Совиный сказ (СИ)

Хорошо, что Добрыня успел изучить "Взор зверя" и "Бесшумный шаг" до того, как отправиться на практику. Да и ещё с десяток чисто бытовых заклинаний выучил, после беседы с младшеньким. Прав батюшка, сила разума иногда важнее силы дара. А ведь тот разговор начался с невинного вопроса Тихона. "Может ли брат силой дара высушить промокшую одежду?"
Простой же вопрос, правда? А ведь он поставил Добрыню в тупик. И первым порывом было ответить в стиле: "Тратить дар на такую ерунду? Всегда же можно переодеться в сухое!" И хорошо, что так не ответил. Потому что семилетний братишка в ответ на уточняющий вопрос Добрыни привёл пример как раз из походной жизни. Мол, прочитал в книге, что один богатырь злым колдовством оказался в лесу один-одинёшенек и в одной рубахе и штанах. И задумался о том, как бы сам поступил в таком случае. Естественно, Добрыня успокоил Тихона, что такого колдовства не бывает, а каждый переход оставляет след, по которому можно определить, куда и кого выбросило. Плюс заклинания поиска. Так что брату надо просто остаться на месте и ждать помощи.
Но на вопрос тогда Добрыня так и не ответил. Не знал ответа. Но узнал, со временем. И изучил. Даже пару раз использовал в ходе практики. И не только на себе, чем заслужил уважение воинов, приставленных к княжичу в качестве охраны и подчинённых одновременно. В общем, бытовые заклинания оказались довольно полезными в реальной жизни, в отличие от "Огненного шторма", которым так кичился Гордей Филинов.
Да и где здесь, в предгорье Каспийских гор, можно применить такие масштабные заклинания? Первая практика хоть и названа боевой, но является таковой только на бумаге. Молодых княжичей приучали к ночёвкам на свежем воздухе, разведению костра, бесшумной ходьбе по лесу и прочим мелким походным премудростям. Здесь не было слуг и родных дядек, учителей и друзей. Каждого отправили на отдельный участок пограничья и каждому приставили абсолютно незнакомых воинов. И оценки за практику будут зависеть не от того, кто убил больше всех выродков, а кто как влился в незнакомый коллектив. И, главное, смог ли заполучить их расположение или нет. Добрыня, вот…
— Ах ты ж! Княжич! Бойся!
Рефлексы сработали быстрее разума и не успел проводник договорить, как вокруг каждого воина из группы замерцал воздушный щит. А вот теперь можно и вытащить из петли на поясе жезл, а из ножен — меч. И лишь после этого — найти нападающего. А вот и он. Огромный выродок-рысь, готовящийся спрыгнуть на Добрыню с ветки стоящего впереди дерева. Вертикальные зрачки ярко-зелёных глаз, костяные наросты вместо бровей, клыки в палец взрослого мужа толщиной, вместо тёмных пятен по шерсти — острые выступающие костяные шипы.
— Но ведь логово было куниц! — удивлённо выдохнул Добрыня, наполняя силой родового дара "Поток молний".
А рысь, увидев, как людей окружило защитное марево, недовольно рыкнула и чуть сдала назад. Поняла, что бесполезно сейчас атаковать? Или растерялась, почуяв силу родового дара?
— Поэтому тут и не они, — спокойно сказал старший из воинов, проскальзывая вперёд и становясь вперёд Добрыни. — Умная бестия. Тропинка-то узкая. Княжич, вы с Волохом местами поменяйтесь, пока я этого кошака придержу.
А, ну да, там, где протиснулся старшой, дядька Святослав, сильнейший воин этого отряда не пройдёт. Крупный слишком, для разведчиков. Но удивительно ловкий. И двигается так, словно всю жизнь рос в лесу.
— Дядь Свят, а может я его молниями того? — отступив чуть в сторону и пропустив вперёд Волоха, спросил Тихон.
— Береги дар, княжич, — ответил дядька, перехватывая поудобнее рукоять боевого топора. — Но и не расслабляйся, не на прогулке. Вторак, по готовности.
А, точно! Как Добрыня мог забыть о Втораке! Лучший стрелок в их отряде. Из арбалета, между прочим. Так-то арбалеты были у всех, но попасть в сумраке по цели смог бы только Вторак.
— Готов, — тут же тихонько сказал Вторак.
Глухой щелчок троса и толстый болт с острым наконечником отправился в полёт к рысе-выродку. А та, как будто почувствовав опасность, всё же прыгнула вперёд. Проводник тут же отпрыгнул ещё дальше, скрывшись за деревом, дядька Святослав — поднял щит и отвёл руку с топором чуть в сторону.
