тебе и самому не очень нравится?
Гарри ничего не заподозрил.
— Мне нравилось! Ты же сказал, что я красивый, как мне могло не понравиться? К тому же… Это важно. Как будто у нас есть секрет, только для нас двоих. Мне очень нравилось это слышать, как будто я для тебя особенный.
Том шумно выдохнул, не совладав с эмоциями.
Гарри нравилось. Он тоже искал что-то, что бы объединило их, сделало их дружеские отношения особенными.
«Тогда это прозвище не должно напоминать о его бессознательном теле. Оно нужно для связи между вами, той особой связи, которая понятна только вам двоим. Он хочет твоей ласки и особого отношения, ему хочется слышать это от тебя. Сделай это для него».
— Ты и есть особенный. Я сделаю всё, что ты захочешь, куколка. Мне хочется, чтобы ты был счастлив, — Он прижался боком к Гарри и взлохматил рукой его волосы.
— Правда? — Гарри сдавленно хихикнул и как-то резко затих.
— Гарри? Ты там что… О! Ты… Что делаешь? — Том вдруг почувствовал, что рука Гарри легла на внутреннюю часть его бедра и сжала.
«Сапог Мерлина тебе в зад, он что, только что…» — охренел даже Том-извращенец.
— Прости, — сдавленно ответил Гарри, спрятав лицо у Тома на груди. — Твоя нога колется, я хотел просто потрогать, я не хотел… Прости, я… Мне лучше уйти.
Том вернул его руку обратно быстрее, чем подумал, что это вообще должно означать.
Рука Гарри. Была. Рядом. С его. Пахом.
— Трогай, сколько хочется, куколка, — хрипло ответил он.
— Я… — Вопреки неуверенности в голосе, Гарри нагло сжал внутреннюю часть бедра и погладил его вверх-вниз. — Ты отличаешься от меня. Ты такой сильный, мускулистый, твёрдый…
Хорошо, что в полумраке было не видно, как Том вытаращил глаза.
«Ебать тебя вредноскопом, он что, соблазняет? Он СОБЛАЗНЯЕТ ТЕБЯ?! Он — тебя?!»
Насчёт твёрдого Гарри точно не ошибся. Одно неловкое движение, и он бы узнал, насколько Том сейчас твёрдый, у него встал мгновенно, от одного лишь касания к бедру.
— Тебе нравится? — вместо того, чтобы скинуть наглую лапку Гарри, Том медленно погладил его поясницу и сжал чуть крепче.
— Нравится. Когда ты так близко, я странно себя чувствую, — Гарри слегка замялся, но мужественно продолжил. — Как будто по телу разливается жар и…
— И… Что? — выдохнул Том, не веря в то, что происходит.
— Мне беспокойно. Мне мало. Я хочу трогать тебя больше, хочу быть ещё ближе, — совсем уж на грани слышимости прошептал Гарри.
«Аллилуйя, слава подростковым гормонам!» — возликовал голос.
— Бывает, — хрипло успокоил его Том. — Ты подросток, нет ничего удивительного в том, что твоё тело требует ласки. Если ты переживаешь, что я — парень, то и в этом нет ничего странного.
«Ну да, ну да. А кто пару недель назад раздумывал над тем, какая это мерзость?»
— А причём тут это? Что-то я не понял, — Гарри осмелел и поднял ладонь выше, к самой кромке трусов.
— Гарри, ты знаешь, что такое секс? — Том замер, стараясь даже не дышать.
Сейчас было совсем не самое подходящее время, но Гарри сам поднял эту тему, сам полез к нему в кровать.
«Ваше время может закончиться в любой момент. Его время», — напомнил голос извращенца и Тома окатило ледяной волной страха.
— Конечно знаю. Я же не в хлеву рос с коровами. Это когда мужчина и женщина вступают в половую связь, — его пальцы пробрались за кромку белья, совсем слегка, но Том вздрогнул. — Но я никогда не хотел попробовать что-то подобное с девушками. Мне было непонятно, как вообще кто-то может хотеть этого. Неужели это оно? Возбуждение?
«Он издевается над тобой? Он не может не понимать, что всё это сейчас означает, он не настолько наивен. Он играет с тобой».