 
Добрыня, чей обзор перекрыла широкая спина Волоха, попытался сосредоточиться на ощущениях от дара и звуках битвы. И тут же заметил нечто странное сзади, справа, на склоне чуть ниже тропинки, по которой они шли. Оглянувшись, Добрыня встретился взглядом со вторым выродком. Зелёные глаза, вертикальный зрачок, всё точно так же. И со страха, даже не анализируя ситуацию, выпустил в нового врага полностью напитанный силой родового дара "Поток молний". Сдавленно мявкнув или рыкнув, тварь сорвалась со склона и кубарем полетела вниз, сминая по ходу движения чахлую поросль.
— Бойся! Сзади, снизу! — запоздало крикнул Добрыня, привлекая внимание к произошедшему.
И сразу заметил, что во вторую рысь тут же полетел арбалетный болт.
— Кто там? — не оборачиваясь, спросил Волох.
— Вторая рысь, — тихо сказал Вторак, перезаряжая арбалет.
Жалобный мяв спереди и облегчённый выдох Волоха стали для остальной группы сигналом того, что проблема впереди решена.
— Сбежала, наконец-то, — вздохнул с облегчением Святослав, внимательно осматривая окрестности.
— Не убили? — удивлённо спросил Добрыня, выглядывая из-за спины Волоха.
— Конечно, нет, княжич, — фыркнул дядька, закидывая на спину щит. — Мы ж не охотники, а разведчики. Нам важно не шкуру выродка принести, а сведения на заставу. Да и зверь, хоть и выродок, но умный. Ему тоже жить охота. Не получилось с наскока кого-то убить и утащить к себе в логово — он отступит. Нам того и надо.
Обдумывая сказанное командиром отряда, Добрыня удивлялся тому, насколько неверное представление у него сложилось о взаимоотношениях людей и выродков. Ему-то представлялось, что выродки — зло в чистом виде, которое будет до последней капли крови сражаться с людьми. На последнем издыхании пытаться перегрызть глотку воину или хотя бы покалечить. А оказалось…
— Старшой, рыси же по одиночке охотятся, я правильно помню? — спросил Вторак.
— Ну, да, они одиночки.
— А здесь пара была. Одна спереди сверху, вторая — сзади снизу подбиралась. Странно это. Доложить надобно.
— Значит, доложим, — спокойно сказал Святослав. — Прохор, жив?
— Жив, ваше благородие, жив, — выскочил из-за дерева проводник.
— Тогда веди нас дальше. Да поскорее. Пока странностей больше не стало.
* * *
Одинокая фигура, стоящая на краю скалистого мыса, с улыбкой наблюдала за рождением шторма. Холодные ветра с севера встречались с раскалёнными южными и начинали свой извечный хоровод. А вслед за ветрами начинали бушевать и воды тёплого Среднего моря. И то, обрушится ли эта стихия на прибрежные посёлки северных островов или же превратит в щепки корабли чернокожих пиратов с южного континента, зависело именно от этой одинокой фигуры на скале.
Именно поэтому для всех, бороздивших Среднее море, этот небольшой скалистый остров являлся священным и запретным местом. Конечно, если бы этот остров не выбрал в качестве своего места жительства Повелитель штормов — никто бы и не обратил внимание на этот клочок суши. Десять квадратных миль, обожжённых палящим солнцем скал с несколькими мелкими бухтами и чахлой растительностью, веками не интересовали никого. Да и кому могут быть интересны редкие кривые сосны, с трудом уцепившиеся корнями за каменистую, опалённую жарким южным солнцем почву? Кому были нужны чистейшие песчаные пляжи с прозрачной водой и прекрасные скалистые обрывы, когда ни одного источника пресной воды на этом клочке суши не было? Здесь даже рыбацких поселений не было никогда.
Да и зачем им здесь быть? В двадцати двух морских милях севернее — огромный остров Крит. Горы, очищенные от изменённого магией зверья, питьевая вода в реках, плодородная почва на равнинах и удобные глубокие бухты. Удобное место и для жизни, и для пополнения запасов для дальнейшего плавания. Шёлк, специи и диковинные товары из Поднебесной империи и Магадхараджии через Персию перевозили по морю дальше. А Соединённое королевство, Византийское царство или Великое княжество. А оттуда — корабли купцов и торговцев возвращались с трюмами, забитыми мехами, гобеленами, винами и, конечно, драгоценностями. И, естественно, часть из купцов предпочитало перепродать товар поближе к дому, а не рисковать своими кораблями, пытаясь довезти товары до конечных потребителей. А где же ещё это можно сделать, как не на островах Среднего моря?